Бодряк настойчиво кашлянул. Мышиные глазки Валета покосились на леди Рэмкин, которая зарделась как заря.
– Я имел в виду, чудесная фигура для драконихи, – быстро поправился он.
– Э-э. Широкие бедра, подходящие для вынашивания яиц, – озабоченно сказал сержант Двоеточие.
– Скульптурная фигура, – горячо добавил Морковка.
– Заткнитесь, – сказал Бодряк.
Он стряхнул пыль с остатков униформы, поправил нагрудник и шлем. Он твердой рукой проделал все необходимое. Бодряк знал, что дело еще не кончилось. Все еще только начиналось.
– Вы, мужчины, пойдете со мной. Пошли, быстрее! Пока все остальные наблюдают за ними, – добавил он.
– Но как насчет короля? – сказал Морковка. – Или королевы? Или кто там она сейчас?
Бодряк посмотрел на быстро исчезающие силуэты.
– Я правда не знаю, – сказал он. – Полагаю, что дело за Эрролом. Мы должны заняться другими делами.
Двоеточие отдал, все еще пытаясь отдышаться.
– Куда мы направляемся? – спросил он.
– Во дворец. У кого из вас еще остался меч?
– Вы можете воспользоваться моим, капитан, – сказал Морковка, протягивая меч.
– Хорошо, – сказал Бодряк. Он посмотрел на них. – Пошли.
Отряд брел вслед за Бодряком по разбитым улицам.
Он пошел быстрее. Отряд перешел на рысь, чтобы не отстать.
Бодряк тоже перешел на рысь, чтобы удержаться впереди.
Отряд двинулся легким галопом.
Затем, как по невысказанному слову команды, они припустились бежать.
Затем галопом.
Люди шарахались в стороны, когда они пробегали мимо них. Громадные сандалии Морковки стучали по камням мостовой. Искры летели из-под шпор на сапогах Валета. Двоеточие бежал тихо для довольно толстого человека, впрочем, так часто делают толстяки, лицо нахмурилось от усердия.
Они промчались вдоль улицы Хитрых Подделок, повернули в переулок Кабаньих Спинок, ворвались на улицу Маленьких Богов и с грохотом промаршировали ко дворцу. Бодряк с трудом удерживался во главе, с головой, лишенной напрочь мыслей, кроме одной – необходимости бежать и бежать.
По крайней мере все закончилось. Но в его голове еще шумели и бродили шальные мысли, раздававшийся повсюду грохот шагов городских стражников, все эти марширующие тротуарами придурки в мультивселенной, которые иногда, совершенно случайно, пытались узнать, что есть Право.
Далеко впереди них дюжина дворцовых стражников вынула мечи, еще раз посмотрела на них, хорошенько все обдумала, кинулась внутрь за дворцовые стены и принялась закрывать ворота. Ворота со звоном запахнулись, прежде чем Бодряк успел до них добежать.
Он заколебался, переводя дыхание, и посмотрел на массивные половинки ворот. Ворота, которые сжег дракон, были заменены на более неприступные. Из-за них донесся звук закрываемых засовов.
Не было времени для полумер. Он был капитаном, черт бы все побрал. Офицером. Подобные явления не должны представлять задачи для офицера. У офицеров были проверенные и испытанные способы решения подобных задач. Это называлось сержантом.
– Сержант Двоеточие! – скомандовал он, его мысли попрежнему крутились вокруг вселенского отряда полицейских. – Стреляйте в замок!
Сержант заколебался.
– Что, сэр? Стрелой из лука, сэр?
– Я имел в виду… – Бодряк заколебался. – Я имею в виду, откройте эти ворота!
– Да, сэр!
Морковка выступил вперед, сжал громадную ладонь в кулак и мягко постучал по деревянной обшивке двери.
– Открывайте, – сказал он, – именем Закона.
На другой стороне двери раздался тихий шепот, маленький люк вверху двери приоткрылся и раздался голос.
– Зачем?
– Ибо если вы этого не сделаете, то это будет Воспрепятствование Офицеру при Исполнении Обязанностей, которое карается штрафом не менее чем в тридцать долларов, заключением в тюрьме на месяц или быть взятым под стражу для проведения следствия и составления рапорта и раскаленная докрасна кочерга, – сказал Морковка.
За воротами возобновился шепот и возня, а затем раздался звук отодвигаемых засовов, и двери приоткрылись наполовину.
С другой стороны не было видно никого.
Бодряк приложил палец к губам. Он направил Морковку к одним воротам, а сам с Двоеточием и Валетом направился к другим.
– Толкайте! – прошептал он.
Они толкнули, с большим трудом. Внезапно из-за двери раздался взрыв проклятий.
– Бегите! – крикнул Двоеточие.
– Нет! – крикнул Бодряк.
Он обошел вокруг ворот. Четверо оглушенных дворцовых стражника смотрели на него.
– Нет, – сказал он. – Больше не надо бегать. Я желаю, чтобы этих людей арестовали.
– Вы не посмеете, – сказал один из солдат. Бодряк вгляделся в него.
– Кларенс, не так ли? – сказал он. – На букву К. Что ж, Кларенс на букву К, следи за моими губами. Вы можете быть взяты под стражу за Пособничество и Подстрекательство… – он наклонился поближе и с понимающим взглядом посмотрел на Морковку. – …с помощью топора.
– Гляди получше, добыча для собак! – добавил Валет, возбужденно подпрыгивая с ноги на ногу.
Маленькие поросячьи глазки Кларенса посмотрели на мрачную громаду Морковки, а затем в лицо Бодряку. Ни капли пощады. Казалось, что он принял твердое решение.
– Чудесно, – сказал Бодряк. – Замкните их в сторожке у ворот, сержант.
Двоеточие натянул лук и расправил плечи.
– Вы слышали Приказ. Одно неправильное движение и вы… – он сделал с отчаяния нажим на этом, – вы кое-чего не досчитаетесь!
– Да! Врежь им хорошенько! – кричал Валет. Если дела принимали крутой оборот, Валет начинал крутиться на повышенных оборотах. – Продажные души! – насмехался он им в спину.
– Пособничество и Подстрекательство чему, капитан? – сказал Морковка, когда уводили прочь разоруженных стражников. – Вы должны пособничать и подстрекать к чему-то.
– Полагаю, что в этом случае идет просто об общем подстрекательстве, – сказал Бодряк. – Настойчивое и безрассудное подстрекательство.
– Да, – сказал Валет. – Терпеть не могу подстрекателей. Слизняки!
Двоеточие вручил капитану Бодряку ключ от сторожки.
– Там не слишком безопасно, капитан, – сказал он. – Они смогут в конце концов сбежать оттуда.
– Надеюсь на это, – сказал Бодряк, – потому что вы должны швырнуть ключ в первую канаву, встреченную на пути. Все здесь? Отлично. За мной.
Люпин Обычный бежал по разрушенным коридорам дворца, с «Вызыванием Драконов» под мышкой, со сверкающим королевским мечом в руке.
Он остановился, отдуваясь, в дверях.
Его голова была не в состоянии здраво мыслить, но какая-то засевшая мысль настойчиво напоминала, что невозможно увидеть то, что не видно и услышать то, что не слышно.
Кто-то следовал за ним.
И он увидел лорда Ветинари, проходящего по дворцу. Он знал, что этот человек сидит надежно под
