я попала в одну компанию. Ввел меня туда мой бывший муж. Этот круг увлекался медитированием, буддийской мистикой и тому подобными восточными штучками. Но главным их увлечением, как оказалось, были наркотики. Я постепенно втянулась и, как там говорили, «прочно села на иглу».
В один прекрасный день в этой компании появился человек, который и отвел меня к Мастеру. Именно Мастер и вылечил меня от этой заразы.
– Значит, ты служишь ему как бы в благодарность?
– Нет, почему? Мне интересно. Здесь совсем другая жизнь, другая мораль, пусть в чем-то и непривычная, но без лжи и ханжества, которыми пропитано наше общество.
– А Аделаидка?..
– Это я ее привлекла. Пригласила принять участие в шабаше…
– Зачем я нужен Мастеру? – напрямик спросил Олег.
– Мастер поверил в твои силы. Ведь именно с твоей помощью и был найден дневник. Теперь Мастер сделает все, чтобы ты остался с нами. Мне многое неизвестно, но я думаю, что он хочет сделать тебя своим преемником.
Олег задумался и только тут обратил внимание, что Настя продолжает стоять на цыпочках.
– Хорошо, теперь можешь встать в нормальное положение, – скомандовал он. – Садись на стул. Зачем, по-твоему, передали дневник властям? – продолжил он допрос.
– Поиски дневника продолжались, и в конце концов его бы все равно нашли, а найдя, вышли бы на нас. Так говорит Мастер. К тому же содержание дневника его не интересовало. Дневник – это повод проверить твои способности. Ты оказался на высоте.
– Значит, все произошедшее в квартире Аделаидки, а потом на даче не было спектаклем?
– Конечно. Единственной разыгранной сценой было изъятие дневника и мое похищение. Опять же тебя проверяли. Хватит ли решимости продолжить поиски, или ты струсишь.
– А что было бы, если бы я все-таки уехал?
– Я не знаю.
– Какая роль отводилась Ситникову?
– Этого я тоже не знаю.
Олег чувствовал, что девушка сильно устала, поэтому он решил вывести ее из транса.
– Теперь ты ляжешь рядом со мной, – приказал он, – а через пять минут проснешься и пойдешь к себе. Там заснешь и проспишь до утра. О нашем разговоре ты не будешь ничего помнить.
Настя покорно легла рядом с ним. Минут через пять она проснулась, ласково погладила Олега по щеке.
– Кажется, я задремала, – она сладко зевнула, – пойду к себе. Спокойной ночи. – И она ушла.
Олег некоторое время размышлял над услышанным. Все вставало на свои места. Неясно было только одно: что же делать дальше? Принять предложение старика или отвергнуть его? Эх, если бы его пророческий дар мог подсказать решение! Но прорицателям, как известно, неведома собственная судьба.
Отступление шестое и последнее:
Олег Владимирович Тузов
Лето было в разгаре. Облетел тополиный пух, отшумели июньские грозы. Древние стены Монастыря, его живописные башенки и даже приземистые очертания внутренних зданий навевали, если смотреть на них снаружи, идиллическое настроение. Суздаль, да и только!
В кабинете главного врача Тихореченской психиатрической больницы товарища Ромуальда Казимировича Ситникова находились трое людей в белых халатах. Сам хозяин кабинета задумчиво смотрел в распахнутое окно. На его лице блуждала неопределенная улыбка, свидетельствующая, что главврач пребывает в благодушном настроении.
– А хорошо бы, Степа, сейчас куда-нибудь на природу, к речке… Искупаться, порыбачить, может быть, чуть-чуть выпить, шашлычок там, закусочка…
– Можно организовать, – отозвался его заместитель Степан Иванович Козопасов. – Речка – вон она, рядом. Таких мест там полно. Разведем костерок, нажарим шашлыков, можно кого-нибудь из сестричек прихватить.
– Сестрички – это лишнее, – поморщился Ситников, – разговоры пойдут… А в остальном… Почему бы не освежиться? Вы как, Ираклий Агафонович, – обратился он к молодому кавказцу, тоже мечтательно глядевшему в окно.
– Я – за! – встрепенулся тот. – Я всегда в таких случаях – за! Могу быть тамадой.
– Отлично! – воскликнул Степа. – Сейчас пойду распоряжусь, чтобы замариновали мясо и насчет всего остального. Уже двенадцать, часа через три можно отправляться, – и он вышел.
– Хоть и дел много, а отдохнуть не мешает, – как бы оправдываясь, проговорил главврач. – И все же пока мы еще на работе. Вернемся к нашим баранам. Как там этот паренек-учитель?
– Тузов? – спросил Ираклий Агафонович.
– Именно. Ведь в вашем отделении это единственный новенький?
– Трудно сказать, – задумчиво ответил молодой кавказец, – парень очень возбужден. Приезжали его родители, так он даже не вышел. Забился в угол. Не тащить же его силой. Кстати, они рассказывали, что мальчик с детства легковозбудим, страдал ночными кошмарами, долго мочился в постель. В юности был очень замкнут. Практически не имел друзей. Диагноз очевиден – шизофрения.
– Куда вы его поместили?
– В палату, где лежал покойный Матвеев. Я, правда, его не застал, но персонал много рассказывал об этом чудаке.
– Интересное совпадение. Конечно, ему у нас не место. Отправим в обычную психбольницу по месту жительства. А вообще мальчонка интересный. Жаль его.
– А вы с ним уже общались? – полюбопытствовал завотделением.
– Ну как же! – воскликнул Ситников. – И при очень драматических обстоятельствах.
– О чем разговор? – спросил вбежавший в кабинет Козопасов.
– Да о Тузове, – сказал Ситников, – вот товарищ Дудашвили интересуется обстоятельствами нашего знакомства.
– Историк этот? – спросил Степа. – Ну как же, помню. Хлопот нам доставил уйму. Еще городское начальство за него заступалось. Сам первый секретарь горкома товарищ Караваев! – он хмыкнул. – Этот Тузов, – объяснил он Дудашвили, – залез прошлой осенью в Монастырь. Вы тогда еще у нас не работали.
– Неужели сам залез? – не поверил Дудашвили.
– Определенно. Перелез через стенку – и к нам!
– Но почему?
– Ему, видите ли, кто-то сказал, что покойный Матвеев способен был предсказывать будущее. Прорицать, другими словами. Ну, этот идиот и решил с ним пообщаться. Он, оказывается, в университете писал про разного рода пророков курсовую работу. Ну захотел познакомиться с настоящим! Каждый олух мнит себя исследователем.
– Он, видимо, заболел, еще учась в университете, – заметил Ситников, – потом приехал в незнакомый город, друзей нет, родители далеко, одиночество… Ну, болезнь и начала прогрессировать. А тут еще слухи по городу глупейшие бродят. И полез… Мы его на сутки поместили к Матвееву. Выполнили, так сказать, его желание. О чем уж они там беседовали, не знаю… Но сейчас думаю, зря мы тогда это все затеяли, нужно было его сразу этапировать по месту жительства родителей. Это вон все Степан Иванович, добрая душа, пожалел мальчишку в тот момент, не надо, говорит, ему судьбу портить. А если бы вовремя приняли меры, может быть, ему сейчас… – врач не договорил и с легким раздражением посмотрел на Козопасова. – Распорядился? – спросил он.
– Так точно! – гаркнул весельчак Степа.
– А что же дальше было? – с интересом спросил Дудашвили.
– С кем?
– С Тузовым?
– Ах, вы все не можете забыть беднягу. Ну что дальше? – Ситников потер подбородок. – Степа, что с
