— И все-таки «на Темную Сторону» — это куда? В прошлый раз вы так и не объяснили.
Что хорошо — служба в Тайном Сыске быстро отучила меня скрывать собственное невежество. Ничего не знать и вечно обо всем расспрашивать — это в моем положении было совершенно нормально. А вот если бы я пару дней кряду воздерживался от вопросов, получил бы от шефа нагоняй. И поделом.
— Я бы тебе, конечно, рассказал про Темную Сторону, — вздохнул сэр Джуффин. — Но не имеет смысла тратить время на болтовню. Скоро сам все увидишь. Краем глаза, а все- таки. Допивай свою камру, только тебя, собственно, и ждем.
— Да я, в общем, уже... почти... Вот, теперь все. — И я поставил на стол пустую кружку.
В глазах у меня при этом почему-то потемнело, а сердце заколотилось так громко, что я даже немного смутился — надо же, какой шум поднял. И еще стало зябко, словно за моей спиной распахнулось невидимое окно и в затылок дунул речной ветер, холодный, как в разгар зимы. Хотя где она, та зима.
При этом я вовсе не был испуган. Скажем так — в моей голове не промелькнуло ни единой панической мысли. Я ничего не знал о Темной Стороне, в глубине души предполагал, что это просто какая-то непонятная мне пока метафора, и уж точно не думал, будто Темная Сторона непременно должна оказаться страшным и опасным местом. То есть мой ум был вполне спокоен, страх испытывало только тело — совершенно непривычная ситуация. До сих пор эти двое всегда были заодно, и теперь я не знал, кому из них верить.
— А вы, господин Магарас, присмотрите тюка тут за порядком, — сказал сэр Джуффин призраку. — И не покидайте кабинет, а то полицейских, чего доброго, распугаете — и где мы новых найдем? Уж пожалуйста, не подведите меня. Сэр Кофа обещал скоро быть. Он несет пироги из «Черного колоса» и уверяет, что они вполне достойны вашего внимания. Даже жаль, что мы с коллегами его не дождемся.
Призрак перекувыркнулся и взмыл под потолок. Очевидно, таким образом он выражал не то радость по поводу скорой встречи с превосходными пирогами, не то соболезнования лишенным этого счастья нам.
В коридоре я автоматически направился к выходу, но шеф развернул меня к лестнице, ведущей в подвал.
— Нам туда. — Он сверкнул улыбкой, любезной, как лезвие укумбийской сабли. — Видишь ли, сэр Мелифаро, Темная Сторона — это как бы не совсем на улице.
— Похоже, сейчас выяснится, что она находится в общем сортире, — огрызнулся я.
— Чуть-чуть подальше. — Сэр Джуффин и бровью не повел. — Но направление в целом указано верно.
Лонли-Локли следовал за нами с таким видом, словно собирался перекрыть мне путь к отступлению, если я, чего доброго, захочу сбежать. Тоже мне нашел дезертира.
Торжественно прошествовав мимо входа в уборную, мы спустились еще этажом ниже, прошли мимо поворота, ведущего в помещение, где Шурф Лонли-Локли в перерывах между убийствами и бдениями в библиотеках обучал меня приемам Очевидной магии, и углубились в коридор, который привел нас к очередному лестничному пролету. Судя по тому, как долго пришлось спускаться, мы забрались в совсем уж глубокое подземелье. На этом подвальном этаже я до сих пор не бывал, даже не подозревал о его существовании и теперь озирался по сторонам с таким любопытством, словно никогда прежде не видел ни каменных стен, ни земляного пола — кроме них здесь не было ничего.
— Ну вот и пришел конец твоему одиночеству, сэр Мелифаро, — внезапно сказал шеф.
Мне сперва показалось — я ослышался. Эта реплика никак не могла быть адресована мне. Уж на что на что, а на одиночество я никогда в жизни не жаловался — ни господину Почтеннейшему Начальнику, ни даже себе самому в минуту слабости. Потому что не только совершенно от него не страдал, но даже теоретически не представлял, как такое возможно.
