А с другой, с противоположной от ворот стороны, под деятельным руководством Кнута, уже поднимались осадные лестницы — одна, вторая, десятая… И не похоже было, чтоб их сколотили вот так, наспех… Готовились!
Конечно, если бы была такая возможность, Михаил предпочел бы и вовсе не встречаться с людокрадом, но… Кстати, интересно, каким образом он привлек сюда разбойников? Байками о несметных сокровищах, запрятанных в подвалах донжона? Впрочем, чего гадать, когда можно просто спросить? Выбрать только момент… Ага…
— Олекса, вы как здесь?
— Тевтоны схватили наших, — коротко пояснил отрок. — В подвалах у себя держат, пытают, тварищи!
— Ага, — понимающе кивнул Михаил. — На святое дело явились. Ничего! Выручим из беды ваших!
Олекса улыбнулся:
— Ну, знамо дело — выручим! Эге-гей! Кто на Бога и Великий Новгород?
И снова ударил таран… да он и не прекращал работы — упорно и методично долбил окованные широкими полосами железа ворота: бумм… бумм… бумм…
И вот наконец ворота подались, развалились…
— Кто на Бога и Великий Новгород?! Йэх!!! Раззудись, плечо!
Нападавшие хлынули внутрь башни, азартно и неудержимо, словно злая морская волна в пробоину обреченного на скорую гибель судна.
И одновременно с ними ворвались на среднюю площадку люди Кнута с лестниц!
Уж теперь-то дела осажденных казались совсем плохи, хуже некуда, тем более что неоткуда было ждать подмоги. Хотя… почему — неоткуда?
— Да, да! — обернувшись, покивал Олекса. — Из Дорпата обязательно вышлют отряд… Вот только мы будем уже далеко — уйдем на ладьях к Пскову!
— Ловко придумано! — взбираясь по винтовой лестнице, одобрительно выкрикнул Миша. — Молодцы!
— Это все Хевроний… Вот уж кто голова!
То, что разбойничий атаман умен и расчетлив, для Ратникова вовсе не было тайной еще с прошлого их знакомства. Да-а… умеет Хевроний жить… И иногда довольствоваться малым. А ведь с виду — варнак варнаком!
На ладьях к Пскову… А по пути заскочить на один неприметный островок… помахать немного мечами — почему нет? В клинике, наверное, найдется что взять… Да и людей надо не так уж и много, главное — лучники.
В главной башне ничего не изменилось за прошедший год, да и что там могло поменяться? Все те же стены, мрачные своды, винтовая лестница, люк…
Люк уже вышибли, и Ратников поспешил подняться на верхний этаж, где уже начиналась новая свара — звенели мечи, раздавались проклятья и вопли.
Разбойники Хеврония уже разделались почти со всеми защитниками донжона — с кнехтами — рыцарей в замке не было, а несколько человек из числа восставшей чуди схватили Якоба Штраузе, явно собираясь отрубить незадачливому баллеймейстеру голову. Здоровенный, устрашающего вида язычник с рыжей кудлатой башкой плотоядно размахивал над головою секирой, выкрикивая что-то по-своему.
Побледневший, но не утративший мужества Штраузе громко ругался в ответ, призывая на головы врагов самые жестокие кары.
— Умри!!! — по-немецки закричал чудин. — Умри, похититель детей! И знай, что это мы казнили ту сучку!
— Мерзкие языческие собаки! Твари! — с ненавистью прищурив глаза, продолжал ругаться тевтонец. — Ничего… Ничего! Скоро от ваших проклятых капищ останется только пепел и гарь!
Сверкнуло лезвие.
— Стойте! — Михаил в прыжке перехватил древко, повис, не давая ударить. — Стойте! Это ценный пленник!
— Эта тварь умрет! — оборачиваясь, злобно зарычал рыжий. — Мы отрубим гнусному похитителю голову!
— Слишком легкая смерть! — цинично усмехнулся Миша. — Сначала надо пытать его, допросить, а уж потом… Потом лучше сжечь. Пусть даже во славу ваших богов или в кого вы там верите.
Сильно сказал. Кудлатый чудин с удивлением опустил секиру — никто из язычников не ожидал подобного предложения от христианина! Еще бы — ведь сознание этих людей было насквозь религиозным… Чтобы русский, православный человек предложил принести кого-то — пусть даже поганого немца — в жертву не менее поганым языческим демонам? В это было невозможно поверить!
— Да! Я отдам его вам! — все с той же усмешкой подтвердил Ратников. — После допроса. Кстати, вам что же, совсем не интересно узнать — куда пропадали ваши дети?
— Мы знаем это и так, — хмуро отозвался рыжий. — Проклятые крестоносцы отдали их демонам крови!
— Нет! Нет! — в исступлении закричал тевтонец. — Это вовсе не так, клянусь святой…
Он не успел договорить. Просвистела стрела… Маленький железный арбалетный «болт» пронзил Якобу Штраузе шею. Крестоносец захрипел, захлебываясь собственной кровью, красивое лицо его исказилось, серые, холодные, как у рыбы, глаза вспыхнули еще большей ненавистью — Ратников видел — узнал!
— Будьте вы прокляты во веки ве…
Вспыхнули и закатились… погасли.
Миша немедленно обернулся: у деревянного люка с арбалетом в руках, посмеиваясь, стоял Кнут.
Глава 18
Лето 1244 года. Чудское озеро
ДЕМОНЫ КРОВИ
Война для рыцаря не была исполнением возникающего по необходимости долга… Война для него была смыслом жизни.
— Это предатель! — кивнув на Ратникова, дерзко заявил Кнут.
В слегка прищуренных глазах людокрада пылала ненависть, ничуть не меньшая, нежели только что у Якоба Штраузе, бездыханное тело которого сейчас лежало в углу.
— Хватайте его! — Кнут обернулся к чудинам. — Он заодно с вашим врагом!
— Ну уж нет! — Михаил выставил меч навстречу бросившимся на него язычникам. — Это как раз он, Кнут Карасевич, и есть истинный демон крови! Именно он сожрал ваших детей!
— Он привез нам оружие, — рыжий детина хмуро поигрывал секирой. — И мы его знаем. Тебя же — нет!
— Меня знают Хевроний и его помощник — Олекса, — хрипло возразил молодой человек. — Быть может, стоит спросить у них?
Людокрад неприятно засмеялся:
— Спрашивать у лиходеев? Нет уж, не стоит их ждать, — он посмотрел на язычников и махнул рукой. — Убейте его, Эйно, убейте, если вы верите мне!
— Мы верим тебе, Кнут!
