вперед и нажал на кнопку; стеклянная дверь сдвинулась с места, впуская в комнату свежий вечерний воздух.
— Конечно, почему бы нет? — пробормотал Бернард, взглянув на Делию, которая с готовностью поднялась.
Фрейзер повернулся к сестре и вежливо попросил:
— Диана, не передашь повару, что ужинать мы будем через полчаса?
— Полчаса? Но почему так долго? — возразила Диана.
— Сперва нам с Розой нужно заняться делами, — ответил Росс мягко, хотя, как подумала Роза, с интересом наблюдавшая за ними, за этой обходительностью скрываются твердость и непреклонность.
Диана пожала плечами и удалилась.
— А мы с вами идем в кабинет.
— Неужели? — ответила Роза, внимательно изучая его высокую фигуру и с улыбкой заметив, что он переоделся после утреннего визита к ней. — Вероятно, мне стоит напомнить вам: я не ваша сестра или ваш отец и не люблю, когда мной командуют.
— И я, возможно, в свою очередь должен заметить: вы либо по собственной воле пойдете со мной, либо я поташу вас туда силой.
— Вы не посмеете! — Ее зеленые глаза загорелись яростью.
— Ошибаетесь, — тихо произнес он, бросив на нее дразнящий взгляд.
Роза оглянулась вокруг, но Делия и Бернард Росс были вне поля ее зрения, так же как и Диана.
— Я могу закричать! — заявила она, вскинув голову.
— Это, несомненно, придаст еще больше драматизма случившемуся, — неторопливо заметил он. — Вы сегодня и так наговорили достаточно дерзостей, вам не кажется? Идемте.
— Вы… я… у меня нет слов, — с бешенством выговорила Роза и пошла рядом с Россом, который, взяв ее за локоть, направился к двери. — Вы сами это заварили. И считаете, будто, прибегнув к шантажу и… и…
— Но что бы я ни делал, Роза, это не было на глазах у всех. Я не смущал других.
Они прошли коридор и вошли в кабинет.
— Как говорится, в любви и на войне все средства хороши. Я уверена, что вы думаете так же, поэтому давайте оставим этот разговор.
Дверь за ним закрылась, и Роза заметила, что кабинет выходит окнами в освещенный внутренний дворик. Там виднелись прекрасные скульптуры, цветущий кустарник и деревья, ползучие растения на шпалерах и маленький фонтан.
— Кстати… — Она повернулась лицом к Фрейзеру Россу, и с ее губ готов был сорваться вопрос, но он не дал возможности задать его, сказав:
— В любви? Ну, этого я не знаю, но чувствую, существует только один способ заставить вас замолчать, мисс Шоу. Вот он.
Роза замерла, широко открыв глаза, так как он шагнул ближе и обнял ее.
— Что вы себе позволяете? — с негодованием воскликнула она.
— То, чего вы и ожидали, провоцируя меня при помощи этого замечательного костюма, — ответил он, глядя на нее сверху вниз с сардонической усмешкой на губах.
— Не знаю, о чем вы, это летная форма моего брата!
— В самом деле? А вам не приходило в голову, что, если вчера вечером вы были великолепны, словно изящная статуэтка из слоновой кости, и ваше платье провоцировало мужчин, то это, — он коснулся длинными пальцами плотной саржевой ткани цвета хаки, еще большая провокация?
Роза недоверчиво приоткрыла рот:
— Я считаю, контраст был бы еще более разительный, если бы… — тихо произнес Росс, — этот грубый комбинезон и ваша шелковистая кожа, соблазнительные изгибы вашего тела, которые… — он снова прервался, окинул взглядом ее фигуру и заглянул ей в глаза, — делают вас «чертовски привлекательной»… выражение, употребляемое, когда вы не знаете, что конкретно хотите сказать…
ѕ Я… я…
— Вот, например, по поводу вчерашнего вечера… — продолжал он с легкой усмешкой, — что было бы, если бы мы остались одни и я медленно расстегнул ваше платье, которое соскользнуло бы с вашего прекрасного тела, Роза? Поправьте меня, если я не прав, но думаю, на вас не было бюстгальтера, и первое, что открылось бы моему взору, — ваши соблазнительные груди с розовыми сосками, к которым хочется прикоснуться и попробовать на вкус. — Он поднял брови и вопросительно посмотрел на нее. — Вам бы это понравилось?
— Прекратите! — Роза облизнула губы. — Я надела этот костюм совсем по другой причине. Из-за того, что вы сказали сегодня утром, и чтобы совершенно обескуражить вас, если хотите знать. — Роза перевела дух. — Послушайте, вы переходите все границы! Я больше не собираюсь участвовать в этом спектакле…
— Видите? Я был прав. Существует только один способ заставить вас замолчать. — И он наклонил голову, чтобы поцеловать ее.
Пятью минутами позже Фрейзер взглянул на ошеломленную Розу и с усмешкой спросил:
— Вы хотели что-то сказать?
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
— К-кто был дизайнером этого дома?
Фрейзер тихо рассмеялся.
— Инстинкт самозащиты, как мило. Понятия не имею.
Во время поцелуя он сел на угол стола и сейчас сидел так же, обняв ее за талию, и поэтому их глаза оказались на одном уровне.
Похож на шального пирата, подумала Роза. Несмотря на внешние обходительность и привлекательность, от Фрейзера Росса исходила внутренняя сила, заставляющая ее воображать невесть что. Вот он подхватит ее на руки, унесет куда-нибудь против ее воли, этот самодовольный, опасный и привлекательный похититель.
Она судорожно сглотнула.
— Как вы можете жить в доме — и не знать этого? — сказала Роза первое, что пришло в голову, а затем облизнула губы и с достоинством добавила: — Вы не возражаете, если я…
— Я не живу здесь. Просто останавливаюсь время от времени, — прервал он насмешливо.
— Это почему? Где же вы живете?
— В Брисбене. — Росс пожал плечами. — Это дом моего отца, — произнес он с ухмылкой и убрал руки с ее талии, но лишь для того, чтобы подвернуть один из спустившихся рукавов Розиного комбинезона. — Вот так. И снова обхватил руками ее талию.
— Послушайте….
— И он достался ему уже вполне отделанный. Вижу, вы одобряете?
— Да, конечно. — Роза задумалась. — Хоть я и не видела весь дом, но…
— Хотите, я проведу экскурсию? Спальни великолепны.
— У вас стальные нервы, — низким голосом произнесла Роза, пытаясь высвободиться из его объятий.
Во взгляде Росса промелькнула насмешка.
— Вы должны признать, временами мы небезразличны друг другу.
— Мы только второй раз… — Роза резко оборвала себя.
— В объятиях друг друга?
— Может быть, вы отпустите меня?
— Пока нет, — возразил он. — Хотя вы можете расцарапать меня, как разъяренный котенок.
— Мне хотелось бы, чтобы вы перестали так меня называть! — раздраженно сказала Роза.
