хотел попугать тебя, чтобы ты оставил в покое меня и Илону. – Он помолчал. – Наверное, лучше было бы тебя убить, но я не убийца.
На этот раз я ему поверил. Но продолжал, однако, держать руку на кольте и сказал:
– А я ведь сначала подумал на тебя, Кэбот. Сегодня я нашел тело Уэлча...
– Он мертв? – В голосе Джонни послышалось неподдельное изумление.
– Да, уже несколько дней. Его отравили. Сначала я подумал, что его убил ты, но когда узнал про завещание, то понял, что убивать его тебе не было никакого смысла. Наоборот, тебе он нужен был живой. По крайней мере до тех пор, пока он не сообщит во Фресно, что нашел Илону. И еще я вспомнил, как ты говорил мне в театре «Вестландер», что если бы захотел кого убить, то не стал бы использовать яд. Значит, подумал я, это не ты подсыпал цианистый калий в молоко своей жене.
– Ты напрасно меня подозревал, – ответил Кэбот. – После нашего разговора в «Вестландере» я позвонил Илоне и спросил, что случилось. Она рассказала мне про бутылку с молоком, что в ней был яд, и вообще обо всем, что случилось. Она сама мне все рассказала.
– Ага. Так я себе это и представлял.
– Значит, детектив Уэлч умер несколько дней назад? Тогда выходит, что во Фресно не знают, что Илона живет здесь, в Лос-Анджелесе. – Он криво усмехнулся. – Впрочем, мне теперь все равно.
Я подумал, что он, наверное, не такой уж и плохой человек. Джонни знал, что его игра проиграна, и имел мужество в этом признаться.
Как я догадался, Джонни познакомился с детективом Уэлчем пятнадцатого числа, когда тот пришел в театр «Вестландер», чтобы поговорить с Илоной по прозвищу Венгерский Ураган. От Илоны и Уэлча он узнал, в чем дело, и прилип к детективу, словно банный лист. Они вместе посетили «Гротто», где Уэлч побеседовал с Нептуной, а Кэбот был сражен ее красотой.
Кэбот и Уэлч договорились на следующий день поужинать вместе. Но детектив позвонил ему и сказал, что нашел девушку, которую искал, и что прийти не сможет.
– А Уэлч говорил тебе, что Илона, которую он нашел, получила в наследство два миллиона? – спросил я. – И он сказал тебе, где она живет?
Джонни пожал плечами.
– Нет, он только сказал, что человек, по имени Уильям Дж. Грант оставил ей в наследство кое-какие деньжата. Самой Илоне он об этом не сказал. Его дело было найти ее, и все. Я знал, что детектив Уэлч приехал из Фресно, и выяснил, что Грант был богат. На следующий день, когда Уэлч позвонил мне, я спросил его, где он нашел девушку. Он ответил, что в страховом агентстве. Я не стал у него уточнять. Потом я сам навел кое-какие справки здесь и во Фресно. – Кэбот снова пожал плечами. – Ради двух миллионов баксов стоило постараться.
– Я не могу понять одного – почему ты ушел из дому в понедельник вечером и больше не возвращался? – поинтересовался я.
– Ну, ты же сам видел... мою жену. И Илону Бетан тоже. Я подумал, что потом как-нибудь выкручусь.
Хороший ответ, ничего не скажешь. Джонни пояснил, что не уволился из театра сразу же после женитьбы на Илоне по определенным соображениям. Он боялся, что его жена, разбогатев, догадается, что он каким-то образом узнал, что она богатая наследница.
– А ведь мне и вправду, – мрачно добавил Кэбот, – очень были нужны деньги.
В этот момент открылась дверь, и в комнату вошла Илона Кэбот. Без косметики и прически, одетая в халат мужа, она выглядела настоящей дурнушкой. И все-таки в этой серой мышке чувствовалось какое-то неуловимое обаяние.
При виде меня ее лицо осветила улыбка.
– Добрый вечер, мистер Скотт. Что привело вас к нам?
– Добрый вечер, миссис Кэбот. Давайте сядем и поговорим, – любезно ответил я.
Я уселся на стул, а Илона и Джонни устроились на диване. Молодая женщина взяла руку мужа и весь разговор не выпускала ее. По лицу этого красавца я догадался, что он чувствует себя очень неловко.
Для начала я спросил Илону, жила ли она до двенадцати лет в детском доме «Бантинг» и спрашивал ли ее об этом две недели назад детектив Уэлч. Немного поколебавшись, Илона ответила утвердительно. Однако очень удивилась, почему меня это интересует.
– Должен сообщить вам, миссис Кэбот, – медленно сказал я, – что вы стали наследницей большого состояния. Вскоре вы получите около двух миллионов долларов.
Но эти слова не произвели на Илону никакого впечатления – она просто не могла поверить, что ей досталась такая куча денег. Мне пришлось потратить целых пять минут, чтобы втолковать ей, что речь идет именно о ней и что она действительно получит эти деньги. Илона долго не хотела этому верить. Когда же поняла, что я не шучу, повернулась к мужу. 432
– Джонни, это совершенно удивительно! – просто сказала она.
– Подождите минуточку, – поспешно добавил я. – Я хотел поговорить с вами не только об этом. Мне нужно сказать вам кое-что о вашем муже.
– Что именно? – Она посмотрела на Джонни Кэбота, и лицо ее засияло от счастья.
Я вспомнил, как эта женщина вся засветилась, когда у себя в офисе я попросил ее описать мужа. Теперь на ее лице появилось точно такое же выражение – восхищения и счастья. Впрочем, тут не было ничего оригинального – всякая влюбленная женщина смотрит на своего избранника именно так.
Но Илона, вне всякого сомнения' впервые в жизни испытывала подобные чувства.
И тут я представил себе, как потухнут ее глаза и поблекнет лицо после моего рассказа о том, что ее ненаглядный красавчик случайно узнал о ее существовании и о наследстве от Уэлча. Она узнает о том, как
