— Но ты же говорила, что война противоречит вашим Заповедям, — недоверчиво проговорил Рик, хмуря густые брови. — Они всех убьют!..
— Я ожидал, что так будет, — Триэр поднес согнутые пальцы к губам.
— Да, это противоречит Заповедям, — подтвердила я. — Тагот был бы взбешен, увидь он такое. Никто больше не даст мне в Ущелье приюта. Я изгой.
Беспощадные слова, растворившиеся в матовом свете, который изливали серые небеса. Я сомкнула губы, чувствуя на них вкус крови Лэйта. Черные рога лука Триэра и белые плиты затерявшейся в лесах дороги… Окинув взглядом наш отряд, я распрямилась, чувствуя, как плащ с фамильным гербом тихо бьет по ногам.
— И что ты сделаешь? — спросил обеспокоенный Рик. — Что ты собираешься делать?
— Я буду исполнять свой долг, — ответила я и сделала знак следовать за мной, быстрым шагом двигаясь к Эр-ту-Ару.
— Проклятье, Ра! — сжал кулаки Рик, но потом вдруг замолчал, и я заметила, что Триэр положил ему на плечо бледную ладонь, останавливая человека. — Мне жаль, что все здесь против тебя.
— Ты ничего не понимаешь, бродяга, — стук подбитых сталью ботинок звучал вызовом притихшему лесу. — Мне не нужна их любовь или приют. Я могу все это добыть своим оружием. Но моя честь, честь лучшей из рода запятнана каким-то червем. Я никогда не нарушала традиций в отличие от того, кто посмел обвинить меня и оставить грязное пятно на фамильном гербе. А теперь я предатель для всех даройо кроме Триэра и братьев… И вот об
Я ускорила шаг, погружаясь в неприятные мысли, но Рик оказался рядом и преградил путь, не боясь последствий. Теперь он смотрелся, словно молодой барон или сынок лорда, только некрасивые руки портили впечатление. Его не украсили бы кольца или серьги, как любили некоторые аристократы; одежда воина подходила ему, куртка дополняла картину. Но все это всего лишь декорации, ничто, прах, обрамляющие лицо, оттеняющие взгляд. Его взгляд оставался таким же неукротимым, как и прежде. Он мог бояться, злиться, радоваться — что угодно, и ни одна эмоция не была подконтрольна. Меня интересовал этот взгляд и его упорство.
— Если ты не делала того, в чем тебя обвиняют, тебе должно быть все равно, — заявил черноволосый бродяга, и мне оставалось только согласиться — истинность слов предстала передо мной.
Я качнула головой, прикидывая, как мы можем быстрее добраться до Дворца Обратной стороны.
— Ты все еще собираешься пойти сначала в Эр-ту-Ар, а потом к Игле? — спросил он, отступая с пути и проверяя остроту меча. — Даже несмотря на то, что там нас ждет орда демонов?
Похоже, человек считал меня умалишенной.
— Да. Есть вещи, которые должны быть сделаны независимо от обстоятельств, — ответила я, и мы направились к городу Чарующих.
Эр-ту-Ар начинается незаметно и приглашает внутрь, не чиня препятствий. Белая дорога просто расширяется, туман отступает, отползая в лес и поднимаясь вверх, и перед пришедшими появляется арка небольшого мостика, изящного и широкого, неспешно перепрыгивающего через мутный канал. Мост переливается толстым слоем камня, словно намазанный на землю кусок масла. Тракт идет по кругу вдоль невысоких стен — примерно по пояс даройо — разветвляясь и охватывая белым кругом город, открытый для всех, кто желал бы войти в него.
Мы встали перед развилкой, и уже отсюда были видны здания, каналы, линии фонарей, освещающих преддверья Эр-ту-Ара, изогнутые решетки и площадь. Было очень тихо. Никто не вышел нас встречать, да и сам город притих, только несколько листьев пронеслись мимо, тихо шелестя. Туман прятался между зданиями, скрывая все звуки.
Триэр прислушался и качнул головой, сосредоточиваясь и уходя в себя. Он и Рик черными фигурками стояли перед мостом, не решаясь ступить на него, а чуть позади замерли мы с братьями, и ветер осторожно развевал фамильные плащи, на которых алела птица-Смерть.
— Ну и стены делают в вашем Ущелье, — наконец сказал Рик, но, не услышав ответа, начал рассматривать видную отсюда часть города.
