первом этапе я бы соединил ее с Румынией. Сходные языки, культура. Румын-то двадцать с лишним миллионов. А тридцать миллионов — порог рентабельности современного государственного образования. Надо помнить, что этот порог с каждым годом повышается. Уже в 2015-м он достигнет пятидесяти миллионов, а в 2021–2023 годах поднимется до ста миллионов. Венгрию с ее архаичным языком, Словению, Хорватию и Боснию-Герцеговину я объединил бы с Австрией и назвал бы Дунайской Федерацией. Тем более что тут существуют и исторические традиции. Болгарию, Сербию, Черногорию, Македонию и Албанию объединил бы с Грецией. Такую страну можно временно назвать Эллинской Конфедерацией. Польшу объединил бы с Чехией, Словакией, Литвой и Латвией. И название зазвучало бы весьма респектабельно: Объединенные Славянские Штаты. Нравится? Да, провел бы голосование, на каком едином языке будет через тридцать лет говорить объединенный на этот момент целостный этнос Европы. Ведь что за язык венгерский? Эхо командных выкриков при степных набегах кочевников! А что? Если есть интерес, взглянул в Интернет на сайт «Венгрия» и за десять минут все узнал. Так что если какая-то страна однажды окажется лишь виртуальной, никакой беды не случится. Мировая культура не обеднеет. Кстати, Евросоюз ежегодно тратит около двадцати пяти миллиардов только на переводы, чтобы граждане всех стран сообщества могли читать документы на родных языках. Сумасшествие! Этих денег хватило бы на отопление всех частных домов и квартир в Европе. Впрочем, мне их проблемы до лампочки. Просто молотая соломка всякий раз подбрасывает оригинальные темы к размышлению. Потому я и подсел на опийный мак… Что ты спросить хотел?
— Я предлагаю поменять название нанопилюли Кошмарова на еврусгрунемкит…
— Что за ерунда?
— Профессор хочет использовать стволовые клетки евреев, русских, грузин, немцев и китайцев. Отсюда и аббревиатура.
— Да бог с ней. Мне по фигу это название. Давай лучше по ложечке выпьем. Пора. Во рту сухость появилась, под сердцем насос заработал.
— А я полчаса назад уже принял. Ты же советовал не перебарщивать.
— Молодец. Правильно. Таска есть?
— Еще какая! В голове бродят мысли о предметах, которыми раньше я даже не интересовался. Сознание подбрасывает черт знает что… Остается лишь удивляться, откуда все берется. В каких тайниках памяти хранится? Читаешь много, потом все куда-то пропадает, думаешь, навсегда, ан нет. Давеча неизвестно почему о Новом Завете или о «Еврейских мыслях в греческом одеянии» как-то чрезвычайно подробно стал размышлять.
— Кукнар это любит — из корзины памяти вдруг забытые сюжеты извлекать. Да так умело их вытаскивает, что впечатление, будто ты этим вопросом кровно озабочен. Со мной так постоянно происходит. Поэтому я и влюблен в него по уши… Минутку-минутку! Вот опять в голову чтото такое лезет. Мысль пришла необыкновенная. Может, когда-то я над ней уже ломал голову. Впрочем, не помню. А мысль такая: Обама ихний пару месяцев назад подписал документ, разрешающий за счет государственного финансирования начать фундаментальные исследования в изучении стволовых клеток. США вообще раньше всех в мире официально признали евгенику. Первый закон о принудительной стерилизации был принят там в 1907 году, а последний — в 1937-м. За это время в Америке насильственной стерилизации подверглись более ста тысяч неполноценных людей: идиотов, имбецилов и прочих олигофренов. А затем законодатели стали рассуждать так: если государство может забрать жизнь преступника, послав его на виселицу, то оно обязано запретить их размножение. Считалось, что только слабоумные способны на преступления. Но дальше дискуссий в этом вопросе дело не пошло. В Китае закон 1994 года делает обязательной дородовую проверку плода, а от докторов требует самостоятельно принимать решения об абортах и стерилизации. Рождение худших нежелательно среди представителей революционных слоев, этнических меньшинств, вблизи границы и в экономически бедных областях — это официальная точка зрения китайских чиновников. Китайская культура вообще специфична и сфокусирована на благе общества, а не отдельного лица. Мне с такой идеологией не ужиться. Первые опыты общественной «зачистки» проводились еще в Античности. Спартанцы сбрасывали слабых и ущербных младенцев со скал. Но, пожалуйста, уважаемый Гришка, без комментариев. Нас не этот тезис будет интересовать. Весеннее решение президента Обамы означает новый этап развития евгенической науки. Давай помечтаем. Первый вопрос: что даст США фундаментальное исследование стволовых клеток? Второй: каким образом необходимо менять род людской? Или лучше ничего не предпринимать, оставив его в покое? Пусть, мол, сам меняется путем мутаций? Правда, на это уйдет несколько десятков тысяч лет. Кстати, результат, конечно, заранее известен: мало что хорошее из человека может вылупиться. Ученые многих стран утверждают: наш вид неуклонно деградирует. В последнее время этот процесс приобрел угрожающие формы. Но кто прислушивается к прогнозам? Стоны интеллектуалов заглушает реклама потребления. Итак, что ты по этому поводу думаешь?
