Марибель пожала плечами, словно не понимая, причем здесь это.
— Э-э-э… спасибо, Роналд.
Снова и снова вспоминая прошедшую ночь, Роналд почувствовал, как его опять охватывает возбуждение. Простыня сползла с бедер, но это не слишком-то его взволновало. Вряд ли Марибель смутится, особенно теперь. Лениво подтянув простыню, Роналд посмотрел на Марибель жадным взглядом.
— Это платье отлично смотрится на тебе, но…
Ее недоуменный взгляд заставил его осечься.
— Это моя форма, Роналд. И… что ты здесь делаешь?
Она, должно быть, уже успела сходить вниз, решил Роналд, и ожидала, что к ее возвращению он исчезнет. Но он не желал уходить так быстро.
— Обычно я встаю в пять, — сказал Роналд и блаженно потянулся, — но сейчас, Марибель, я просто не могу пошевелиться. Хорошо было бы позавтракать в постели, — добавил он. — Может быть, омлет, пара сандвичей и немного шампанского?
— На блюдечке с голубой каемочкой? — спросила Марибель сухо.
Она удивленно и недоверчиво оглядывалась по сторонам — использованные презервативы, разбросанная одежда, перевернутый телефон, валяющийся на полу. Роналд и сам понимал, что повеселились они на славу.
— Бурная была ночь, — заметил он.
— Да уж, вижу, — пробормотала Марибель.
Роналд рассмотрел комнату при свете дня и обнаружил, что постельное белье на кровати украшено узором из розовых китов и синих морских волн. А одеяло лежит бесформенной грудой, сбившись так, словно под ним кто-то прячется.
— Бурная — не то слово, — произнес Роналд, с лучезарной улыбкой глядя на Марибель.
Его сердце учащенно забилось, когда он снова вспомнил, как все было. Сначала — жарко и страстно, потом — медленно и нежно. Это было какое-то безумие. После разрыва с Марион Роналд решил было, что в этом мире ему не найти подходящей женщины. Но Марибель… Марибель вновь вселила в него надежду. Может быть, у них все получится? Марибель наверняка понравится его семье.
— Который час?
— Шесть.
Неудивительно, что она выглядит такой недовольной. У них уже не осталось времени повторить то, что было этой ночью. Роналд оглядел Марибель с головы до ног, мысленно снимая с нее форменное платье, чулки, туфли…
— Это рискованно, но, быть может, у нас все-таки есть несколько минут?
Наступила длинная пауза. Марибель скрестила руки на груди. Грудь ее казалась полнее, чем была в действительности, — как выяснил Роналд. Должно быть, она носит корсет. Роналд однажды слышал, как его сестры, Сара и Молли, обсуждали достоинства этого предмета женского туалета.
— Роналд, — сказала Марибель наконец, — не будешь ли ты так любезен объяснить, что ты делаешь в моей постели?
— Ты права, — пробормотал он, понимая, что пора вставать, как бы ему ни хотелось чего-то иного. — Надо идти.
— И чем скорее, тем лучше.
— Ладно.
Он протянул руку и выудил из-под кровати свои брюки. Простыня вновь соскользнула. Роналд поднял взгляд и увидел, что карие глаза Марибель широко распахнулись.
Он ухмыльнулся.
— Нравлюсь ли я тебе при свете дня?
Она стиснула зубы и прошипела:
— Ты сбрендил, Роналд?
— Нет-нет, — уверил он ее. — Я уже ухожу, даю слово. Хотя больше всего на свете мне хочется остаться и повторить то, что мы делали ночью.
— Повторить?!
— Не знаю, понравилось ли тебе это, Марибель… — Роналд не мог понять, откуда взялась эта внезапная робость — после всего, что произошло между ними. — Но это был самый лучший секс в моей жизни.
Марибель вздрогнула.
— Лучшее — что?
Роналд постарался сдержать свои чувства.
— Прости, — поспешно сказал он, — я не должен называть это сексом. Это было больше, чем секс. Гораздо больше. — Роналд не хотел спорить с ней сейчас, когда она казалась рассерженной. Да и, по правде сказать, это действительно было нечто большее. Рай. Феерия. — Два слова, — попросил он. — Ты бесподобна.
— Бесподобна?
Ее недоумение огорчило его.
— Неужели ты сама этого не знаешь, Марибель?
Она выглядела ошарашенной.
— Мне приятно это слышать, Роналд, но…
— Бесподобна, — повторил он. — Именно так и никак иначе.
Конечно же, ей понравилось. Это была чудесная ночь. Роналд провел рукой по волосам, безуспешно пытаясь пригладить непослушные черные пряди. Он вспоминал, как нежные пальцы касались его тела, как ее голос, прерывающийся от страсти, шептал его имя…
— У меня никогда еще не было ничего подобного, — произнес Роналд, переведя дыхание. — Я не знаю, что сказать, с чего начать…
— Может, лучше, чтобы ты ничего больше не говорил, потому что…
— Я понимаю, как это было: слишком быстро, слишком неожиданно… — снова начал Роналд. — Мы никогда раньше не… даже не говорили о сексе. — Ему казалось необходимым сразу расставить все точки над «i», сказать самое главное. — Но после этой ночи, Марибель, мне хочется, чтобы мы были честны друг с другом… — Он помедлил, затем решительно продолжил: — Марибель, с тобой я не хочу играть во все эти обычные игры. Здесь нечто большее, нечто настоящее…
Она отвела от него взгляд, сделала вид, будто рассматривает комнату. Роналд понял, что ей свойственно смущаться. Может быть, поэтому она и выключила ночью свет.
— Ты такая чудесная, — пробормотал он.
— Ничего подобного! — резко сказала Марибель, решительно шагнув к кровати. — Похоже, ночью здесь в самом деле произошло нечто странное. — Ее голос дрожал от возмущения. — Роналд, я действительно не думаю, что тебе стоит говорить…
— …еще что-нибудь, — мягко продолжил он, откидывая покрывало. Не обращая внимания на свою наготу, Роналд поднялся и встал напротив нее. — Ты не права. То, что произошло в этой спальне сегодня ночью, не было странно. Все получилось даже лучше, чем мы ожидали. Возможно, не с этого следовало начинать наши отношения. Возможно, нам не стоило торопиться. Но именно поэтому нам надо поговорить обо всем, Марибель.
Глядя в ее ошеломленное лицо, он почувствовал, что его сердце начинает бешено колотиться в груди.
— Что мы будем делать дальше? — спросил Роналд, кладя ладони на плечи Марибель и заглядывая ей в глаза. — Может, назначим встречу? Может, сходим пообедаем вместе? Или, может, начнем все сначала и притворимся, будто этой безумной ночи не было вовсе? Чего ты хочешь, милая?
— Нет, Роналд, — прошептала Марибель, покачав головой. — Нет.
— Ты права, — согласился он. — Мы не сможем вести себя так, словно ничего не произошло, в то время как нам посчастливилось познать страсть, что связывает двух людей на всю жизнь…
— Роналд!
