«Совсем?»
«Кажется...»
«Даже в мелочах?»
«Разве мы говорим о мелочах?»
«Не знаю... Отстань...» – Шивцов опять сжал голову.
«Нет, мы говорим не о мелочах... – Калинин оглянулся на заложников. Они смотрели на разворачивающийся перед ними спектакль в полном обалдении. – Но скажи, Витя... Ты готов?»
«К чему»
«Ну, скажем...»
«Не тяни кота за хвост!»
«Ну, скажем, к тому, что слова Сына Божьего тебе не понравятся?»
Шивцов медленно усмехнулся. Лицо его самым странным и неприятным образом перекосилось. Так, наверное, смотрят с той стороны Стикса, когда лодка Харона уже уткнулась в илистый берег.
«Если мне что-то не понравится, – произнес он с некоторой запинкой, – я размозжу ему голову».
«Сыну Божьему?» – изумился Калинин.
Чувствовалось, что он с трудом держится избранной линии поведения.
«Не Христу, а вот этому типу... – Шивцов снова навел карабин на охранника, и тот невольно прижался к Ксюше, застывшей на мокром бортике бассейна, как облитая кровью фигура. – А заодно тебе разнесу башку... Надоел... – Шивцов все так же медленно все с той же ухмылкой перевел ствол на Калинина. – Знаешь, в какую точку надо стрелять, чтобы голова разлетелась, как тыква?»
«Не знаю... Но ты подожди, не торопись... – Калинин вынул из кармана проснувшийся мобильник (еще один). – Видишь, пошли вопросы...»
И выдохнул в мобильник:
«Калинин на линии, говорите!»
«Саша, – не совсем уверенно забормотал главред. – Ты меня слышишь?»
«Алло! Не слышу вас...» – Калинин до всего доходил сразу. Голос главреда ему не понравился, теперь он делал вид, что не слышит.
«Саша, Шивцов в напряге... – Главреда слышал только Калинин. – Смени тему, он сорвется...»
«Алло... Ничего не слышу...»
«Саша, смени тему... – Главред не боялся прослушки, он знал, что делает доброе дело – спасает Калинина и заложников. – Шивцов не в себе. Не заводи дурака».
«Не слышу вас...»
Калинин спрятал мобильник в карман.
Карманы его были прямо набиты мобильниками.
25
ПЕТУНИН
15,37. Пятница
– Николай Николаевич, вы смотрите интернет-канал?
– Разумеется, – сухо ответил подполковник. – И смотрю, и слушаю. Даже записываю. Потом вместе проанализируем.
– Вопрос первый. Это безумное представление в прямом эфире можно как-то вырубить?
–
– К вам прислушиваются. Вы же командир «Антитеррора».
– Но Сеть не в моем ведомстве...
– Вы же видите, что творится в галерее...
Молчание в трубке. Петунин напрасно ждал комментариев.
– Николай Николаевич, мы готовы, – наконец не выдержал он. – Мы ко всему готовы, и к штурму тоже. Мы можем взять этого урода минуты за полторы, я уверен. Теперь мы знаем его в лицо. И он там, похоже, один...
– Один?
– Полной уверенности нет.
– Ну вот видишь. Если даже и один, у него там оружие и взрывчатка. Такие типы обычно идут до конца. Ты можешь гарантировать, что при первой попытке штурма вся галерея не взлетит на воздух?
– Не могу.
– Тогда какого черта?
– Мы
– Опять неопределенность. Какого черта? Вы шлепнете дурака, а
– Мне кажется, Калинин не до конца контролирует ситуацию.
– Но самого страшного пока не произошло.
– Один заложник убит...
– Знаю!
– Женщина изнасилована.
– Тоже знаю! Но эти инциденты произошли в самом начале. Спиши их на внезапный вегетативный срыв, на нервы. Теперь все как бы приуспокоилось. Тут есть некая зацепка, Алексей Иванович. Есть, есть... Может быть террорист потихоньку возвращается в исходное здравое состояние...
– Да? – возмутился капитан. – А как быть с его желанием пригласить к Фабиану Сына Божьего?
– Нормальное желание, – усмехнулся подполковник. – Не шлюху же ему звать? Парень устал. Он боится. Он знает, что только Сын Божий не предаст. Думаю, Алексей Иванович, это Калинин провоцирует Шивцова на что-то такое, что пока нам не очень понятно. Может, Калинин специально хочет выставить нас полными дураками. Сам знаешь, на нас многие зуб точат. Многие хотели бы подставить «Антитеррор». А тут такая возможность.
– До встречи с Христом осталось... – Петунин глянул на часы, – Около семи минут... Да, около семи... Не богато... Боюсь, Николай Николаевич, что, не дождавшись... собеседника... террорист начнет расстреливать заложников.
– Да, такой вариант возможен.
– Тогда нас обвинят в бездействии.
– Мы всегда между двух огней, Алексей Иванович...
Стопольский вздохнул:
– Сказать, с кем я двадцать минут назад говорил по телефону?
– Да ладно, – невольно улыбнулся капитан. – Не с женой. Догадываюсь.
– И хорошо, что догадываешься. Главное сейчас, ждать, не лезть на рожон. Не торопи событий, Леша. Эта парочка в галерее, конечно, отморозки законченные, – что журналист, что террорист. Но они чего-то хотят. Они все равно чего-то хотят. Попробуй понять, чего? Помозгуй, потруди мозги. Это важно. Анализируй каждое их слово. Расстрел заложников в прямом эфире, сам понимаешь, дело последнее. Для террориста это конец. Какой бы он ни был безмозглый, в душе он все равно боится. Может не признаваться самому себе, но боится. Думай, капитан Петунин, думай, а то выгоню к чертовой матери. Может, они там спелись? Может, хотят чего-то такого, что только в прямой эфир и можно вынести?
– Двойная игра?
– Не знаю. Разберись.
Подполковник бросил трубку.
Терять время капитан Петунин не стал:
– Жора, соедини меня с этим придурком...
– С Шивцовым? – не понял Арутюнян.
– Нет, с другим. С Калининым.
26
КАЛИНИН
17,44. Пятница
