– Завтра днем вернемся на холм и еще раз все осмотрим, – сказал Виктор.
– Не получится, – возразил Гаспод. – Завтра с утра мы отправляемся в Анк-Морпорк. Или ты забыл?
– Кто это мы? – удивился Виктор. – В Анк мы едем вместе с Джинджер. Насчет тебя не знаю.
– И Лэдди тоже едет в Анк-Морпорк, – добавил Гаспод. – Я…
– Лэдди молодец.
– Ага, конечно. Я слышал, как его инструкторы обговаривали это. Ну и я, разумеется, должен ехать. Надо же кому-то присмотреть там за ним.
Виктор зевнул:
– Как угодно, а я прямо сейчас иду спать… Поднимут, наверное, совсем рано.
Гаспод с невинным видом оглядел аллею. Где-то с шумом открылась дверь, и темная аллея наполнилась пьяным гоготом.
– А мне, пожалуй, не помешает прогуляться перед сном, – заявил он. – Повожу Лэдди…
– Молодец Лэдди!
– …По городу, покажу ему местные достопримечательности.
Виктор недоверчиво поглядел на него.
– Только не води его чересчур долго. Люди начнут беспокоиться.
– Ладно, договорились, – сказал Гаспод. – Желаю выспаться.
Он сел на задние лапы и не сводил взгляда с Виктора, пока тот не скрылся в темноте.
– Ха! – презрительно выдохнул он спустя минуту. – Обо мне бы кто побеспокоился!
Он хмуро уставился на Лэдди, который тут же замер в стойке, выражающей ретивое послушание.
– Слушай меня, четвероногий друг, – проговорил Гаспод. – Пришло время научить тебя кое-чему. Урок первый – Как Добывать Дармовую Выпивку. Тебе крупно повезло, – мрачно добавил он, – что ты встретил меня.
По полночной улице, шатаясь, медленно ползли две тени, отдаленно напоминающие собак.
– Мы мма-а-ааа-ленькие ягнятки, – завывал Гаспод. – Мы заблу-у-удились в лесу-у-у…
– Гав! Тяв! Гав-гав!
– Мы м-мленькие заб'лдшие овечки… И мы… и мы…
Гаспод плюхнулся на задницу и попытался почесать ухо – по крайней мере, то место, где, согласно его представлениям, это ухо находилось. Нога почесала воздух. Лэдди сочувственно поглядел на товарища.
Вечер прошел с небывалым триумфом. Раньше, чтобы выклянчить дармовую выпивку, Гаспод всегда прибегал к одному и тому же простому способу: он садился возле какого-нибудь стола и смотрел на выпивающих до тех пор, пока в ком-нибудь из них не просыпалась совесть. Ему неизменно наливали чего- нибудь в блюдце, надеясь, что, получив желаемое, пес побыстрее уберется с глаз долой. Да, этот способ требовал времени и терпения, зато был стопроцентно надежным. Что же касается Лэдди…
Лэдди умел показывать фокусы. Во-первых, он глотал пиво прямо из бутылок. Во-вторых, мог пролаять ровно столько раз, сколько видел перед собой поднятых пальцев. Гаспод и сам умел считать, однако ему как-то не приходило в голову, что подобного рода деятельность может щедро вознаграждаться.
Также Лэдди умел навязаться какой-нибудь молодой особе, которую вывел в свет томимый надеждами воздыхатель. Лэдди клал голову ей на колени и бросал столь печальные взгляды, что воздыхатель, надеясь покорить сердце девушки своей щедростью, неизменно покупал Лэдди блюдце пива и тарелку печенья в форме золотых рыбок.
У Гаспода этот фокус никогда бы не получился. Ему бы пришлось подпрыгнуть, чтобы положить голову кому-нибудь на колени, – да и в этом случае он заслужил бы только пинок под зад.
Весь вечер он провел, сидя под столом, откуда наблюдал за Лэдди с явным неодобрением. Позднее явное неодобрение сменилось неодобрением пьяным – Лэдди щедро делился с ним всей своей добычей.
