объятий. – Она моя законная дочь.
– Так ты женат?
– Ага. Об этом я точно говорил.
– Наверное, в тот момент мы от кого-то убегали. Значит, на свете есть и госпожа Двацветок?
– Была. – На короткое мгновение его сверхъестественно добродушное лицо исказило выражение почти-гнева. – Но, увы, сейчас уже нет.
Ринсвинд отвел взгляд. Это было лучше, чем смотреть в глаза Двацветку.
Вскоре появилась и Бабочка. Она остановилась возле самой двери в камеру, сложив руки перед собой и застенчиво разглядывая пол.
Двацветок кинулся к ней.
– Бабочка!
Ринсвинд опять взглянул на маленькую воительницу с резиновым кроликом.
– Она что, тоже его дочь?
– Ага!
Коротышка, таща за собой обеих дочерей, направился к Ринсвинду.
– Ты знаком с моими дочерьми? Это Ринсвинд, он…
– Мы уже имели удовольствие познакомиться, – мрачно перебила Бабочка.
– Как вы сюда угодили? – спросил Ринсвинд.
– Мы сопротивлялись изо всех сил, – пожала плечами Бабочка. – Но их было слишком много.
– Надеюсь, вы не пытались вырвать у них оружие? – осведомился Ринсвинд настолько ехидно, насколько осмеливался.
Бабочка ответила ему яростным взором.
– Прошу прощения, – быстро сказал Ринсвинд.
– Две Травы утверждает, что во всем виновата система, – вставила Цветок Лотоса.
– Я почему-то не сомневаюсь, у него уже заготовлена система получше, – Ринсвинд окинул взглядом толпу узников. – С этим обычно проблем не возникает. А где он, кстати?
Девушки огляделись.
– Что-то не видно, – удивленно произнесла Цветок Лотоса. – Наверное, когда стражники напали на нас, он благородно отдал свою жизнь за народное дело.
– А почему ты так думаешь?
– Потому что он говорил, что именно так и должно поступать. Мне очень стыдно, что я тоже не отдала свою жизнь. Но стражники не хотели нас убивать, мы им были нужны живыми.
– Честно говоря, когда мы сражались со стражниками, я его не видела, – голос Бабочки звучал задумчиво. Она и Ринсвинд обменялись взглядами. – Да, точно, его там не было.
– Ты хочешь сказать, его схватили первым? Бабочка опять посмотрела на Ринсвинда. Ему вдруг подумалось, что если Цветок Лотоса унаследовала свое восприятие мира от Двацветка, то Бабочка наверняка пошла в мамашу. Она думала, как Ринсвинд, то есть ждала от других людей только самого худшего.
– Возможно, – Бабочка поджала губы.
– Принесем Значительные Жертвы Общему Делу, – завел свое Три Запряженных Вола.
– Каждую Минуту Рождается Еще Один Младенец, – рассеянно ответил Ринсвинд.
Бабочка наконец взяла себя в руки.
– Однако, – сказала она, – мы должны извлечь максимум из нашего нынешнего положения.
Ринсвинд, как раз направившийся к лестнице, застыл на месте.
– Это ты о чем? – спросил он.
– Неужели ты не понимаешь? Мы находимся в Запретном Городе и можем делать все, что угодно!
– Э-э, нет, без меня! – замахал руками Ринсвинд. – Что-то не припомню, чтобы я когда-либо делал все, что угодно. Как правило, наоборот, это со мной обычно делают все, что угодно.
– Сюда нас привел враг, но теперь мы свободны…
– Благодаря Великому Волшебнику, – вставила Цветок Лотоса.
– …И просто обязаны воспользоваться выпавшим нам шансом!
Бабочка выдернула меч из спины поверженного стражника и выразительно помахала клинком в воздухе.
– Как и предлагал Две Огненные Травы, мы должны штурмовать дворец!
– Но вас всего лишь тридцать! – Ринсвинд не верил своим ушам. – Какой там штурм! По сравнению с этими стенами вы жалкая кучка муравьев!
– Внутри самого города стражников почти нет, – возразила Бабочка. – Надо лишь одолеть тех, кто охраняет покои императора…
– Да вас всех поубивают! – воскликнул Ринсвинд.
Она кинула на него презрительный взгляд.
– По крайней мере, мы умрем за что-то стоящее!
– Очистим Страну Кровью Мучеников, – пророкотал Три Запряженных Вола.
Резко обернувшись, Ринсвинд замахал пальцем у Вола под носом – выше ему было не достать.
– Если ты еще хотя бы раз пробормочешь что-нибудь подобное, я из тебя котлету сделаю! – Покричал он, а потом быстро втянул голову в плечи – до него внезапно дошло: он только что посмел угрожать человеку в три раза крупнее его самого.
– Просто выслушайте меня, хорошо? – продолжал Ринсвинд, слегка остыв. – За свою жизнь я наслушался всяких речей о том, как неплохо было бы пострадать за общее благо. Но почему-то, черт возьми, те, кто толкают эти речи, сами страдать не спешат! Как только кто-нибудь начинает вопить: «Вперед, товарищи!» – всегда оказывается, что он выкрикивает свои призывы, прячась за здоровенной скалой, и на нем – единственном из всех! – стрелоупорный шлем! Неужели вы ничего не понимаете?!
Он умолк. Ячейка таращилась на него, как на сумасшедшего. Ринсвинд обвел глазами юные, воодушевленные лица и почувствовал себя очень, очень старым.
– Но ведь есть великие дела, за которые стоит отдать жизнь, – возразила Бабочка.
– Нет, нет таких дел! Потому что жизнь у тебя только одна, а великих дел как собак нерезаных!
– О боги, да как же можно жить с такой философией?
Ринсвинд набрал в грудь побольше воздух.
– Долго!
Шесть Благожелательных Ветров придумал довольно неплохой план. Эти ужасные старики заблудились в Запретном Городе. На вид они, может, и выносливые – вроде дикого бансая, что цветет на продуваемом всеми ветрами обрыве, – до все равно очень старые, да и оружия у них вроде нет…
В общем, он повел их прямиком к спортзалу.
Когда же вся группка оказались внутри, Шесть Благожелательных Ветров оглушительно завопил, призывая на помощь. Старики повели себя крайне странно: похоже, они и не думали спасаться бегством.
– Ну что, теперь-то можно его пришить? – деловито осведомился Маздам.
Пара десятков крайне мускулистых мужчин перестали лупить по досками и кирпичам и подозрительно уставились на незваных гостей.
– Есть идеи? – обратился Коэн к Профессору Спасли.
– О боги. У них такой суровый вид!
– Значит, никакого цивилизованного выхода из этого положения ты не знаешь?
– Нет. Предоставляю решать тебе.
– Ха! Ха! Как я ждал этого! – Калеб решительно двинулся вперед. – О мое большое тиковое бревно! Сколько славных часов провели мы вместе!
– Это ниндзи, – не без гордости в голосе объяснил Шесть Благожелательных Ветров, указывая на двоих мужчин, которые не торопясь подошли к двери и плотно ее прикрыли. – Лучшие воины в мире! Сдавайтесь немедленно!
– Очень интересно, – Коэн склонил голову набок. – Эй, вы, в черных пижамах… Только что выбрались
