Ополченцы строем прошли через весь городок под звуки флейты и барабанный бой. Женщины стояли на Хай-стрит, и Адриана рассказала обо всем Нетти.
На секунду Нетти забыла о своих переживаниях и повернулась к Адриане:
– Как, ты поцеловала обоих? – Адриана кивнула.
– Вчера я вдруг подумала, что они могут погибнуть, и наконец-то разобралась в своих чувствах. Я знаю теперь, за кого из них я хочу выйти замуж. Теперь я вижу, что все время любила именно его. Но не могла же я сказать второму на прощание, что отвергаю его. А если ему суждено погибнуть? Поэтому-то я ничего никому из них не сказала и вела себя с ними, как всегда.
– Значит, ты сделала выбор.
– Да, – ответила Адриана и замолчала.
Она не хотела больше ничего говорить, а Нетти решила не расспрашивать.
Первыми из колониальных войск в Бостон прибыли виргинцы во главе с полковником Остином Ридли. Все они были облачены в штаны и куртки из оленьей кожи.
Настоящие ветераны фронтира[37], ополченцы прекрасно владели длинноствольными мушкетами. Держались они раскованно, но осмотрительно, и по праву гордились меткостью стрельбы. Все внесли деньги в специальный фонд, предназначенный в качестве награды тому, кто убьет больше врагов.
Генерал Пепперелл и члены его штаба приветствовали полковника Ридли. Полковник представил главнокомандующему всех своих офицеров. Генерала приятно поразили выправка и поведение сына полковника, лейтенанта Неда Ридли. На вид ему было лет двадцать пять, он был высоким, крепким мужчиной. Молодой человек самостоятельно обследовал североамериканский континент, дважды пересекал горы Голубого хребта[38] и составил карты восточных районов будущих штатов Кентукки и Теннесси. Он месяцами жил среди различных индейских племен, прекрасно понимал их образ мыслей и даже говорил на нескольких индейских языках. Нед представлял большую ценность как знаток индейцев, и потому отец откомандировал его в штаб Гонки с тем, чтобы Нед помогал там Джефри Уилсону.
В начале июня в Бостон прибыли небольшие отряды из Нью-Гэмпшира и Род-Айленда. Особо радовались последним, ибо все они были артиллеристами. Прибыли они морем и тоже оставили свои средне – и крупнокалиберные орудия на борту корабля. Вслед за ними появились ополченцы из западного района Массачусетса, к ним вскоре присоединились ополченцы Бостона и близлежащих городков. На открытых пустошах Кембриджа раскинулся палаточный лагерь. Последними, в середине июня, подошли ньюйоркцы. Из-за эпидемии они смогли выставить всего один полк.
В гавани днем и ночью царила суматоха, на корабли грузили продовольствие, палатки, медикаменты, боеприпасы. Военачальники каждый день собирались на совещания, и уже стало ясно, что, если англичане хотят устроить осаду Луисберга, им понадобятся дополнительные ресурсы. Губернатор Шерли пообещал помочь с поставками, а генерал Пепперелл и адмирал Маркем разработали гениальный план. После того как основная масса войск высадится на канадском острове и разобьет там лагерь, гражданские суда начнут регулярно курсировать между Бостоном и Кейп-Бретоном, чтобы снабжать английскую армию продовольствием и другими припасами.
Через два дня после прибытия ньюйоркцев Бостон пришел в неописуемое волнение. Все жители высыпали на улицы, чтобы наблюдать за колонной воинов сенеков и могауков. Многие индейцы тоже впервые видели город белого человека. Они шли колонной по двое, по сторонам не смотрели, хотя и знали, что их пристально разглядывают; но проявили выдержку и удовлетворили свое любопытство позже, когда вокруг не было толп белых. Тогда они с интересом изучали огромные каменные здания, мощеные мостовые и повозки, запряженные лошадьми.
Гонка тут же отправился на совещание военачальников. Генерал Пепперелл сразу перешел к самому главному.
– Джентльмены, – сказал он, – мы не можем больше ждать подкрепления. Если мы решили напасть на Луисберг, выходить нужно немедленно.