После того как их обоих вышвырнули, Гаспод решил, что сейчас самое время прочесть лекцию на тему «Кто мы, псы, такие?».
– П-ред людьми не-зя люблезить… зебюзить… лебезить! – говорил он. – Так ты себя только роняешь… В грязь, да, в грязь. Нам никогда не избавиться от вековой зависимости от человека, если собаки вроде тебя будут нестись к хозяину по первому его зову. Ты меня, конечно, 'звини, но я был оч-чень разочарован, когда ты валялся там кверху пузом…
– Гав!
– Ты – пес на побегушках у человеческого империализма, – сурово отчеканил Гаспод.
Лэдди закрыл нос лапами.
Гаспод попытался подняться, однако лапы его запутались, и он тяжело осел обратно. Немного спустя две гигантские слезы пробороздили шерсть на его морде.
– Конечно, мне шанса никогда не давали, – продолжал он, чудом поднимаясь на все четыре лапы. – Ну посмотри, как я начал. Меня сунули в мешок и швырнули в реку. Да, да, в самую настоящую реку. Милый крошка-щенок открывает свои глазки, смотрит, так сказать, на мир – и выясняет, что весь мир – это большой мешок. – Слезы так и капали с его носа. – Первые две недели кирпич был у меня за маму.
– Га-аав, – произнес Лэдди, выказывая свое искреннее участие.
– На мое счастье, меня бросили в Анк. В любой другой реке я бы захлебнулся и мигом отправился к собачьим праотцам. Я слышал, к нам, собакам, которые умерли, приходит такая громадная черная псина и говорит: «Фас твой пропил. Час. Пробил».
Невидящими глазами Гаспод уставился перед собой.
– Только в Анке не особо утонешь, – задумчиво промолвил он. – Жесткая очень речка – Анк.
– Тяв, тяяв…
– Вот она, собачья судьба… – пожал плечами Гаспод. – Образно выражаясь.
– Тя-яв…
Мутные глаза Гаспода наконец остановились на радостной, бодрой и беспробудно глупой морде Лэдди.
– И зачем я тебе все это говорю? Ты, наверное, ни словечка не понял, – буркнул он.
– Гав! – с надрывом произнес Лэдди.
– Счастливая ты тварь, – вздохнул Гаспод.
С другого конца аллеи донеслись взбудораженные возгласы. Кто-то кричал:
– Да вот же он! Глядите! Сюда, Лэдди! Ко мне, малыш!
– Это и есть Человек, – прорычал Гаспод. – Но тебе вовсе не обязательно следовать на его зов.
–
– Мы искали тебя по всему городу! – процедил один из инструкторов, замахиваясь палкой.
– Не бей его! – крикнул другой. – Ты только все испортишь.
Он вгляделся в сумрак аллеи и наткнулся на суровый взор Гаспода.
– Слушай, это тот кабысдох, что вечно болтается по округе! – воскликнул человек. – Честно говоря, у меня от него мурашки по коже.
– Ну так швырни в него чем-нибудь, – посоветовал ему товарищ.
Инструктор нагнулся за булыжником. Однако когда он выпрямился, аллея уже опустела. Пьяный или трезвый, Гаспод всегда мог положиться на свои безукоризненные рефлексы.
– Видал, да? – проговорил инструктор, изучая беззвучные тени аллеи. – Точно ясновидящий какой. Мысли умеет читать на расстоянии.
– Обыкновенная блохастая псина, – пожал плечами его товарищ. – Выбрось ты его из головы. Лучше давай поводок, поведем нашего друга обратно, пока господин Достабль ничего не узнал.
Лэдди безропотно последовал за ними в «Мышиный Век Пикчерз», где позволил посадить себя на цепь в своей же личной конуре. Вряд ли он испытывал какой-то восторг от сидения в конуре, но кто мог разобраться в той мешанине из чувства долга, обязанностей и эмоциональных пристрастий, что царила в его, за неимением лучшего слова, мозгу. Пару раз испытав прочность цепи, Лэдди растянулся на полу и стал ожидать развития событий.
Через минуту-другую он услыхал хриплый голос, обратившийся к нему через изгородь: – Я бы,
