Я резко нажал на тормоза, и машина остановилась прямо посреди улицы. Кинув быстрый взгляд на световые часы, установленные на фасаде «Гротто», я увидел, что было уже три часа ночи. Что там говорила мне Илона Бетан? Она просила меня вернуться, если я смогу. Сказала, что после закрытия клуба какое-то время будет ждать меня. Клуб закрывается в два, значит, прошел всего только час. Может быть, она все еще там.
Я свернул на стоянку, припарковал машину и двинулся к двери черного хода. С удивлением я обнаружил, что улыбаюсь. Я припомнил, что моя Илона еще говорила, что иногда плавает одна в своем аквариуме, когда никого уже нет.
У черного хода я остановился, чтобы перевести дух, а потом взялся за дверную ручку. Она легко повернулась, и дверь отворилась. Внутри было темно. Я ничего не видел – кругом была одна чернота. Однако дверь оставили незапертой неспроста, подумал я.
Одно из двух – либо в клуб проникли грабители, либо Илона ждет меня. Я прошел внутрь и, закрыв за собой дверь, двинулся по темному коридору, улыбаясь при мысли, что меня ожидает.
Дело об украденных драгоценностях
Глава 1
Мистер Осборн был безупречным джентльменом. Человек лет пятидесяти, высокого роста, с прекрасно сохранившейся шевелюрой и голубыми глазами под очками без оправы. Одет в отличный костюм стоимостью не меньше трех сотен долларов.
Он вошел в дверь сыскного агентства «Шелдон Скотт. Расследования» около десяти часов утра и за пять минут четкими, рублеными фразами изложил мне свое дело. При этом он каждую минуту подходил к окну, выходящему на Бродвей, и выглядывал из него, проверяя, не ищет ли его жена.
Я сказал:
– Отлично, мистер Осборн. Я приступлю к вашему делу немедленно.
– Благодарю вас. – Он поднялся и, вытащив из пухлого бумажника тысячедолларовый банкнот, положил его на мой стол. – Я надеюсь, этого на первое время хватит. В случае успешного завершения дела вы получите еще девять тысяч наличными. Устраивает? – И он опять выглянул в окно.
– Вполне. – Я с удовлетворением разглядывал портрет Кливленда и единицу с тремя нулями в углу банкнота, когда мой клиент вдруг вскрикнул:
– О господи боже мой! Она уже здесь. Быстро же она обернулась! Эта женщина умеет тратить деньги быстрее, чем... – Мистер Осборн оборвал фразу, развернулся и вышел вон, не сказав больше ни слова.
Второпях он даже оставил открытой дверь моего офиса. Я прикрыл ее и подошел к окну, из которого так упорно выглядывал мистер Осборн. Я увидел, как он торопливо подошел к полной женщине в мехах. Она, уперев руки в бедра, принялась что-то раздраженно ему выговаривать.
Похоже было, что она спрашивает, где его все это время носило. Видимо, мистер Жюль Осборн, чтобы увидеться со мной, улизнул от своей дражайшей. Я вернулся к своему столу и просмотрел записи, сделанные по ходу его рассказа. Мистер Осборн тайком от своей жены потратил сто тысяч долларов на драгоценности для некоей «а... э... юной леди». Два дня назад эти драгоценности были похищены из дома девушки, которую звали Диана Борден. Диана так сокрушалась в связи с потерей своих побрякушек, что выставила мистеру Осборну ультиматум: если милый Жюль не купит ей новые цацки или не вернет прежние, то до ушей миссис Осборн может дойти некая информация. И теперь, перед перспективой расстаться еще с одной сотней тысяч долларов, милый Жюль охотно заплатит мне десять тысяч, если я найду украшения.
Осборн не обращался в полицию, так как не желал, чтобы сведения об этом деле попали в журнал дежурного офицера. Он навел обо мне справки, убедился, что мне можно доверять, и вывалил свою проблему мне на голову. Время поджимало, потому что, как он сказал мне:
– Я полностью уверен в ювелире, но меня очень беспокоит Диана. Она может выйти на тропу войны в любую минуту. В любую. – Он тяжело вздохнул. – Если моя жена о чем-нибудь узнает, она подаст на развод и отсудит себе миллион долларов в год алиментов. И тогда мне придется, при нынешних налогах, залезать в долги.
Во всяком случае, Осборн жаждал действий. Диана снимала квартиру на Джинизи-стрит. Я положил тысячу долларов в бумажник, сел в свой черный «кадиллак» и отправился в Голливуд.
Глава 2
С первого взгляда на Диану я понял, что она стоила тех сотен тысяч долларов, что Жюль тратил на нее. И еще кое-что в Диане было ясно с первого взгляда: в частности то, что она – женщина. Слишком много женщин в наши дни похожи на мужчин, но эта малышка была другой породы. На ней была черная с алым пижама с серебряным поясом вокруг муравьиной талии. Черную половину пижамы представляли свободные струящиеся брюки с разрезами до колен, на которых, как я автоматически отметил, красовались аппетитные ямочки. Красная же часть состояла из тончайшей мерцающей блузы, натянутой либо на гигантские силиконовые формы, либо на изрядное количество личной Дианиной плоти.
Она выглянула за дверь, подняла на меня глаза, один из них прикрывала небрежная прядка рыжих волос, и пропела:
– Хэлло, хэлло, хэлло!
Я обернулся, но за моей спиной никого не было.
– Это все мне? – поинтересовался я.
– Именно! Ты такой здоровый, что тянешь на три «хэлло». Ты ведь Скотти, правда?
– Шелл Скотт. Как ты догадалась?
– Мне Папочка позвонил. Он сказал, что ты зайдешь. – Она приоткрыла дверь и наполовину высунулась из нее – одной рукой и одной ногой, – прижавшись к ребру двери. Несколько секунд девушка молчала, улыбаясь мне, а потом сообщила: – Он сказал мне, что ты здоровяк, нос немного набок, натуральный блондин, волосы короткие и стоят дыбом, и что я должна вести себя вежливо и во всем помогать. – Она лукаво хихикнула. – Входите, мистер Скотти. Меня зовут Диана.
Похоже было, что разговор с этим юным созданием будет непрост. Когда я протискивался в дверь мимо нее, она опять заговорила:
