мордам!
— Ну, вот и отлично! — Ратников хлопнул приятеля по плечу. — Тогда чего же мы тут стоим? Не пора ли?
— Пора! — оглядевшись вокруг, согласно кивнул парень. — Уже давно пора… Идем! Идем же к причалу.
Разбойничьи корабли — не ладьи, а обычные рыбацкие баркасы — отчалили буквально минут через десять, едва только Олекса с Мишей перепрыгнули с пирса на борт.
— Хевроний! — пробежав на нос, громко закричал юноша. — Мы задержимся по пути. Есть одно дело.
Сидевший на корме идущего впереди судна атаман обернулся, нахмурился, впрочем, почти сразу же махнул рукой:
— Делай, как знаешь. Это ведь твой отряд. Вас ждать?
— Не надо, — отмахнулся Олекса. — Мы сами нагоним вас к вечеру.
— Смотрите, не нарвитесь на лыцарей… Хотя это уже ваши дела, — Хевроний отвернулся и махнул рукой кормчему: — Парус! Давай поднимай парус!
Подняли парус и на суденышке Олексы. Гребцы — почти все как на подбор парни молодые, безусые даже — сложили весла, с любопытством поглядывая на своего предводителя.
— Это — моя ватажка! — обернувшись к Ратникову, с гордостью шепнул парень. — Я ее сам набрал. Мы — когда с Хевронием, а когда и сами.
— Ага, — тихонько засмеялся Миша. — Так вот почему он вас так легко отпустил.
— Так еще бы! Почти вся добыча-то — на его ладьях!
— А что же твои… — Ратников вдруг улыбнулся. — Хотя добыча у вас еще будет. Демоны крови — вовсе не самые бедные люди!
— Слышали?! — радостно воскликнул Олекса. — Разобьем демонов и захватим себе все их богатства!
Парни — а было их чуть больше дюжины — откликнулись не менее радостно, завопили, потрясая мечами и копьями, кто-то даже затрубил в боевой рог!
Радовались, а как же иначе?! Средневековый человек жил эмоциями и верой! Да еще страхом… Страх был и у этих парней, только — страх перед Богом, никого другого они не боялись, потому что зависели только от себя, от своей удачи.
Драка! Битва! Что может быть лучше?
— Что может быть лучше, чем нестись в бой под водительством достойного и храброго мужа? — перефразируя кого-то из средневековых поэтов, вполголоса заметил Михаил.
Действительно — что может быть лучше? Такие уж были времена — если существовала хоть малейшая возможность решить дело не миром, не нудными переговорами, а доблестной и веселой схваткой, «достойные и храбрые мужи» всегда выбирали войну!
Рыбацкий баркас шел по ветру довольно ходко, оставшийся позади берег быстро исчез и лишь черный дым напоминал о недавнем штурме. Ветер все еще доносил запах гари, но уже все меньше и меньше, пахло тиной и почему-то соленой рыбой. Может, где и солили? В небе сверкало солнышко, но было нежарко, и голубую межу небосклона затягивали белые облака, похожие на снежные горы.
Парни затянули какую-то военную песню — в ней пелось о войне, о схватке, о звоне мечей и добрых кольчугах, о павших героях, а еще — о девушках, являющихся в мечтаниях.
