лучшим образом товарищ министра иностранных дел опытный в делах Ламздорф. Это именно по его предложению накануне визита императора Франца-Иосифа в апреле 1897 г. в Петербург было решено поддерживать стремление Австро-Венгрии к сближению с Россией, но только в самой общей форме, не принимая при этом на себя никаких конкретных обязательств.
12 июня 1900 г. в Кушелевской церкви Троице-Сергиевской пустыни проходило погребение скончавшегося 8 июня министра иностранных дел графа Муравьева. Туда прибыли Николай II и государыня Александра Федоровна. Преемник графа на посту министра иностранных дел Извольский заметил: 'Он заявлял всем, кто хотел его слушать, что является только исполнителем воли своего государя и что император, глубокое искусство которого в дипломатических делах он превозносил при каждом удобном случае, совершенно самостоятельно решает все мельчайшие вопросы международной политики'.
В.Н. Ламздорф
'Одно из двух - или наш государь самодержавный, или не самодержавный. Я его считаю самодержавным, а потому полагаю, что моя обязанность заключается в том, чтобы сказать государю, что я о каждом предмете думаю, а затем, когда государь решит, я должен, безусловно, подчиниться и стараться, чтобы решение государя было выполнено', - это строчки из дневника Владимира Николаевича Ламздорфа, министра иностранных дел Российской империи начала ХХ века, как нельзя более точно определяют его характер.
Семнадцатилетним юношей, выдержав экзамен после трех с половиной лет обучения в Пажеском корпусе, в 1861 году он был определен на службу в Собственную Его Императорского Величества канцелярию в качестве придворного камер-пажа. Спустя три десятка лет он с гордостью вспоминал, как 24 ноября Александр II спросил его на лестнице дворца, не из Ламздорфов ли он, опознав по фамильному сходству. Спустя пять лет в чине титулярного советника он переводится в Департамент внутренних сношений МИД. Вся дальнейшая его дипломатическая карьера - от должности переводчика до министра иностранных дел - проходит исключительно в аппарате внешнеполитического ведомства. В 1886 году Владимир Николаевич был назначен старшим советником МИД. По совместительству он состоит в Комитете шифров, сумевшем вскрыть все иностранные секретные дипломатические шифры, за исключением австро- венгерского. Сама по себе должность старшего советника не давала возможности быть знакомым со всеми деталями выработки политического курса, но благодаря тому, что Ламздорф пользовался неограниченным доверием своего начальника, был, по словам Гирса, его правой рукой, он знал даже то, чего не знал товарищ министра.
За время службы в министерстве Ламздорф, ведя довольно аскетический образ жизни, систематически работая даже по воскресеньям и праздникам, приобрел богатый опыт и серьезные знания в ряде областей. Ему доводилось в составе экзаменационных комиссий участвовать в отборе лиц, желавших вступить на дипломатическую службу, в частности из числа выпускников Петербургского университета; среди проверяемых предметов были и такие, как политическая экономия.
В январе 1895 года, после смерти министра иностранных дел Гирса, Ламздорф, располагавший всеми секретными внешнеполитическими архивами, оказывается на некоторое время единственным человеком, наиболее посвященным во все дипломатические тайны царствования Александра III. 'Странным является мое положение в данный момент, - записывает он в дневник, - мои секретные архивы содержат все тонкости политики последнего царствования. Ни молодой император, ни почтеннейший Шишкин, назначенный временно управляющим министерством иностранных дел, не имеют ни малейшего представления о документах, доверенных в последние годы исключительно и совершенно бесконтрольно мне. Я оказываюсь в положении единственного обладателя государственных тайн, являющихся основой наших отношений с другими державами'.
В феврале новым министром стал князь Лобанов-Ростовский. За те полтора года, что он провел на этом посту, положение Ламздорфа заметно изменилось: все принципиальные вопросы отныне решал без помощников. Скромный и сдержанный Гирс был ближе Ламздорфу, чем высокомерный светский вельможа Лобанов.
