середину куста не попадала. Там было сухо. Зато на бульваре капли в одну минуту исколотили все дорожки, пустые скамейки, пушистые клумбы.
«Динь! Кап-кап-кап! Динь! Кап-кап-кап!»
Дождик прибил к земле пушинки, летавшие над городом, и они лежали в лужицах, как тающий ледок.
Но тучка пошевелила мохнатым краем и уплыла, куда ей нужно было. Солнце искоса поглядело на дождик, и он сразу перестал капать.
Самоделкин выглянул из кустов.
— Прошёл этот противный дождь или не прошёл?
— Прошёл, прошёл! Вылезай!
— А вдруг он опять пойдёт?
— Не пойдёт.
— Ужасно боюсь дождика! Нарисуй, пожалуйста, какой-нибудь маленький дом с настоящей крышей. Ой!.. — вскрикнул Самоделкин, а Карандаш рассмеялся.
Большая светлая капля висела, висела на ветке да и шлёпнулась прямо в нос неосторожному Самоделкину.
Он тут же спрятался:
— Не вылезу, пока дом не будет готов!
Карандаш нарисовал дом на жёлтом песке, насыпанном под кустами.
Ну да, нарисовал, а не построил. Ничего удивительного тут нет: каждый дом сначала рисуют — правда, на бумаге, а потом строят.
— Готово! — сказал Карандаш, нарисовав последнюю черепицу на крыше дома.
Самоделкин выскочил из укрытия.
Всё было, как в сказке! Перед ним стоял новый дом с высокой крышей.
— Замечательно! — похвалил Самоделкин. — Только зачем ты нарисовал колодец? Надо рисовать водопровод…
В самом деле, около дома был настоящий колодец. Над ним висело ведро для воды. Карандаш не умел рисовать водопровод, но зато колодец получился очень хороший.
— Я не знаю, что такое водопровод, — вздохнул Карандаш. — Я ещё так мало в жизни рисовал…
— Ну, ничего, — утешит Самоделкин, — я тебя потом научу. Нам сначала надо Прутика высушить. Он весь промок… Ой, а где же Прутя? Прутик, ну-ка иди сюда!
Самоделкин раздвинул ветки, пошарил под кустами, но Прутика нигде не было. Прутик убежал!
— Ну вот, я так и знал! Тебе нельзя доверять мальчика, — заволновался Карандаш. — Надо найти Прутика. Он может попасть под машину! Он такой маленький!..
ГЛАВА ВОСЬМАЯ, а которой плавают кораблики
Вы когда-нибудь замечали, каким чудесным становится город после дождя? По улицам бегут звонкие потоки воды, по которой так хорошо, так радостно шлёпать босыми пятками! Все вокруг переливается в брызгах. Машины весело бьют колёсами по лужам. А солнечные зайчики пляшут по всему городу. Мальчишки бегут с водой наперегонки. Дождик прошёл! Дождик!..
Прутик бегал вместе с мальчишками. Он смеялся. Он колотил ножками по воде, он бежал за своей новой сандалькой, которая плыла, как самодельный кораблик, покачиваясь на волнах.
И по всем улицам плыли кораблики. Бумажные, деревянные, парусные, заводные, даже простые щепочки с тонкими мачтами. Сотни корабликов, пущенных мальчишками в дальнее плавание!
— Кораблики! Кораблики! — кричали мальчишки.
— Кораблики! — вдруг пискнул маленький Прутя.
Не знаю, как у вас, а в этом городе всегда после дождя по улицам плавают кораблики. Но сегодня их было особенно много.
— Почему сегодня так много корабликов? — говорили между собой прохожие.
— Неужели вы не знаете? В нашем городе завтра будут большие состязания корабликов.
— Скажите, пожалуйста, где?
— На Большом Лебедином пруду в зоопарке! Мой сын — юный техник. Он участвует в состязаниях.
Так говорили между собой прохожие, разглядывая кораблики. Машины уступали корабликам дорогу. Милиционеры останавливали движение на перекрёстках, чтобы пропустить вперёд стремительные кораблики.
Пруте было очень весело. Он подпрыгивал: «Плюх! Плюх! Плях!»
Рядом бежал Веня Кашкин. Веня тоже смеялся. Но своего кораблика Веня делать не стал. Он бежал и швырял камешки в кораблик-сандалию Прутика.
— Батарея, огонь! — командовал Веня.
«Бац! Бац!» — летели камешки.
И вот снаряд угодил в кораблик-сандалию. Волна захлестнула его, кораблик пошёл ко дну.
— Буль-буль! — передразнил Веня Кашкин. — Вот у меня ха-аро-шая пулька! Замечательная пулька! Пиф-паф! Ой-ей-ей! — И стал целиться в чью-то бумажную лодочку большим камнем.
И тут на улице появились Карандаш и Самоделкин. Они увидели Прутика, замахали руками, закричали, побежали за ним.
— Прутька!
— Скверный мальчишка!
— Иди сию же минуту домой!
Но Прутик не слушал.
— Кораблики! Кораблики! — пел он весёлую ребячью песенку.
— Ты промочишь ножки! Ты заболеешь! — пугал Самоделкин, прыгая на своих пружинках по тротуару.
Конечно, Самоделкин догнал мальчика, только в ручей ступить боялся, поэтому не мог поймать Прутика.
— Я кому говорю, слышишь!
— Кораблики! Кораблики! — пищал Прутя.
— Ну постой же, Прутик! Остановись! Хочешь, я тебе сказку расскажу? Только иди сюда. Ой, какую сказку знаю!.. Вот послушай… «Жил-был… маленький непослушный… Паровозик…» Не бегай по лужам, Прутик!
Но Прутя ничего не замечал, кроме корабликов.
— Да я тебе такой кораблик сделаю! Самый хороший! Настоящий кораблик!
Мальчик тут же остановился, и запыхавшийся от погони Самоделкин сумел поймать его за курточку.
— Кораблик! Хочу кораблик! — сказал Прутя.
— Будет у тебя кораблик!.. Ох, устал!.. Идём домой! Сначала высохнешь, наденешь тёплые ботинки, потом кораблик станем делать. Ты, Карандаш, нарисуй нам, пожалуйста, новые ботинки. А для меня инструменты, какие мне будут нужны: пару сосновых дощечек и разные винтики. Ничего не поделаешь, надо мастерить кораблик.
Они прибежали домой, раздели Прутика, растёрли его мохнатым полотенцем, которое нарисовал Карандаш, уложили мальчика в постель.
Волшебному художнику и тут пришлось поработать.
Мягкие кровати, одеяла, удобные стулья, круглый стол, румяные свежие булочки, чашки с горячим