Если бы Михаил знал слова, он бы тоже, наверное, подпел бы, ну а так — слушал, вглядываясь в серебряные озерные воды, отражавшие и баркас, и сидевших в нем молодых воинов. Кстати, эти парни были неплохо вооружены: почти у каждого — кольчуга, на худой конец — стеганый панцирь, шлемы — железные шапки, какие носили кнехты, у Олексы — шлем рыцарский крестоносный, видать — боевой трофей. Да и кольчуга — подлиннее других, тоже рыцарская. А кроме того, у всех — треугольные либо миндалевидные щиты, сейчас развешанные по бортам ладейки, кроме рогатин, еще и метательные копья — сулицы, и луки со стрелами, и секиры, и шестоперы, и мечи… мечи, правда, далеко не у всех. Но в общем — довольно хорошо вооруженный отряд… шайка? Банда? Ватажка? Такие могли натворить немало дел. Вот как сейчас…
Откуда у этих парней оружие? Откуда угодно! Могли отбить караван, могли ограбить какого-нибудь рыцаря с кнехтами, могли, наконец, просто купить. Откуда угодно…
Ветер свежел, выгибая дугой парус, и опытный кормщик ловко орудовал рулевым веслом, огибая мели. Впереди, наконец, показался остров, тот самый, Проклятый…
Олекса привстал и сделал знак рукой — двое парней сноровисто спустили парус, и дальше уже шли на веслах.
— Так спокойней, — с ударением на последний слог, пояснил юноша. — Ладья низкая, если что — не сразу заметят. Где высадимся? С той стороны?
— Лучше — за песчаной косой, ну, ты знаешь.
— Ага… Эй, кормщик! Держи левее!
Остров быстро приблизился, вот уже совсем рядом зашумел камыш, ивы… Там, под ивами, и спрятали баркас, оставив для присмотра самого юного паренька — а как же! Нет, конечно, местные рыбаки никогда бы не взяли чужого, но ведь есть еще кнехты, а этот разноплеменный сброд был способен на все.
— Куда пойдем? — выстроив своих воинов на поляне, за густыми деревьями, негромко осведомился Олекса. — К дубу?
— Да. Пусть воины будут осторожны и приготовят луки.
— Вышлем вперед разведку!
— Нет! Мы сами пойдем.
Ратников снял кольчугу и, вытащив браунинг, сразу предупредил:
— Остальным брони не снимать! Олекса — тебе тоже.
— Я и не собирался… А ты…
— Я буду приманкой. Подойду, посмотрю, что к чему, ежели что — дам знак… Эх! Не спугнуть бы!
Михаил пристально оглядел воинов — волевых, решительных, смелых… и очень юных.
— Демоны крови явятся за детьми, — задумчиво пробормотал Миша. — За детьми… Так мы их и приведем, точнее я! Олекса! Кто у тебя тут самый юный? Или как там лучше сказать — «бе бо детеск»? Впрочем, лучше сам посмотрю… прикажи всем снять шлемы.
— Ого… плащик у тебя немецкий, с крестом!
— Не успел спороть, боярин, — парень виновато потупился.
— Вот и хорошо, что не успел. Давай-ка его сюда! Та-ак…
Рослые были парни, хоть и безусых среди них хватало, но… Никого и не выбрать! Этакие парняги — грудь колесом, косая сажень в плечах, как на подбор. Сам Олекса — и тот смотрелся куда как менее грозно… его и взять? Нет, вон тот белоголовый юнец, в конце шеренги.
— Как звать? — Михаил подошел ближе.
— Ондрейка!
— Снимай, Ондрейка, кольчужицу, разувайся… Помни, на опасное дело пойдешь!
Парень явно обрадовался, как подросток радуется предстоящим танцам или спортсмен-лыжник — спуску с крутой горы:
— Да я, батюшка-боярин, да я…
— Так, — азартно потер руки Ратников. — Мальчик у нас есть. Теперь — девочку… Гм… Ха! Олекса, у вас ладью охранять парнишка поставлен. Нельзя его сюда?
— А, Пруток… Игнат, позови!
— Почему Пруток? — удивился Миша.
— Да худ больно, тоненький, будто пруток.
— Ага, понятно…
Пруток явился тотчас же, вытянулся, преданно глядя на своего командира. Сколько же было лет этому авантюристу лесных дорожек? Вряд ли больше четырнадцати. Худ, белобрыс… То, что надо!
— Волосы вымой в озере, — быстро распорядился Ратников. — Потом расчеши гребнем. Найдется