– Что значит «если», сэр? – переспросил полковник Ридли.
– По плану мы собирались атаковать французский форт силами, намного превышающими те, что собрались сейчас. Наши первоначальные планы нарушила эпидемия, к тому же из Лондона тоже прибыло меньше войск, чем было обещано вначале.
– Я уверен, что британская армия сдержит свое обещание, – вставил бригадный генерал лорд Данмор.
– Надеюсь. – Генерал Пепперелл говорил вежливо, но жестко. – Если мы начнем военные действия, остальные части могут присоединиться к нам на Кейп-Бретоне.
– Но почему вообще возник такой вопрос? – спросил ощетинившийся Ридли. – Бог ты мой, генерал, не сворачивать же всю кампанию!
– Я этого не предлагал, но я хочу услышать ваши мнения. По последним данным, которые удалось получить несколько месяцев тому назад, французов вместе с их союзниками индейцами вполне может быть в два раза больше. Форт Луисберг прекрасно укреплен. Если наша кампания заведомо обречена на провал, стоит ли ее вообще начинать? Что думаете вы?
Первым ответил лорд Данмор:
– «Красные мундиры» не боятся французов, генерал. Мои люди проделали тяжкий путь через Атлантику не потому, что они любят морской воздух.
Бригадный генерал Эндрю Уилсон был краток.
– Будем атаковать! – заявил он.
Один за другим его поддержали и другие военачальники.
Потом все поверйулись к Гонке; бригадный генерал Уилсон перевел вопрос.
– Количество ничего не значит, – ответил Гонка. – Так же как кукурузные початки – никто ведь не считает, сколько в них зерен. Один воин-сенека или могаук стоит пяти алгонкинов. Или двоих оттава. Гуроны хорошие воины, – добавил он, – но и на них можно найти управу. Сенеки и могауки готовы идти в бой!
Генерал Пепперелл с облегчением вздохнул и улыбнулся:
– Вы высказали и мое мнение, джентльмены. Но я должен был услышать это из ваших уст, – Он взглянул на адмирала Маркема. – Мы отплываем, как только ваши корабли будут готовы выйти в море, сэр.
– Мы готовы, сэр, – ответил адмирал. Пути назад были отрезаны.
Пока военачальники совещались, Джефри представил Неда Ридли Ренно. Тот очень удивился, когда виргинец приветствовал его на индейский манер и заговорил пусть не на языке сенеков, но так, что Ренно его понимал. Они понравились друг другу. Нед уже был наслышан о подвигах молодого военного вождя, а Ренно сразу почувствовал в Неде человека надежного и честного.
Через день вечером началась погрузка войск на корабли. Последними поднялись на борт кавалеристы с лошадьми. Только к утру все было закончено, и когда корабли вышли в открытое море, солдатам было объявлено, что плывут они не в Квебек, как многие думали, а в Луисберг.
Военачальники плыли вместе с адмиралом на борту флагмана «Герцог Йоркский», тут же разместился штаб экспедиции. Большой линейный корабль первым вышел из гавани, за ним в кильватере следовали транспортные суда и бриги с продовольствием и припасами в окружении военных кораблей. Гражданские суда выстроились сзади в форме латинской буквы «V», образовав, таким образом, своего рода прикрытие.
Один военный шлюп поднял все паруса и вскоре ушел далеко вперед. Они получили особое задание – оценить мощь военно-морского флота французов у Кейп-Бретона. Кроме команды на борту шлюпа находились Ренно и Нед Ридли.
Море было спокойно, но дул достаточно свежий весенний бриз, и шлюп добрался до острова меньше чем за двое суток. Ренно и Нед поднялись на капитанский мостик, и как только молодой военный вождь увидел знакомый остров и форт, шлюп остановился. Они дождались темноты, и, подняв лишь небольшой парус и не зажигая огней, шлюп осторожно проскочил мимо форта и заплыл во внутренний залив острова.
Вскоре Ренно уже разглядел башни и бастионы Луисберга. Но, к удивлению Ренно и Неда, зрение у которого было почти такое же острое, как и у индейца, они не заметили в гавани ни одного боевого
