мальчишка отвел его к песчаному пляжу близ ивовых зарослей. Прозрачная вода, светло-желтый мелкий песочек, кувшинки в расположенном чуть ниже по течению омутке. Красота, тишина, спокойствие!
А вот там, в кустах, можно спрятать Хакима-Безумца. А потом спустить с цепи: фас!
И куда денется жертва? А вот туда – во-он по той тропке, тут один путь… Ха! Почти прямо к причалу. Голой!
Со стороны причала вдруг послышались голоса, потянуло дымком. Караванщики-персы! Еще не ушли – Карвадж ждет, когда Сейид-Ахмет купит у него все барки на доски. Пока торгуются – а на востоке это дело небыстрое. Интересно, с чего бы это караванщики так далеко отошли? Или кто-то присоветовал им это место? А ведь неплохо придумано, надо отдать должное Гульнуз – вот уж, действительно, не дура! Нашчи- Гюль спускается к реке, раздевается, накупавшись, вылезает на берег – в этот момент выпускается Хаким- Безумец, по воде Насте не убежать – мелко, да и некогда – один путь, по тропинке к причалу – а там караванщики, а она – голая… Между тем Хаким убирается обратно – какой-такой безумец? Нет никакого безумца и не было! А чего Нашчи-Гюль голышом к караванщикам побежала? Так ведь, известно, чего – все они такие, танцовщицы! Ах, какой позор для великого хана!
И тут было бы очень хорошо, вполне в тему, если бы как раз в этот момент где-нибудь появился б… ну, если и не сам государь, то кто-нибудь из его приближенных. Вот конфуз-то! Еще какой! Бедная, бедная Настя.
Рассуждая таким образом, старший тавуллярий подошел к караванщикам:
– Салам!
– Салам, – недружелюбно сверкнули глазами косматые гребцы-корабельщики, больше похожие на абреков.
Жарко горел костер. Двое голых матросов ловили в омуте рыбу.
– Что, они каждый день тут ловят?
Не дождавшись вразумительного ответа, Лешка плюнул и направился к лагерю плотников. Так уж вышло, что Прохор Богунец заметил его еще издали и, что-то бросив своим, тут же зашагал навстречу.
Алые хлопья заката уже стекали в воду золотисто-багряными каплями, красное утреннее небо сменялось сверкающей лазурью жаркого летнего дня. Ожидавшие разбора барки маячили у причала огромными черными тушами, чуть ниже по реке, в камышах, клубился густой туман.
Едва поздоровавшись, Прохор сразу стал жаловаться на своих артельных – дался им, мол, этот Сарай! Ну, чего там делать-то? Заработки большие? Что-то не больно-то верится. На Русь, на Русь надо идти – уж там-то дело верное.
– Это Мехметка-лодочник их смутил. Он, прощелыга! Не знаю теперь, как и быть? – Прохор с горечью развел руками. – А ведь такая артель сложилась! Жаль, если уйдут.
– А ты сам-то с ними в Сарай не собираешься?
– Упаси Боже! – артельщик размашисто перекрестился. – Что я в том Сарае не видел? Послушай-ка, Алексий, – а ты ведь глаголил, что тоже на Русь хочешь? Так?
– Так.
– А мы ведь вдвоем не дойдем – иное дело, артелью. Мелкие шайки – как шавки разбегаться будут, а крупных сейчас в Диком поле нет, Сейид-Ахмет всех приструнил. – Оглянувшись по сторонам, Прохор понизил голос: – Ты б, Алексей, мне подсобил маленько с артелью. Ну, напугал бы их, что ли, чтоб они в этот чертов Сарай не ездили, а?!
– Напугать, говоришь? – Лешка задумался и вдруг в озарении хлопнул себя по лбу. – А что, идея хорошая! Только обо всем надо конкретно помыслить. Путь хорошенько продумать – вдруг будет погоня?
– Да кому мы нужны?
– И все же.
