полосе солнечного света.
Улла хотела полежать подольше, погреться на солнышке, но Анна, уверенная в том, что жемайты не прекратят погоню за ними, заставила подругу продолжить этот трудный путь по лесу. Анну тревожило полное отсутствие дорог в этом диком краю, ее не покидало ощущение, что они сбились с верного направления и удаляются от дороги, ведущей к Маудилну.
–?А может, мы с тобой просто ходим по кругу в этой чаще, – сердито молвила Анна, осматривая порезанную ладонь Уллы во время очередной передышки. – В таком случае, язычники нас поймают рано или поздно. Для них-то эти дебри – родной дом.
От усталости Анна и Улла почти не чувствовали голода. Теперь они шли довольно медленно, на более скорый шаг у них просто не было сил.
Солнце уже опускалось, росли тени от кустов и деревьев. Платья на беглянках почти высохли, обдуваемые теплым ветром.
Споря о том, в какую сторону им следует повернуть, чтобы выбраться, наконец, к дороге на Маудилн, подруги не сразу расслышали треск сухих веток под чьими-то приближающимися шагами. Они осознали грозящую им опасность, лишь когда заметили растянувшихся цепью язычников в просветах между деревьями.
Анна и Улла бросились бежать, собрав последние силы. Но бегство их было недолгим, ибо они вскоре наткнулись еще на двоих жемайтов, которые легко настигли их.
На поляне среди сосен жемайты, которых было не меньше пятнадцати человек, развели большой костер и стали жарить над его пламенем куски сырого мяса, насаженные на острия копий. Собак у жемайтов не было. Это навело Анну на мысль, что их поймал не тот отряд язычников, от которого они ускользнули через болото, а совсем другой. Видимо, жемайты, хорошо зная местность, вели поиск беглянок сразу с двух сторон.
На сидящих у дерева пленниц никто не обращал внимания. Жемайты, сгрудившись вокруг костра, вели разговоры и угощались жареным мясом. Один из язычников, совсем еще юный, принес горячее мясо и пленницам. Он обратился к ним на немецком языке.
Анна слегка вздрогнула и подняла голову. Она сразу узнала Гайтиса, старшего сына Изы.
–?Возьмите, поешьте, – сказал Гайтис, в его руке была палка, на конце которой был насажен большой кусок оленины. – Утром вам предстоит обратный долгий путь. – Подросток горделиво усмехнулся, глядя Анне в очи. – Убежать от жемайтов еще никому не удавалось, даже сильным пленникам, куда уж вам с вашими нежными ногами бегать от нас по лесам и болотам!
Улла протянула было руку к мясу, но резкий голос Анны остановил ее.
–?Забери свое мясо, волчонок! – проговорила Анна, взирая на Гайтиса с холодным презрением. – По нам лучше голод, чем ваша милость!
Улыбка сбежала с тонких губ подростка, а его густые светлые брови угрожающе сдвинулись у переносья. Смерив пленниц неприязненным взглядом, Гайтис вернулся обратно к костру.
Ночью Анну и Уллу уложили спать у самого костра, от которого осталась большая груда раскаленных угольев. Для них был расстелен на земле мягкий плащ из оленьей шкуры, другой плащ, подбитый лисьим мехом, служил им одеялом. Вокруг вповалку спали жемайты. Двое дозорных охраняли сон спящих.
С первым лучом солнца жемайты поднялись и двинулись к своему селению едва заметными лесными тропами. Анна и Улла после вчерашних скитаний по лесу чувствовали себя совершенно разбитыми.
Они с трудом переставляли ноги, тащась в хвосте отряда. Подле них неотступно находились Колкус и его сын.
Внезапно чем-то встревоженные жемайты взяли оружие на изготовку и устремились в чащу леса, следуя за своим головным дозорным, который и принес весть об опасности.
Во фразах, которыми обменивались язычники, пленницы распознали слова «немцы» и «крестоносцы». Эти слова Анна и Улла уже научились распознавать в наречии жемайтов.
«Откуда здесь крестоносцы?» – был вопрос в глазах у Анны, когда она встретилась взглядом с Уллой.
Улла лишь недоумевающе пожала плечами.