— Через пятнадцать — двадцать лет такие исследования приведут к изменению популяции в США. Концепция сверхчеловека начнет воплощаться на практике. Биологическая эволюция быстрыми темпами повлечет за собой экономический и социальный прогресс, а значит, и возрождение потенциала Америки. США станет мировым лидером в деле создания нового этноса, недосягаемого по умственным и физическим показателям. Американская идея «национального плавильного котла» докажет благодаря евгенике свою колоссальную эффективность. Другие расы окажутся перед угрозой вырождения. Мир будущего станет принадлежать тому, кто первым распахнет дверь перед генной инженерией. А чемоданчик с ядерной кнопкой довольно скоро превратится в музейный экспонат. Удовлетворен?
— Общие слова. Ничего конкретного. Мне интересна твоя версия: как именно станет меняться человек? Точнее, американец. В чем выразится его превосходство над другими? Только без фантастики. Выпей ложку молотого цветка и вникни в суть вопроса поглубже. — Парфенчиков приподнялся, достал мешочек и передал его Помешкину. — Прожуй! Или запей! Голова станет лучше варить! Имей виду, мне подробности интересны, а не ля-ля!
Григорий Семенович запил ложку необыкновенного цветка, заел корочкой хлеба. Подождал — хотел вначале поймать приход, прислушался к себе, прощупал пульс, непонятно чему удивился и, закатив глаза, начал отвечать:
— Необходимо определиться в главном вопросе. На что больше обратить внимание в моих рассуждениях: на благо общества или на благо частного лица? Преференции государства или выгоды отдельной личности? Этнос или индивидуум? Хочу вспомнить два известных имени. Концептуальные идеи каждого легли в основу ведущих идеологий XX века. Иосиф Сталин и его соратники провозглашали романтический, но пагубный тезис о социальном превосходстве в мироздании пролетария и коллективного разума пролетариата. Адольф Гитлер и его сподвижники придерживались иного мнения. Они считали, что сверхчеловеком может быть исключительно германец, а носителем коллективного разума — арийская раса. Одни уничтожали общественную элиту, не имеющую пролетарских корней, другие отправляли на смерть народы неарийского происхождения. Социальное заблуждение, иллюзия, охватившая массы, романтическая убежденность в истинности провозглашенных постулатов — теперь этот криминальный абсурд многим понятен. Впрочем, история смягчает обвинения, а у меня их и вовсе нет. Социальные заблуждения будут и в дальнейшем преследовать человечество, ведь мировоззренческая путаница отражает людскую сущность. Но меня эта история цепляет по другой причине: оба социальных эксперимента погубили евгенику, науку с блестящими перспективами, способную качественно изменить человека. Вот о чем я так горюю. Потеряно семьдесят лет. И слава богу, что Обама дал зеленый свет исследованиям, пообещал бюджетное финансирование. Я сторонник генного вмешательства в процесс совершенствования человеческого вида. Без биоинженерии, без стимулирования искусственных мутаций, без детального изучения стволовых клеток само существование человека ставится под вопрос. Василий Великий в IV веке провозгласил: «Бог стал человеком, чтобы человек стал Богом!» Прошло семнадцать веков. Кто услышал его так, как я? Государство и общество меня мало интересуют, меня серьезно занимает человек. Индивид! Как скажется на нем инициатива заокеанского президента? Хочу верить, что самым практическим образом. Социальные эксперименты доказали за последние две тысячи лет свою бесполезность. Homo sapiens в своей сути не меняется: как жил он в пороках, так и по сей день радость жизни получает в грехопадении. А в последние годы, как ты сам говорил, человек стал портиться с нарастающей скоростью. Источник счастья ныне до безобразия примитивен. Деньги, товары, чувства — очень сомнительные, изменчивые категории. Секс, власть, уют… Редкие люди выходят за эти рамки и ищут себя в другом пространстве. А коридор