Мысль, возникшая вдруг в бритой голове «ученейшего путешественника руми», оформилась в некий план уже после полудня, когда Алексей услыхал от Музаффара, что великий государь Сейид-Ахмет завтра поутру собрался лично уладить с Карваджем все торговые дела. Хитрый перс лично пригласил его на причал – проследить за началом разбора барок, что уж без обману, ну и заодно отведать всяких вкусностей под большим, натянутым на высоких шестах балдахином. Место для балдахина через своих людей подсказала купцу Гульнуз-ханум. Удобное было место – и обзор оттуда открывался прямо отличный! Кстати, и караванщики переместились к омуту по тайной воле ханши. Все, таким образом, уже было готово. Осталось только ждать. Чуть-чуть, совсем немного.
Когда уже начинало темнеть, Алексей спустился к реке, выкупался и теперь ждал. Ага, вот мимо пробежал Музаффар.
– Сказал? – негромко окликнул его Лешка.
– Да. – Мальчишка закивал головой, заулыбался. – Ух, как напугались все эти плотники! Видать, не очень-то им охота в невольники.
Ну еще бы! Так ведь тут частенько случалось – заманивали вольных людей в Сарай, а там обращали в самое жесткое рабство! Об том не только Музаффар рассказывал, но и многие караванщики (заранее подкупленные ушлым Прохором Богунцом).
– Не забудь напомнить все Насте!
– Не забуду, мой господин…
Музаффар убежал, а Лешка посмотрел в небо, уже не голубое – лиловое с пока еще не очень яркими россыпями звезд. Ничего не поделаешь: все было готово, и теперь оставалось лишь только самое гнусное – ждать. Хорошо хоть – недолго.
Еще немного выждав, старший тавуллярий быстро зашагал к дальней барке. Оглянулся – ночь уже вступала в свои права, черная, глухая и властная. Лишь медная луна и звезды отражались в темных водах реки, и тихо было кругом, и тепло, и – почему-то – страшно.
– Мы здесь, Алексий, – шепотом позвал Прохор, и Лешка быстро спустился в привязанный к борту барки разъездной челнок. Шевельнулись весла…
– С нами татарин поплывет? – разглядев Алексея в свете луны, удивленно воскликнул кто-то.
– Спокойно! – усмехнулся Прохор. – Это наш, свойский татарин.
– Ну ежели свойский…
– Гребите, парни, да не болтайте лишнего!
– Сами понимаем – не дураки!
Движимый тремя парами весел челнок ходко отвалил от причала и, достигнув примерно середины реки, круто повернул к берегу. Обвязанные тряпками весла не тревожили волн, челн двигался неслышно, как призрак.
– Сюда! – разглядев вспыхнувший на берегу светлячок, шепнул Прохору Алексей.
Тот налег на рулевое весло… Еще пара гребков – и лодка мягко ткнулась носом в берег. Зашуршали по бортам камыши… огонек погас.
– Кто? – спросил в темноту Лешка.
– Свои! – отозвался знакомый голос.
Настя и Музаффар быстро влезли в челн, и артельщики, ходко работая веслами, погнали лодку вниз по реке.
Они плыли всю ночь, и все утро, и лишь в полдень, заметив конный разъезд, пристали к противоположному берегу.
– А ведь, кажется, выйдет! – оглядывая широкую реку, тихо засмеялся Прохор.
– Если не догонят нехристи! – резонно заметил кто-то из артельных. – Ну да Господь милостив.
– Верно – Бог не выдаст, свинья не съест!
– Эх, сейчас бы поспать, братцы!
– Ладно, – подумав, Прохор согласно махнул рукой. – Спите. – Потом повернулся к Лешке и добавил: – А мы пока подумаем, как быть дальше, погоня-то наверняка будет! Девка-то с парнем – поди, беглые?
– Беглые. – Алексей не стал спорить.
– Вот-то и оно-то… Умаялись, бедняги! – Артельщик кивнул на Музаффара с Настей. Поднявшись чуть выше, они уже спали в высокой траве.
– Думаю, лучше будет проплыть еще несколько дней – запутаем следы. Если будет погоня, так нас на
