«Вы не оставили им выбора, капитан».
– Что ты хочешь сказать этим?
«Только то, что мумий у меня почти не осталось».
Вскинув руку, Шивцов трижды выстрелил в труп, посаженный между Ксюшей и худенькой студенткой.
«Сидеть!»
Кто-то застонал.
«Вытащить тело из бассейна!»
Размазывая слезы и кровь по бледному лицу, студентка первой спрыгнула в темные разводы кровавого раствор. Худенькие лопатки были хорошо видны, когда она наклонилась, омытая темным раствором.
– Прости, Господи... Ибо не ведают, что творят...
– Ведают, ведают! Все они ведают, отец Егорий, – зло пробормотал Петунин. – Шли бы вы отсюда!
– Товарищ капитан!
– Ну, что там у тебя, Жора?
Арутюнян безжалостно колотил по клавишам:
– Есть пуля! Смотрите! Внимательнее смотрите!
Петунин уставился на экран. На плоской поверхности застыла цветная картинка: вскинутая рука Шивцова... дернувшийся ствол пистолета... сжатый клуб пороховых газов...
– Ну что?
– Сейчас, товарищ капитан!
Арутюнян двинул изображение, медленно увеличивая его.
– Вот... Видите?... – повел он курсором.
И капитан ясно увидел вылетающую из ствола пулю.
Снимок-фокус. Такое увидишь только в научно-популярных жуналов.
– О, черт!
– Вот именно!
– Патроны у него холостые...
На остановленной картинке ясно было видно, как пуля входит в лоб обвисшего на плече Ксюши трупа...
Удар.
Летящие осколки.
– Такое не смонтируешь...
– Но это еще не убийство, – робко подал голос экстрасенс. – Это не настоящее убийство. Этот человек был уже мертв, когда в него стреляли.
– Но в галерею он забрел не с кладбища.
41
КАЛИНИН
20.54. Пятница
«
Калинин подмигнул Шивцову. Он не скрывал торжества.
«...дамы и господа! Пришла пора искусства, в котором живут умирают по настоящему...»
Объектив скользнул к бассейну.
На мокром бортике сидели Ксюша и худенькая студентка.
Ксюша, обняв, держала за плечи рыхлую мумию, не давая упасть.
Теперь это был всадник, которого стащили с коня. Это он красовался на красочном рекламном плакате при входе в галерею. Теперь одна нога отвалилась, стояла у бортика, как нелепый протез, левая рука висела только на сухожилии. Проваленные глаза свирепо смотрели в потолок, в безмолвном крике раздвинулись синие губы. Студентка, дрожа, обнимала окровавленную голову наваленного на ее колени светловолосого.
Шивцов повернулся к толстухе:
«Ко мне... Ползком... Сказано, ползком!»
Шивцов сказал это негромко. Он не помог своему голосу ни жестом, ни интонацией, но толстуха, так же тихонько взвыв, сразу упала на влажный пол. Она не помнила о своей некрасивой наготе, как не помнила о своей наготе Ксюша. В галерее «У Фабиана Григорьевича» не было больше мужчин и женщин. Варево отравленных страхом душ, перепуганных, униженных.
«По-пластунски...»
Толстуха ползла, повизгивая.
Если это видел ее муж, то толстуха, наверное, повизгивала не зря.
«К ноге... Ближе... Еще ближе, Венера... – Шивцов не спускал глаз с толстухи. –
«Но я-то что? – причитала толстуха. – Я то что?»
«Держи!»
В воздух взлетел тюбик.
Толстуха с ужасом поймала его.
Всего лишь тюбик суперклея, какой можно купить в любом универмаге.
«Зачем? Зачем это?»
Неизвестно, какие ужасные мысли пришли толстухе в голову, но она судорожно сжала толстые круглые колени.
Шивцов усмехнулся.
Без злости и без сочувствия.
И снова вытащил из-за пояса пистолет.
«Нас видят?»
Калинин кивнул.
Он не скрывал торжества.
Налаженная им программа работала!
«Слушай меня внимательно... Будем исправлять то, что напартачил этот немец... – Стволом пистолета Шивцов указал толстухе на ближайшую мумию. Выглядела мумия ужасно – побитая, потому что падала несколько раз, разваливающаяся. – Вечно нам приходится убирать за немцами»
«А что надо убирать?» – шмыгнула носом толстуха.
Шивцов ухмыльнулся. Мутные глаза казались пьяными.
«Зачем клей?» – подняла руку с тюбиком Венера. – Нужно что-то приклеить?»
«Угадала... Правильно...»
Шивцов даже похвалил толстуху:
«Ты хороший, ты думающий
«А я не умру?»
«Не знаю».
«Не говорите так...»
«Не умирает только мертвое».
«Пожалуйста, не говорите так...»
«Если вернуть мумии ее прежний образ, что мы получим?»
«Что мы получим? – с ужасом пыталась угадать Венера. – Может быть, человека?»
«Ты опять почти угадала».
«Почему почти?»
«Потому что мы получим
«Так он же мертвец!»
Шивцов медленно оглядел толстуху.
