12,21. Пятница
Игольчатый микрофон едва прошел в щель между плитами перекрытия.
Конечно, слышимость оказалась скверная. Но все же сквозь невнятные скрипы, непонятные шумы, шорохи доносились отдельные слова. «
«
– Что там происходит?
– Рассмотреть сложно.
– А если замедлить скорость воспроизведения?
– Хотите смотреть матч в записи? – хмыкнул Жора.
– О, черт! – он сорвал с уха клемму с микрофоном. – Стреляют!
– Дай картинку!
Арутюнян одновременно крутил два верньера, попытался совместить плывущий звук с такой же плывущей картинкой.
– Сколько выстрелов?
– Пять или шесть. Чуть не оглох.
– Что там заслоняет видимость? Спина? Встал кто-то неудачно?
– Ну, да... – Арутюнян замер. – Если судить по звуку, товарищ капитан, стреляли из израильского «Иерихона»... Смотрите... – На экране вдруг появился край бассейна, заполненного густой темной жидкостью. Не очень ясный рисунок, но вполне различимый, с угадываемыми деталями. На вид жидкость в бассейне казалась тяжелой, как ртуть, но по ней шла рябь, как от брошенной щебенки. – А еще из обреза, кажись, пальнули...
Бах! Беспомощно падающая рука...
Бах! Снова чья-то спина. Белая рубашка в синюю полосочку...
– Не сиди без дела. Чисти звук, – Петунин бросил микрофон на стойку.
Арутюнян кивнул. Пальцы стремительно бегали по клавишам. Капитан Петунин раз за разом отматывал видеозапись. Трупов в галерее сейчас, подумал он, больше, чем можно представить... Он не знал, сколько, собственно, можно представить... Где картинка?... Кого там завалил этот гребаный террорист?...
Ага, пошла...
Петунин осторожно остановил изображение.
Потом прижал палец к округлой ложбинке, осторожно повел кольцо коррекции.
Мужская спина в клетчатой рубашке... Пятна крови на белой стене... Впрочем, запачкать стену и рубашку можно краской из бассейна...
Еще один поворот кольца.
Да, трупов после стрельбы стало больше. Как минимум, на один.
Эти психи там в галерее все же подстрелили кого-то. Нервные, сволочи. Сколько их там? Не узнав этого хотя бы приблизительно опасно начинать штурм. Неподготовленный штурм – это всегда большие жертвы. Как среди заложников, так и среди бойцов. Капитан не собирался подставлять своих ребят под пули. Да, убит заложник... Пока только один... Ну, будем считать, что один... Вполне возможно, что психи в галерее на этом не остановятся... Их нужно чем-то отвлечь, нужно забить им мозги каким-нибудь дерьмом, скажем, предложить курево, наркоту, ансамбль бандуристов, билет первого класса на Гавайи...
– Звук!
Петунин прижал микрофон к уху.
«
– Товарищ капитан!
– Что тебе, сержант?
– Тут человек хочет вас видеть.
– Какой к черту человек? Не до него!
– Ну да, это так. Не до него. Но он говорит, что видит все, что там происходит.
– Где там?
– Ну, в галерее.
– Видит? Как это?
– Я не знаю.
Петунин выругался:
– Давай сюда этого человека!
Сержант махнул рукой и возле джипа мгновенно появился, как будто вынырнул из ничего, худенький узкоплечий мужичонка лет сорока пяти. Может старше, не понять. Глаза хитрые, но вовсе обеспокоенные. «Здрасьте», – улыбнулся мужичонка, и без приглашения полез в машину. На лоб и на глаза падали седые неопрятные волосы. На затылке волосы были схвачены зеленой резинкой, очки круглые, старомодные... Как наша запись, хмыкнул про себя капитан. С отставанием по времени.
– Слушаю вас.
Петунин сделал сержанту знак, чтобы задержался.
– Я – Цеменко.
– Ну и что? Имя?
– Вениамин Игоревич.
– Мне это ни о чем не говорит.
– Но вы же спросили, – с укором произнес Цеменко.
– Что вам известно про людей захвативших галерею?
– Мне? – удивился Цеменко. – Ничего.
– Так что вам тогда нужно?
– Мне – ничего. Но я могу вам помочь. Я, конечно, ничего не знаю про террористов, – ничуть не смутился Цеменко, – но могу помочь. Я экстрасенс. Многое умею. Например, вижу все, что происходит в галерее... – он сделал несколько пассов руками, будто отводил от глаз невидимый занавес. – Внутренним взором...
– Ах внутренним взором...
Петунин кивнул сержанту: «Убрать!»
– Погодите! – уперся Цеменко. – Зачем вы торопитесь. Я
– Отставить, сержант.
Цеменко поводил ущемленным плечом (рука у сержанта оказалась крепкой), глаза заблестели. Похоже, он быстро осваивался в любой обстановке. Устроился удобно на откидном сиденье, сложил руки на коленях и посмотрел на капитана с полным осознанием своего превосходства.
– Ну и чем вы можете помочь?
– Да многим, – снисходительно, даже нагловато кивнул Цеменко. – Но прежде чем уточнить роль и степень моего участия в операции по обезвреживанию террористов, с оружием в руках захвативших галерею «У Фабиана Григорьевича», я должен кое-что рассказать вам о природе моего скромного дара...
– Отставить!
– Но я должен...
– Не сейчас!
– Вы должны выслушать...
– У нас нет времени выслушивать всякие дурацкие теории.
