желании не могла: не его жанр. А вот для Павла это было, по-видимому, само собой разумеющимся. Повезло Милочке! На волне этой белой зависти я и решилась за завтраком на совершенно нетипичный для себя поступок: влезть не в свое дело.

— Павлуша, а может быть, ты все-таки съездишь к Милочке? Вдруг с ней что-то случилось…

Андрей бросил на меня грозный взгляд, но Павел, как ни странно, воспринял мое выступление вполне спокойно:

— Пожалуй, ты права. Съезжу после похорон. Я больше так не могу.

— У тебя еще невероятное терпение, — стала я ковать железо, пока оно было горячим. — Деликатность и такт штуки, конечно, хорошие, но надо же и меру знать. Если Мила по каким-то причинам не хочет тебя видеть, она могла бы об этом сказать, а не…

Павел заметно напрягся, и я поняла, что обсуждать поступки любимой женщины он ни с кем не будет. И я в этом плане не исключение. Пришлось срочно трубить отбой.

— Впрочем, это ваше дело, мне просто больно смотреть, как ты волнуешься.

— Спасибо за сочувствие, Наташа, — достаточно мягко сказал Павел, — но я и сам… Хотя ты, как женщина, наверное, лучше понимаешь: стоит навязывать свое общество или не стоит.

— Нашел с кем советоваться, Павлуша, — вмешался Андрей, — даже если она и женщина, то нипочем в этом не признается. Потому что гордая.

— Уважаю.

— Я тебя тоже очень люблю, — машинально откликнулась я. — Давайте собираться, мальчики, время поджимает. Спасибо за завтрак, Павлуша, я таких мужчин только в кино видела.

— Ты же все равно на завтрак только бутерброды ешь, — возмутился Андрей. — Так чего ради я буду стараться?

— Ладно, коллеги, отставить, — вмешался Павел. — Ваши перепалки становятся утомительными. Наташа права, надо собираться.

Разумеется, перед отъездом он еще раз позвонил Милочке — и… о счастье, о радость! — она оказалась дома. Собственно, никуда из него и не уходила: просто отключила на ночь телефон, чтобы выспаться, и только сейчас об этом вспомнила. Настроение Павла поднялось мгновенно, как ртуть в градуснике, если на него подышать. Он договорился, что заедет за ней по дороге на кладбище — в Белых Столбах ей делать нечего, — и погнал нас с Андреем в машину.

Тарасовы и Елена уже были на месте, хотя мы приехали минута в минуту. Мужчины и Елена пошли улаживать грустные формальности, а мы с Галкой остались возле машин.

Галка была мрачнее тучи и беспрерывно курила. Я не решилась морочить ей голову вчерашними событиями и предположениями: даже у меня иногда пробуждается чувство такта. Но она сама спровоцировала меня на короткий разговор.

— Узнать бы, какой подонок это сделал, — собственноручно убила бы, процедила Галка сквозь зубы, яростно втаптывая в землю очередной окурок.

— Скоро узнаем, — утешила я ее. — У Павла три основных подозреваемых: алкоголик Колян, Масик и я.

— Прибереги свои шуточки до другого раза, — холодно посоветовала мне Галка. — Не время и не место.

— Знаю. Но оттого, что ты будешь себя накручивать, ничего хорошего не произойдет.

Ответом она меня не удостоила. А потом началась печальная процедура выноса гроба, установки его в катафалк, определение маршрута. В катафалке с гробом должны были ехать Елена, Галка и я. А мужчины — сопровождать нас на автомашинах. Вроде бы все утряслось, но тут Галка посмотрела на меня и заявила:

— Наталье в катафалке делать нечего. Трое похорон за год — многовато получается. Она потом год будет от нервного истощения лечиться.

Да, когда говорят о том, что наши с Галкой отношения — это не дружба, а какая-то кармическая связь можно хихикать сколько угодно, но факт остается фактом. Она абсолютно безошибочно прочитала мои мысли в этот момент и немедленно отреагировала. Облегчение, которое я при этом испытала, просто не поддается описанию.