Тело мое, однако, снова запаниковало. Гул в ушах и грохот сердца — это ладно бы, за минувшую ночь я уже вполне успел к ним притерпеться. А вот что ноги стали ватными — это уже никуда не годилось. Потому что сэр Джуффин, кто бы сомневался, человек бывалый, и молодые сотрудники у него в темных подвалах небось пачками в обморок падали, а все равно не хотелось бы, чтобы он...
Но шеф, конечно, все понял. И своевременно подхватил меня под локоть.
— Я знаю, что на самом деле ты ничего не боишься, сэр Мелифаро, — мягко сказал он. — А что на ногах не держишься — так это обычное дело, по дороге на Темную Сторону многим поначалу дурно делается; ничего, привыкают потом. А бояться тебе здесь и правда совершенно нечего. Разве только радоваться. Быть Стражем — прекрасная судьба, счастливое предназначение. Я даже немного завидую вашему брату. Не всерьез, а все-таки... Да, я знаю, что ты ничего не понимаешь. Тебе, собственно, и не надо ничего понимать. В отличие от прочих, тебе не нужны инструкции. Ты когда-нибудь слышал о рыбе, которая утонула, потому что ей не объяснили, как следует плавать? Вот и я не слышал. Но все-таки кое-что я тебе расскажу — просто чтобы ты не заскучал по дороге. Нам еще идти и идти.
— Спасибо, — вежливо сказал я. Вернее, та часть меня, которую присутствующий здесь сэр Макс обычно называет «автопилотом». Сам-то я был настолько оглушен и ошеломлен монологом шефа, что даже на фамилию свою вряд ли сейчас отозвался бы.
— У всего есть изнанка, в точности как у одежды, — говорил сэр Джуффин. — Потаенная, скрытая от любопытных глаз сторона. Есть она и у Мира, где мы живем и который привыкли считать единственной реальностью. В нашей магической традиции изнанку Мира называют Темной Стороной — не потому, что там темно, это не так; «темная» в данном случае означает «скрытая», «неизвестная» - как, например, в выражении «дело темное», которое употребляют, имея в виду, что подробности дела никому не известны.
Я невольно улыбнулся, вспомнив, что всегда сбегал с лекций по лексикологии. И подумать только, при каких обстоятельствах они меня в итоге настигли.
Однако к этой теме шеф, хвала Магистрам, больше не возвращался.
— Путешествие с лицевой стороны реальности на ее изнанку относится к области так называемой Истинной магии, которая не запрещена Кодексом Хрембера хотя бы потому, что контролировать ее использование люди не в силах. В отличие от уже более-менее понятной тебе Очевидной магии, в основе которой лежит воля колдуна, Истинная магия вершится по собственной воле или по произволу самой Вселенной — формулируй, как тебе удобно, значения это не имеет. Одна из особенностей Истинной магии заключается в том, что она сама выбирает себе инструмент. То есть человека, через которого желает осуществляться. Все, что может сделать ее избранник, — это постараться стать совершенным инструментом; впрочем, об этом мы поговорим как-нибудь позже. Сразу скажу, что таких людей довольно мало. Далеко не все они обладают качествами, которые принято считать достоинствами; попадаются среди них и такие, с кем лично я ни за что не стал бы иметь дело. То есть по какому принципу совершается выбор, я сам до сих пор не знаю. Хотя у меня было время подумать и великое множество объектов для наблюдения. Честно говоря, больше всего это похоже на обыкновенную ярмарочную лотерею, только в нашем случае победитель получает больше чем весь Мир. Гораздо больше.
— И выходит, я тоже получил этот приз? — спросил я. Хотя ответ и без того был понятен. Стал бы шеф тащить меня в подвал, если бы я не был способен попасть на эту его загадочную Темную Сторону. То есть, теоретически, я мог представить себе, что сейчас сэр Джуффин глумливо захихикает, скажет: «А вот и нет» — и отправит меня прочь, но, честно говоря, это была бы скверная шутка, не в его вкусе.
— Совершенно верно. Однако с тобой, сэр Мелифаро, разговор особый.