Эр-ту-Ар весь увит водными нитями узких каналов и переплетен небольшими мостами. Каждый раз он выглядит иначе, и в этот раз город казался тихим и серебристо-серым. Матовый свет из-под покрова тумана рассеивался и усиливался длинными шеренгами больших фигурных фонарей, уходящих во тьму. Он выглядел маленьким, но не опустошенным, лишенным жителей, а просто ночным, притихшим, он приглашал ступить на покрытые камнем мостовые, последовать куда-то вдаль, куда вела цепь огней, растворяющаяся в тумане. Лежащие на берегу каналов изваяния бездумно смотрели на свое отражение в темной воде. Знаки, нарисованные на дороге, заканчивались прямо под аркой входа в город, перекинутой тонким железным кружевом с одного края невысокой стены на другой. Около входа высилось угловатое здание с мозаичными окнами — каждый элемент изображения был выполнен очень тщательно, без единой оплошности.
— Мы войдем? — не терпелось Рику, и я поняла, что чары уже начинали действовать, — город выглядел так спокойно и безобидно, что уже отвоевал у человека несколько очков доверия, которыми стоило бы распоряжаться более осмотрительно.
— Нет, нас должны встретить, — Триэру что-то не нравилось, но опасениями он делиться не спешил.
Я подошла к человеку, братья встали чуть дальше, набросив капюшоны на лица, а Триэр оказался позади, защищая тыл, если это понадобится. Ни звука не было слышно, словно в Эр-ту-Аре прекратились все утехи и увеселения. Даже отдаленного дрязга струн менестрелей не доносилось. Проверять город на магию было нелепо — он весь пропитан колдовством, но вряд ли Чарующие позволят Детям Лезвия устроить на их территории засаду. Да даройо и сами не столь глупы, чтобы сунуться сюда в сезон охоты. Пахло цветами шипастой акации, которая росла вдоль каналов, веяло еще и каким-то пряным ароматом, похожим на смесь запаха корицы и красного вина. Рик посмотрел в канал и поправил разлохматившиеся волосы.
— И долго мы будем тут стоять? — бродяга поскреб щеку и, не находя уже ставшей привычной щетины, опустил руку.
— Нет.
Из-за угла здания с мозаичными окнами вышла худенькая девушка и приблизилась к нам. На ней было простое шелковое платье, серое, будто пепел, не открывающее, но и не слишком скрывающее очертания небольших тугих грудей и ладной фигурки. Она шла по мостовым босиком, и тихий, едва слышный звук от соприкосновения босой ступни с камнем ласкал слух. Светловолосая и веселая, с большими глазами, в которых читалось любопытство и легкое волнение.
— Вы говорили, что тут живут чудовища… — хмыкнул Рик, рассматривая приближающуюся девушку.
Простота одеяния искупалась украшениями, которых хоть и не было много, но каждое являлось произведением искусства, не имеющим цены. Неведомый человеческий мастер сделал настоящие шедевры, украшающие теперь руки и шею Чарующей. Меня не очень интересовало ювелирное искусство, но даже я видела мастерство, вложенное в эти вещи. Капельки черных и красных камней, серебряная основа, представляющая то битву драконов, происходящую на ожерелье, то странный узор, обвивающий запястье. Девушка улыбнулась и остановилась, сложив руки в жесте приветствия.
— Я Селин, одна из Совета Трех. Рада, что вы добрались до Эр-ту-Ара, — голос был властен. — Ра, — она кивнула, приглашая войти в город. — Триэр. Тебе будут рады, — глаза спокойно переходили с одного члена отряда на другого. — Рик, — человек поднял бровь, удивившись, откуда она знает его имя. — Твое имя уже вписано в историю Ущелья, и мало кто не знает его, — насмешливо, но доброжелательно объяснила она. — Эйлос и Тарен, две половины одного. Эр-ту-Ар давно не видел такого большого количества славных мужей.
— Кто делал Ваше ожерелье, леди? — поинтересовался Рик с ранее неведомой мне жесткостью.
— Его исполнил один из лучших человеческих мастеров, его звали Кайрис, — разъяснила Селин, проводя нас мимо мозаичного здания вглубь Эр-ту-Ара, по-прежнему безлюдного и тихого. — К сожалению, он умер. Но перед смертью успел создать ряд удивительных вещей, подобные которым вряд ли появятся в этом мире еще. Если хочешь, я могу показать тебе коллекцию. В ней множество других творений Кайриса,
