депрессией, в которой она находится после ужасного нападения.
— Эта депрессия едва не довела Флору до безумия.
— Да, ее разум чудом удержался на своем престоле, но, слава небесам, она уже поправляется.
— Надеюсь, что в ее жизни больше не будет таких испытаний.
— Мы просто не можем позволить, чтобы подобная беда случилась дважды.
— Она одна на целую тысячу. На ее месте многие девушки сошли бы с ума от такого нервного потрясения.
— Флора не только поправилась, — ответил Генри, — но и окрепла духом. Я с радостью заметил, что она полна решимости бороться за себя.
— Кстати, я забыл вам сказать, — добавил Джордж. — Она даже попросила меня оставить ей оружие на тот случай, если мерзкий гость нанесет повторный визит.
— Ты сейчас удивил меня, брат.
— Я и сам тому удивился.
— Если бы она попросила об этом меня, — сказал мистер Маршдел, — я оставил бы ей один из моих пистолетов. А она умеет ими пользоваться?
— Да, умеет.
— Какая жалость! Я взял оба пистолета с собой.
— Не беспокойтесь. У нее есть оружие.
— Вот как?
— Да, я отдал ей свои пистолеты, которые привез с материка, — ответил Генри. — Они заряжены пулями, так что, если вампир появится опять, он встретит горячий прием.
— О Боже! А это не опасно?
— Я думаю, ничуть.
— Вам виднее, Генри. Надеюсь, если вампир придет, мы по возвращении в особняк застанем его мертвым. О проклятье! Я забыл взять спички. Без них мы не сможем зажечь наши свечи.
— Что же нам делать?
— Идите не спеша, а я вернусь и заберу их.
— Но мы уже почти у церкви.
— Эгей! — послышался голос неподалеку от них.
— Это мистер Чиллингворт, — сказал Генри.
— Эгей! — повторно крикнул доктор. — Это вы, мой друг?
— Да, я, — ответил Генри.
Мистер Чиллингворт приблизился к ним и сказал:
— Я пришел немного раньше и, чтобы не выставлять себя на обозрение у церкви, решил отправиться вам навстречу.
— Откуда вы знали, что мы пойдем этой дорогой?
— Не трудно было догадаться. Кратчайший путь от вас до церкви.
— Мне придется вернуться в особняк, — сказал мистер Маршдел.
— Вернуться? — переспросил его доктор. — Зачем?
— Я забыл спички. У нас есть свечи, но зажечь их будет нечем.
— Не беспокойтесь об этом, — с усмешкой произнес мистер Чиллингворт. - Я никуда не выхожу без спичек собственного изготовления. Если у вас есть свечи, мы можем зажечь их в любой момент.
— Будем считать, что нам повезло, — сказал Генри.
— Еще как, — согласился Маршдел. — До особняка не меньше полмили, а я уже не тот ходок, каким был в юности. Вперед, друзья!
Они быстро зашагали по проселочной дороге. Старая церковь находилась в миле от деревни. Она была ближе к владениям Баннервортов, но почему-то с давних пор считалась деревенской. Рядом с церковью располагался небольшой сад и два коттеджа, в которых жили люди, проводившие религиозные службы и охранявшие церковные владения.
Само здание было возведено в ранне-английском стиле, причисляемом к архитектуре XII века, с одной из тех древних квадратных башен, которые строились из кремневой гальки, смешанной с цементом. Со временем этот раствор превращался в монолит такой же консистенции, как камень. Многочисленные стрельчатые окна имели какое-то отношение к готическому стилю, но скудность орнамента делала эту связь слишком сомнительной. Здание церкви стояло в центре кладбищенского двора, который занимал не меньше половины акра.
Это была одна из самых красивых сельских церквей на многие мили вокруг. Ценители древней и колоритной архитектуры приезжали полюбоваться ею со всех уголков страны, и это строение имело заслуженную репутацию изящного образца в своем хронологическом классе и стиле.
Ныне в Кенте сохранилось лишь несколько церквей древнеримского стиля да и те скоро снесут по наущению современных архитекторов и алчных биржевых дельцов. Вместо них тщеславные священники возведут непрочные здания, построенные на итальянский лад. Однако истинный знаток искусства еще может отыскать монументальные творения. Взять к примеру церковь в Виллесдене. Она во многом схожа с тем зданием, в которое намеревались проникнуть наши четверо друзей.
В их умах не было богохульных мыслей. Они действовали из добрых побуждений. Единственная странность их поведения объяснялась тем, что они желали сохранить посещение склепа в тайне.
К тому времени тучи сгустились и полностью закрыли луну. Когда четверо мужчин подошли к кладбищенским воротам, их окружала беспросветная мгла.
— Ночь нам благоволит, — прошептал своим спутникам Генри. — Возможно, нас никто и не заметит.
— А как мы проберемся внутрь? — спросил доктор, осматривая темные контуры здания.
— Двери закрыты на замки, — сказал Джордж.
— Что же нам делать?
— Я предлагаю вынуть одно из мозаичных стекол в каком-нибудь нижнем окне, — ответил Генри. — Тогда, просунув руку, я мог бы дотянуться до щеколды и открыть оконную раму. Затем мы проберемся в церковь.
— План хорош, — согласился Маршдел. — Не будем терять времени.
Они обошли церковь и выбрали ближайшее к углу окно — там, где огромный контрфорс выступал в сторону кладбища.
— Ты сможешь сделать это, Генри? — спросил Джордж.
— Да, я знаю, где запоры. Подсади меня немного, и все будет в порядке.
Джордж выполнил просьбу брата, и Генри отогнул ножом края свинцовой оплетки, которая удерживала одно из мозаичных стекол. Он выковырял стекло из оплетки и передал его Джорджу.
— Держи. Когда мы будем уходить, я вставлю его обратно. Никто даже не заметит, что мы пробирались в церковь.
Пока Джордж прятал стекло в траве, Генри открыл раму. Доступ в здание оказался на удивление легким.
— Странно, что при такой плохой защите церковь ни разу не грабили, сказал мистер Маршдел.
— На самом деле в этом нет ничего странного, — ответил мистер Чиллингворт. — Просто грабителям здесь нечем поживиться.
— Ну да?
— Тут нет ничего ценного. Конечно, кафедра проповедника покрыта потертым вельветом, но за исключением его и старого сундука, в котором, как я знаю, осталось лишь несколько книг, ворам здесь нечего брать.
— Да, за таким добром сюда не полезут.
— Вперед, — поторопил их Генри. — Будьте осторожны. От подоконника до пола около двух футов.
Когда его спутники пробрались внутрь, Генри закрыл изнутри раму на шпингалет.
— Теперь осталось пробраться в склеп, — сказал он своим друзьям. - Надеюсь, небеса простят меня за осквернение могилы моих предков, но я делаю это по вполне достойной причине.
