– Какая может быть иллюзия? Вон дыра, вон осколки… Я предлагаю расширить отверстие и отправиться на поиски выхода.
– Я предлагаю ничего не предпринимать, а оставаться в холле и ждать возвращения Кати.
Таксист пожал плечами, но промолчал. Лилька растерянно переводила глаза с присутствующих на стену, потом опять на них.
– Я, пожалуй, тоже хотела бы остаться, – нерешительно произнесла она.
– Как хотите, – отозвался таксист и, приблизившись к дыре в стене, ударил по одному из торчащих осколков. Тот треснул и отвалился. – Какая же это иллюзия? – прокомментировал таксист, поднося к носу Бурышкина обломок. Он стал осторожно обламывать острые края дыры и скоро проделал вполне достаточное отверстие, чтобы пролезть внутрь. – Порядок, – заметил он, изучая результаты собственных трудов. – Теперь можно отправляться на поиски выхода.
– Там же темно, – возразил Никифор.
– Ничего, у меня зажигалка имеется.
– Много ли насветишь зажигалкой.
– Чего вы меня смущаете? – окрысился таксист. – Лучше бы нашли что-нибудь горючее. Газеты, например.
– Нет тут никаких газет, – сообщила Лилька.
– Ну, тогда книгу.
– И книг нет.
– Можно коптилку сделать, – предложил Никифор, вспомнив свой жизненный опыт.
– Из чего коптилку? – спросил таксист.
– Да из крепкого алкоголя.
– Тут разве спирт есть?
– Нужно поискать.
– В этом доме винный запас очень приличный. На кухне полный шкаф бутылок. Вдруг там и спирт найдется? – подсказала Лилька.
– Иди посмотри, – потребовал таксист.
– Опять командуешь?! Тебе нужно, ты и ищи!
– Но я не знаю где.
Тон у него стал чуть пониже. В нем даже появились просительные нотки. Лилька, казалось, почувствовала это.
– Ладно, пойдем вместе, – снизошла она. – Ты лучше меня определишь, какое пойло горит, а какое нет.
Никифор вместе со всеми отправился на кухню. Здесь было просторно, стильно и до крайности неуютно. Обстановка, словно сошедшая со страниц модных глянцевых журналов, сверкала никелем, нержавейкой и жаростойким стеклом, однако выглядела неживой.
Лилька уверенно открыла створку одного из шкафов, и глазам присутствующих предстали ряды бутылок с пестрыми этикетками, занимающие полки сверху донизу.
– Ого! – воскликнул таксист. – Целая коллекция! Неплохо устроились эти «новые русские».
– А я что говорила, – отозвалась Лилька, довольная произведенным эффектом. – Выбирай горючее.
Таксист стал копаться в бутылках, а Бурышкин подошел к окну и отдернул пеструю штору. Окно было забрано ажурной, причудливо выкованной решеткой. Девушка поняла его мысль.
– Нет, бесполезно, – заметила она. – В других комнатах так же. Через окно не вылезешь.
Таксист тем временем нашел подходящую бутылку. Он достал из кармана перочинный нож, откупорил ее и сделал прямо из горлышка приличный глоток.
– Аквавит называется, – прокомментировал он свои действия. – Норвежского производства. Не спирт, но довольно крепок. – Он взглянул на этикетку. – Пятьдесят градусов. Неплох, но какой-то растительной дрянью отдает. Тмином, что ли? На джин похоже. – Таксист произвел еще один внушительный глоток. – О! Настроение сразу поднимает. Может, и выход искать не стоит, а, ребята? Выпьем лучше этого аквавита или еще чего. Выбор достаточно богат.
– Мне кажется, вы несколько увлеклись, – одернул его Бурышкин. – Вы же хотели сделать коптилку, а не водку распивать. Тем более у этого дома имеются хозяева, и вряд ли они обрадуются нашей самодеятельности.
– Тогда скажите: зачем они нас закрыли? – огрызнулся таксист. – Не заперли бы, мы бы ничего не трогали.
Бурышкин пожал плечами:
– Заперли, не заперли, какая разница. Может, и не запирал нас никто.
– А как же тогда?
– Уж извините, не знаю!
– Ладно. Не стоит горячиться. Примусь-ка я лучше за изготовление коптилки. Девушка, не знаю, как вас там величать, найди мне маленькую баночку с крышкой.
– Ну что ты будешь делать! – воскликнула Лилька. – То ему покажи, то ему найди! Сам ищи, водила. Я лично никуда идти не собираюсь. Это твоя идея, вот и действуй.
Таксист, наконец уразумев, что от Лильки помощи не дождешься, решил действовать сам. Он открыл створку огромного холодильника «Дженерал электрик», покопался там с минуту, извлек небольшую баночку с крышкой, выплеснул содержимое (фруктовое пюре) в раковину, сполоснул ее, а потом налил в баночку аквавита.
– Не будет гореть, – язвительно изрекла Лилька.
– Сейчас проверим. – Таксист капнул аквавита на стол и поднес к лужице зажженную спичку. На столе возник бледно-голубой огонек.
– Порядок, – заметил таксист. – А ты говорила: не загорится. Теперь нужен фитиль. Подойдет шнурок или тесьма. – Он вновь многозначительно посмотрел на девушку. Та презрительно поджала губы. – Сейчас поищем. – Он выдвинул один из ящиков кухонного стола, порылся в нем, извлек кусок бельевой веревки, пробил в крышке дырку и просунул веревку внутрь. – Готово. – Вновь чиркнул спичкой и поднес ее к фитилю. – Вот видите! Теперь можно отправляться на поиски.
– Ну и вали, – довольно агрессивно отозвалась Лилька, – а мы тут остаемся. Ведь правда, ученый? Как вас там?.. Никифор… кажется?
– Митрофанович, – добавил Бурышкин.
– Так вы не идете со мной… Никифор Митрофанович? – поинтересовался таксист.
– Не знаю даже…
– Ну как хотите. – Таксист, держа перед собой светильник, отправился в прихожую.
– И чего ему неймется? – произнесла Лилька. – Сидел бы себе… Нет, суетится больше всех, урод.
Бурышкин пошел следом. Перед дырой в зеркале таксист остановился и в упор взглянул на Никифора:
– Значит, не решаетесь?
Только сейчас Бурышкин внимательно рассмотрел этого человека. Таксисту на вид лет под сорок. Невысокий, худощавый, темноглазый… Жидкие, черные с проседью волосы начесаны на темя и словно приклеены к черепу. Лицо живое и хитроватое. Движения суетливы. Ничего особенного. Однако во внешности и повадках таксиста Бурышкину вдруг почудилось нечто лицемерное и фальшивое, словно он был вовсе не тем, за кого себя выдавал. И не слишком ли упорно призывает его принять участие в поисках выхода? Почему?
– Зря вы торопитесь, – обратился Бурышкин к таксисту. – Если беспокоитесь о заработке, так я вам оплачу вынужденный простой. Оставайтесь с нами…
– Нет уж, извините. Заработок здесь ни при чем. Мне просто интересно все происходящее. Ладно, прощевайте. Если что, не поминайте лихом Ивана Трифонова, то бишь меня.
Таксист наклонился и пролез в дыру.
– Ну что там? – с интересом спросил Бурышкин, наклонившись к отверстию.
– Да ничего, – услышал он. – Света мало.
