ни украшений не имелось на ней, но Казакову показалось, что Стас держит в руках каплю тьмы.
Стас, смотря все с тем же выражением на Сенеку, передал ему книгу.
Американец благоговейно взял в руки том и нетерпеливо откинул верхнюю крышку переплета.
– Она, – хрипло произнес он и что-то сказал по-французски.
Негры упали на колени, но Ипполит тут же вскочил и сбивчиво забормотал, указывая то на книгу, то на Стаса.
– Он правду говорит, – зловеще усмехаясь, проговорил Хозяин кладбища, – того, кто без свершения ритуала откроет книгу, ждет быстрая и мучительнейшая смерть, а следом за ним и всех, кроме посвященных. Необходима жертва, и в жертву должен быть принесен тот, кто без спросу сунул нос в «Некрономикон», – Стас зловеще захохотал, – то есть вы, любезный Сенека!
Американец страшно побледнел и выронил том. Книга грузно бухнулась о каменный пол.
Сначала Казаков решил, что от падения поднялось облачко пыли, но тут же понял, что легкая, почти прозрачная завеса, которая окутала Сенеку, пылью не является.
Американец пронзительно закричал и схватился за голову.
Казаков с ужасом увидел, как сморщивается кожа его лица. Оно темнеет и бугрится, точно печеное яблоко. Сенека визжал, не переставая.
Волосы на голове у Казакова встали дыбом, он содрогнулся и бросился к выходу, но наткнулся на стоящего позади водопроводчика и упал вместе с ним на пол.
Первым опомнился Ипполит. Неизвестно откуда он выхватил длинный тонкий нож, метнулся к Сенеке и вонзил лезвие прямо ему в горло.
Темная струя хлынула прямо на книгу, и Казаков в изумлении увидел, что на ней не остается даже малейшего следа крови. Зловещий фолиант поглощал все.
– Отличная реакция, – хмыкнул Стас, глядя на Ипполита, – вы действительно разбираетесь в нашем нелегком деле. К сожалению, ваш умный друг немного оплошал. Сам виноват. Как это по-русски, – передразнил он, – жадность фраера сгубила. Эй, ты! – крикнул он водопроводчику, который ворочался на полу, точно кабан. – Поднимайся. Ты, кажется, кумекаешь по-ихнему, переведи, что я сказал.
Водопроводчик поднялся и, с ужасом глядя на то, что осталось от Сенеки, непослушным языком стал произносить английские фразы.
Но Ипполит не растерялся. Он вместе со своим товарищем Обеном отступил к стене и что-то гневно выкрикнул в сторону Стаса.
– Чего он там бормочет? – небрежно поинтересовался тот у водопроводчика.
Но тут в дискуссию вступил Казаков.
– Ведь вы же не понимаете, что они говорят! – воскликнул он.
Стас покосился в его сторону.
– Новый противник? Милиционер, куда ты лезешь?!
Он снисходительно махнул в сторону Казакова рукой, и тот неожиданно отлетел в сторону, крепко ударившись о стену.
Но тем обстоятельством, что внимание Стаса переключилось на новое лицо, воспользовался Ипполит. Он прокричал какую-то гортанную фразу, и волна холода пронеслась по комнате. Стас застыл. Он попытался пошевелить рукой, шагнуть в сторону, ничего не получалось.
– Ах, ты так! – воскликнул он, прошептал под нос несколько неясных слов и снова оказался на свободе.
Ипполит и Обен непрерывно читали заклинания. Их лица невероятно напряглись, крупные капли пота летели во все стороны, жилы на лбах и шеях вздулись так, что, казалось, вот-вот лопнут.
– Подождите, – примирительно начал Стас, – я, собственно, ничего против вас не имею, забирайте книгу и идите прочь.
– Он обманывает! – завопил Каковенко.
– Что ты все лезешь! – закричал на Каковенко Стас. – Получи же порцию своего любимого продукта.
Через секунду после того, как были произнесены эти слова, на старика-водопроводчика неизвестно откуда низвергнулся ливень нечистот. Комья зловонной слизи покрыли все его крупное тело, стекая на пол, издавая при этом невыразимое «благоухание». Сначала опешили все, даже чернокожие, но они быстро пришли в себя и продолжали пристально следить за поведением Хозяина кладбища.