— Завтра придется снова ехать в Белые Столбы, — сказал Павел Андрею, когда мы ехали в сторону Москвы. — Или этот самый Колян, который алкоголик, действительно убийца, и это грустное дело можно будет закрывать, или искать нужно совершенно в другом месте. Я после кладбища поеду к Милочке, а ты постарайся что-нибудь разузнать про эту самую Марианну. И попроси ребят — пусть по старой дружбе проверят комиссионки, может, всплывет что-то из украшений. Там ведь есть пара-тройка уникальных вещей. Дело, конечно, почти безнадежное, но вдруг…

— Мне все больше и больше хочется познакомиться с супругом Елены, задумчиво ответил Андрей. — Странная какая-то личность. Готов спорить на бутылку пива, что никакой срочной командировки у него нет. Просто…

— Просто нет желания участвовать в печальной процедуре, — подхватила я. — Но ведь это, по- моему, не криминал?

— Просто непорядочно, вот и все, — пожал плечами Павел. — К тому же этого загадочного Санечку все равно придется проверять, даже если он чист как слеза младенца.

— Между прочим, Андрюша, — сказала я, — совсем забыла тебе сказать. Меня на завтра пригласили в клуб любителей детективов. Ну, помнишь, где мы с тобой познакомились?

— Такое не забывается, — хмыкнул Андрей.

— Пойдешь?

— Не уверен. Сама видишь, сколько дел. Могу только попозже подъехать и тебя забрать, чтобы ты вечером одна не болталась по темным улицам. А что там на сей раз за мероприятие?

— Встреча с нашей главной детективщицей, Ксенией Марусевой. Ее книгами вся Москва зачитывается.

— Пойдешь перенимать опыт?

— Не исключено, — осторожно сказала я. — Что может одна женщина, то прекрасно сможет и другая. Я читала ее повести — интересно.

— И тебе захотелось попробовать? — с легкой насмешкой поинтересовался Павел.

— Павлуша, — как можно мягче сказала я, — я уже попробовала, ты забыл. Повесть лежит в редакции, рецензии положительные. Месяца через два подарю тебе книжку.

— Ну да? — изумился Павел. — И как это у людей получается?

— А я тебе объясню, — тут же встрял Андрей. — Наталья садится перед компьютером и делает умное лицо. Потом начинает колотить по клавишам, время от времени вскакивает из-за стола, бегает по комнате и бормочет: «Ну как же сделать так, чтобы этого идиота никто не заметил? Там же пропускная система». Или еще: «Почему героиня получается такой идиоткой? Это же не так!»

— О чем хоть повесть-то? — спросил Павел.

— А о том, как вы меня с Андрюшей сначала заподозрили в измене родине, а потом спасли от серийного маньяка-убийцы, — охотно пояснила я.

— Воображаю, что ты там обо мне понаписала, — поморщился Павел.

— Павлуша, — нежно сказала я, — я тебя обожаю, временами просто люблю, поэтому ты у меня там вышел просто голубой персонаж…

— Что-что? — ахнули оба приятеля.

— Да ну вас, — обиделась я, — дураки пошлые. Идеальный, значит, герой получился, рыцарь без страха и упрека. Андрею понравилось. Ну все, закончили обсуждать мой бессмертный труд, подъезжаем. Елене и Галке сейчас потребуется моя помощь, а не чувство юмора.

На самом деле чувство юмора мне лично не повредило бы ни в какой ситуации. Но я мало знала покойную тетю Таню, да и особой сентиментальностью, как уже говорила, не отличаюсь. Однако Елену мне было безумно жаль. Галку — тем более, и следовало собраться и поддержать их обеих. Впрочем, я рассчитывала и на Милочку, которая по части сочувствия и поддержки могла мне дать сто очков форы и которую мы подобрали по дороге на Преображенское кладбище, благо жила она в Сокольниках и нам даже не пришлось делать крюк.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату