предположения оказались правильными. 'Бисмарк' получил попадание в рулевое машинное отделение, поэтому рули были заклинены в положении 'на борту'. Корабль мог удерживаться на прямом курсе, только маневрируя машинами. Кроме того, из-за попутной волны и ослабленной водонепроницаемости переборки рулевого машинного отделения все время существовала опасность затопления других помещений корабля. Иного выбора у 'Бисмарка' не было. Ему пришлось идти не к берегу, а в море. Теперь он вынужден был встретиться с английскими кораблями.
С наступлением темноты к преследующему противника 'Шеффилду' присоединились пять эсминцев под командованием капитана 1 ранга Вайена. Вайен не видел никаких препятствий для попытки атаковать 'Бисмарка' торпедами. Первая общая атака эсминцев закончилась безрезультатно и для 'Бисмарка', и для эсминцев. После этого Вайен расположил свои корабли по одному на каждой скуле и раковине 'Бисмарка', а сам остался, на кормовых курсовых углах. В течение ночи каждый миноносец предпринял несколько, торпедных атак, но ни одна из них не привела к успеху, потому что всякий раз линейный корабль открывал огонь и лишал возможности занять выгодную позицию для торпедного залпа.
Редер старался предпринять все возможное для спасения 'Бисмарка', Он приказал перейти в этот район всем находившимся поблизости подводным лодкам, но те из них, которые достигли назначенного района, уже израсходовали все свои торпеды и теперь могли лишь наблюдать за развитием событий. По чистой случайности одна из немецких подводных лодок прошла всего в 400 м от 'Арк Ройяла', но она еще накануне выстрелила свою последнюю торпеду и поэтому была бессильна причинить какой-либо вред английскому авианосцу.
К утру в район действий прибыли английские тяжелые корабли. В 08.47 с дистанции около 13 миль с 'Бисмарком' обменялись первыми залпами 'Родней' и 'Кинг Джордж V'. Несмотря на серьезные повреждения, 'Бисмарк' оставался на плаву и сохранял высокую способность управлять огнем. Уже с третьего залпа он накрыл 'Родней', но вскоре превосходящая огневая мощь английских кораблей дала себя почувствовать. Уже в начале боя на 'Бисмарке' был поврежден центральный автомат стрельбы главного калибра, поэтому точность его залпов заметно понизилась. Вскоре 'Бисмарк' превратился в покачивающуюся на волне безнадежную развалину. Но он все еще не затонул. Когда запас топлива на английских кораблях снизился до предела, едва обеспечивавшего возвращение в Англию, адмирал Тови решил отходить. Крейсер 'Дорсетшир' испросил разрешения выпустить по 'Бисмарку' оставшиеся три торпеды, и когда взорвалась последняя, немецкий гигант медленно опрокинулся и скрылся под водой. 'Худ' был отомщен,
Потеря 'Бисмарка' положила конец использованию немцами больших боевых кораблей для действий На океанских коммуникациях союзников.
Авторитет Редера в глазах Гитлера резко упал. Борьба с торговым судоходством в открытом море теперь была поручена подводным лодкам Деница и нескольким замаскированным надводным рейдерам, то есть вооруженным торговым судам.
Прорыв через Ла-Манш
Чувство гордости англичан, вызванное успешными действиями флота по преследованию и уничтожению мощного линейного корабля противника, заметно ослабло, когда в начале следующего года другие крупные немецкие надводные рейдеры прорвались из Атлантики в Германию под самым носом адмиралтейства. После потопления 'Бисмарка' 'Шарнхорст', 'Гнейзенау' и 'Принц Ойген' оставались в Бресте. Несмотря на повреждения, полученные ими во время налетов английской авиации, к февралю 1942 года все три корабля были отремонтированы и подготовлены для выхода в море. Поэтому английское адмиралтейство предполагало, что вскоре эти корабли, по-видимому, предпримут попытку возвратиться в порты Германии.
Гитлер был убежден, что союзники намерены предпринять наступление в Норвегии, поэтому он стремился сосредоточить военно-морские силы именно в этом районе. Трем кораблям, находившимся в Бресте, было приказано возвратиться в Германию. Учитывая гибель в Атлантике 'Бисмарка', немецкое командование приказало этим трем кораблям возвращаться не через Атлантику, а кратчайшим путем через Ла-Манш. На этом пути им по крайней мере обеспечивалось эффективное прикрытие истребительной авиацией наземного базирования.
Немцы рассчитывали, что если они сохранят свои намерения в тайне и выйдут из Бреста после наступления темноты, то наиболее опасный участок пути корабли пройдут до того, как англичане смогут организовать какое-либо противодействие. Поскольку Флот метрополии находился в отдаленной базе Скапа-Флоу, немецкие корабли были вправе опасаться лишь противодействия легких сил флота, авиации и минных полей. Проведя тщательное траление фарватера в Ла-Манше, немцы подготовили максимальное прикрытие кораблей с воздуха и обеспечили их эскортом из шести эсминцев и трех торпедных катеров. После прохождения кораблями Гавра к эскорту должны были присоединиться еще 18 торпедных катеров.
11 февраля 1942 года после наступления темноты 'Шарнхорст', 'Гнейзенау' и 'Принц Ойген' вышли из Бреста. Это время выхода не соответствовало расчетам англичан. Английское адмиралтейство предполагало, что немецкие корабли выйдут из Бреста днем, чтобы пройти через Дуврский пролив в темное время суток. Английские ВВС вели разведку района Бреста ночью, но как раз на тех двух самолетах, которые могли бы заметить выход кораблей, радиолокационные станции оказались неисправными. К тому же штаб ВВС не удосужился информировать адмиралтейство о невыполнении разведывательными самолетами задачи разведки Бреста. В 11.03 12 февраля самолет ВВС, несмотря на густой туман, наконец установил радиолокационный контакт с немецкими кораблями, но и в этом случае контакт был понят неправильно. К тому времени, когда адмиралтейство получило правильное донесение о контакте, немецкие корабли уже прошли проливы и вышли в Северное море. Англичане попытались атаковать их береговой артиллерией, торпедными катерами и сотнями самолетов, но ни одна из атак успехом не увенчалась. Немецкие корабли беспрепятственно продолжали идти. Эсминцы нельзя было использовать из-за штормовой погоды. Корабли противника, не получив никаких повреждений, достигли берегов Голландии, но здесь их постигла неудача: 'Шарнхорст' и 'Гнейзенау' подорвались на минах, поставленных англичанами. 'Гнейзенау' был поврежден незначительно, а 'Шарнхорст' вышел из строя на несколько месяцев.
Провал попытки перехватить немецкие корабли сильно возмутил общественность Англии. Английские газеты с горечью писали, что 'со времен XVII столетия королевский флот не переживал ничего более позорного в своих водах'. Но тем не менее это событие привело англичан к некоторому выигрышу. Дело в том, что с уходом из Бреста немецких кораблей исчезла и угроза с их стороны атлантическим конвоям. И, что еще важнее, недостаточная ударная мощь морской авиации стала после этого события столь очевидной, что послужила толчком для более полного вооружения авиации ВМС современными самолетами (до этого почти все они направлялись в ВВС).
Сен-Назер
В течение нескольких месяцев, последовавших за прорывом немецких кораблей через Ла-Манш, английский флот в какой-то степени восстановил потерянный престиж тем, что предпринял удачный рейд на Сен-Назер. Этот порт являлся важной базой для немецких подводных лодок, и, кроме того, а нем имелся шлюз, который можно было использовать как сухой док - единственный вне Германии, куда можно было поставить линейный корабль 'Тирпиц'. Для разрушения шлюза и объектов в базе, используемых подводными лодками, англичане подготовили эсминец 'Кэмпбелтаун' (бывший американский 'Бьюкенен') в качестве блокшива для разрушения и подрыва ворот шлюза. Для поддержки эсминца и осуществления диверсионных действий в порту туда направлялся, кроме того, отряд моторных баркасов с десантно-диверсионными подразделениями 'командос'. Ночью 27 марта 1942 года, войдя в устье реки Луара, эсминец дал опознавательные сигналы и выиграл благодаря этому четыре ценные минуты для приближения к шлюзу. Когда 'Кэмпбелтауну' оставалось пройти всего несколько кабельтовых, немецкие батареи открыли по нему огонь. Командир 'Кэмпбелтауна' дал самый полный ход и таранил ворота шлюза, обеспечив, таким образом,