В январе 1897 года Ламздорф был назначен товарищем министра. К этому времени он - гофмейстер двора, кавалер ордена св. Владимира II степени, получает большое жалованье и занимает одни из лучших апартаментов в здании министерства.
8 июня 1900 г. Витте рекомендовал царю Ламздорфа на пост главы МИДа, а на следующий день Николай II подписал указ о его назначении, но лишь временно управляющим министерством. Через полтора месяца Владимир Николаевич стал постоянным главой МИД, а в день 56-летия, 25 декабря 1900 г., император назначил его министром. Он вступил на этот пост вполне зрелым человеком, с определенно сформированной временем и обстоятельствами системой взглядов. Если принять предложенный Никольсоном перечень качеств идеального дипломата: правдивость, аккуратность, спокойствие, терпение, хороший характер, скромность, лояльность, а также ум, знания, наблюдательность, осторожность, гостеприимство, очарование, прилежание, мужество и такт, - то Владимир Николаевич обладал большинством из них, за исключением, пожалуй, гостеприимства, очарования и мужества. Робость и замкнутость, переходящие порой в нелюдимость, по собственному признанию, весьма угнетавшие его, не способствовали успехам графа в свете и при дворе. Витте писал, что это был человек 'с изысканными светскими манерами, но не любящий и даже не переносящий общества. В заседаниях не мог говорить, но наедине или в близком кругу всегда выражал свое мнение толково и с большим знанием'.
Новая расстановка сил на международной арене на рубеже веков - отчетливо проявившийся англо- германский антагонизм, сглаживание англо-французских противоречий, обострение русско-германских отношений и наметившаяся тенденция к русско-английскому сближению - требовала поиска новых политических решений. Ламздорф разделял традиционное для российской дипломатии того времени недоверие к политике 'коварного Альбиона' и поэтому очень сдержанно и осторожно относился к попыткам английской стороны сгладить острые противоречия с Россией. Советнику министерства Таубе он заявил: 'Ни за что на свете, пока я останусь министром, я не сделаю ни одним шагом больше в направлении Потсдама, чем к Букингемскому дворцу. В прессе и даже в моем собственном министерстве это квалифицируется как отсутствие всякой политики. Но поверьте мне, бывают в жизни великого народа периоды, когда подобное отсутствие явно выраженной ориентации в пользу государства икс или игрек есть лучшая политика. Я называю ее политикой независимости'.
К этому времени Япония практически завершила военную подготовку и намеревалась вступить в схватку с Россией за Корею и Маньчжурию прежде, чем будет завершено строительство Сибирской магистрали. Дипломатическим обеспечением войны стали подписанный в январе 1902 года договор о союзе с Англией и полученное из Берлина заверение, что ситуация 1895 года не повторится: Германия была весьма заинтересована в отвлечении сил России от западных границ на Дальний Восток.
В переговорах с Японией российская дипломатия постепенно шла на уступки и в Корее, и в Маньчжурии, хотя посланник в Токио Розен с самого начала переговоров предлагал не отступать. Но несмотря на уступчивость соперницы, японское правительство заняло непримиримую позицию - в Токио были готовы к войне и ждали только подходящего повода ее начать.
Предложение Японии начать переговоры о размежевании взаимных интересов как в Корее, так и в Маньчжурии остро поставило перед царским правительством вопрос о целях политики на Дальнем Востоке. Ламздорф настаивал на обсуждении его на особом совещании. Николай II согласился, но со своей стороны принял меры - накануне совещания назначил начальника Квантунской области генерала Алексеева наместником областей Дальнего Востока, получавшим право вести дипломатические отношения по делам этих областей с соседними государствами.
В этот же день японский поверенный вручил Ламздорфу проект соглашения, предусматривавший отказ России от исключительного положения в Маньчжурии и признание интересов Японии не только в Корее, но и во всем Северо-Восточном Китае. В знак протеста против изъятия из ведения МИД политических