Усадив пленниц на траву, Колкус и его сын притаились за деревьями, с луками в руках.
Вскоре из леса донесся звон сталкивающихся мечей, грохот топоров о щиты, выкрики сражающихся жемайтов. Перекрывая нестройные крики язычников, в той же стороне несколько раз прозвучал боевой клич крестоносцев.
–?Нам надо снова попытаться бежать! – шепнула Анна, стиснув пальцы Уллы в своей руке.
–?Не знаю, хватит ли у меня сил, но я согласна, – прошептала Улла.
Шум битвы между тем становился все ближе. Боевой клич крестоносцев звучал все уверенней. Доказательством того, что дела у жемайтов идут неважно, стало появление двух язычников, которые принесли на руках третьего, истекающего кровью. Жемайты уложили своего тяжелораненого на траву неподалеку от пленниц. Судя по всему, этот раненый был знатным человеком. Воины, вынесшие его из битвы, принялись перевязывать его раны, стараясь остановить кровотечение.
Им не хватало тонкого полотна для перевязки, тогда один из них велел Анне снять с себя платье, сшитое из тонкой льняной ткани.
Анна повиновалась.
Длинноволосый жемайт со шрамом через все лицо стал торопливо рвать платье Анны на длинные ленты, передавая их своему товарищу, который, стоя на коленях, колдовал над раненым, пребывающем в забытьи.
На поляну из-за деревьев выбежали еще четверо жемайтов, вид их говорил о том, что они спасаются бегством. Язычники принялись торопливо совещаться, сгрудившись подле раненого.
К пленницам приблизился Колкус, держа в одной руке лук со стрелой на тетиве.
–?Пора в путь, красавицы, – сказал он. – Попытаетесь бежать – получите стрелу в спину. Идем!
Держась за руки, Улла и Анна двинулись следом за мельником, который почему-то не последовал за теми своими соплеменниками, которые удалялись на северо-восток, неся на скрещенных копьях своего раненого военачальника. Позади пленниц шагал Гайтис, тоже держа наготове лук и стрелу. Подросток пожирал жадными глазами обнаженную Анну, длинные растрепанные волосы которой придавали ей сходство с русалкой.
–?Когда я чихну, разбегаемся в разные стороны, – склонив голову, прошептала Анна и крепче стиснула руку Уллы.
Улла ответила ей таким же крепким пожатием.
Оказавшись подле кустов жимолости, Анна чихнула, выпустив руку Уллы из своей руки. В тот же миг Улла стремительно метнулась в кусты. Анна рванулась в другую сторону, юркнув между двух сосен. Гайтис что-то крикнул отцу по-жемайтски и ринулся вдогонку за Анной. Анна петляла среди деревьев, чувствуя за собой топот быстрых ног. После стремительного рывка последние силы оставили ее, перескочив через упавшее сухое дерево, Анна свалилась наземь.
Поднимаясь, Анна оглянулась и увидела Гайтиса, который целился в нее из лука, до него было не более двадцати шагов. Уже оказавшись на ногах, Анна услышала свист сорвавшейся с тетивы стрелы. Она заслонилась рукой, издав испуганный вскрик. Вдруг кто-то выскочил из-за дерева и заслонил Анну собой. Стрела с громким стуком вонзилась в щит воина с белыми крестами на латах.
Увидев крестоносца, Гайтис бросился наутек.
Тяжело дыша, Анна изумленно взирала на своего спасителя, который стоял перед ней, опираясь на длинный меч. Судя по латам и оружию, это был рыцарь. Щит и доспехи незнакомца носили следы ударов жемайтских мечей и топоров, его плавно закругленный блестящий металлический шлем также был слегка помят, забрало с узкими прорезями для глаз скрывало лицо рыцаря.
Возникла долгая пауза, во время которой эти двое молча разглядывали друг друга. Наконец, воин привычным движением поднял забрало кверху.
Анна сразу узнала его. Это был барон Гельвиг фон Вальдек.
–?Здравствуй, милашка! – приветливо проговорил рыцарь. – Кажется, я знаю тебя. Ты – подруга Уллы, невесты моего оруженосца. Так?