А вот Каковенко никак не мог прийти в себя. Он отплевывался, отфыркивался и хрипел, словно хряк, валяющийся в луже. Из глаз его бежали слезы, и он машинально вытирал их рукавом пиджака, еще больше размазывая вонючую грязь по лицу.
Казакову стало нестерпимо жаль старика, но и он не решался помочь ему и тем самым отвлечь внимание зловредного колдуна.
А Стас между тем продолжал дразнить своих врагов.
– Ну что же вы? – насмешливо сказал он, обращаясь к чернокожим. – Берите книгу, теперь она ваша. Чего медлите? Эй, вонючка, переведи, – указал он водопроводчику. – Переведи, тебе говорят, урод! А не то еще одну порцию дерьма получишь! А вы, черненькие, никак молиться задумали?! Поздновато! Раньше надо было соображать. Ну кто вас, глупых, сюда звал? Дружок-то ваш, Сенека, таким себе хитроумным казался. Ничего, мол, его не берет. Вместо себя дурачка какого-то в номере подставил, будто я не знал, что он жив остался. Но теперь-то уж точно «в ящик сыграл». А хотите, черненькие, я его сейчас оживлю? Очень даже запросто. Вот уж вам подарок будет. Вы ведь без него никуда!
Стас наклонился над мертвым американцем и что-то зашептал. Негры прекратили читать свои заклинания, притихли и внимательно наблюдали за Хозяином, стараясь ничего не пропустить. Подался вперед и Казаков, только водопроводчик продолжал отплевываться и кряхтеть.
Стас, не обращая внимания на присутствующих, что-то тихо бормотал, одновременно водя ладонями над головой погибшего. Неожиданно Сенека дернулся и издал протяжный стон.
Через мгновение он сел, привалившись к стене. Несчастный напоминал тряпичную куклу, бессмысленно вращал мертвыми глазами и, словно рыба, выброшенная на песок, широко разевал рот. Он медленно, непрестанно дергаясь, поднялся и, шатаясь, привалился к стене, всем своим видом до ужаса похожий на персонаж театра марионеток.
Наконец-то Казаков наяву увидел то, о чем так много слышал, но во что никак не хотел верить. Труп ожил! Ожил на его глазах! Невероятно!!! Стас торжествующе усмехнулся, искоса поглядывая на иноземцев, точно обдумывая, что бы еще такое выкинуть.
По лицу ожившего мертвеца непрерывно пробегали конвульсии, его трясло, как в лихорадке. Стас приблизился к нему и что-то шепнул на ухо. В мертвеца словно вставили стержень. Он распрямился и медленно двинулся в сторону негров.
– Ну а теперь что вы будете делать? – издеваясь, спросил Хозяин.
Но граждане республики Гаити, очевидно, хорошо знали, что нужно делать в подобных случаях. Младшенький, Обен, извлек из карманов горсть какого-то белого вещества и швырнул в Сенеку.
Зомби дернулся и издал ужасный вопль. Те участки его тела, куда попал таинственный порошок, явственно задымились. Он приостановился, но почти сразу же возобновил свой странный путь.
– Обратите внимание, – ни к кому конкретно не обращаясь, тоном экскурсовода начал вещать Стас, – наши черные друзья используют против зомби хорошо зарекомендовавшее себя на их далекой родине средство, а именно поваренную соль. Да, обыкновенный натрий хлор и является тем чудодейственным веществом, которое может остановить, а в некоторых случаях и нейтрализовать только что оживленного мертвеца. Запомните, милиционер, – шутовским жестом он указал на Казакова, – соль. Горсть соли – и зомби остановлен, а еще щепотка – и он повержен. «Не сыпь мне соль на рану», – пропел он. – Однако посмотрим, чем закончится единоборство бывших союзников.
Сенека приблизился к неграм, и тогда Обен швырнул ему прямо в лицо еще одну пригоршню соли. Зомби взвыл и закрутился на одном месте. Глаза его вылезли из орбит, видимо, он полностью потерял ориентировку, потому что кружился на одном месте и судорожно хватал воздух руками.
Обен снова сыпанул «волшебного» порошка.
Сенека рухнул на землю и стал биться на ней, словно в припадке падучей. Случайно ему подвернулась нога водопроводчика, который после фекального омовения никак не мог прийти в себя.
