следующем розыгрыше.
Наконец в город прибыло тяжелое оружие. Адвокат, которая готова была защитить кого хочешь. Или ей нравилась лотерея, или ей много платили. Она на вокзале по прибытии объявила:
— У вас черт знает что делается!
Она посторонний человек, ясное дело, но тут и свои, городские, ничего толком не понимали. Говорили о маге-астрологе по фамилии Шиш, который сам себе предсказал смерть на местном кладбище. Был слух об убийце, сошедшем с ума и теперь нажимающем на манку в городской психбольнице. Другие верили, Тихонова похоронили живьем, а он в гробу перевернулся. Пронеслось — билет не при чем, покойниками с кладбища кормят нутрий, а из нутрий делают шапки на зиму. Одного старика с этими шапками чуть не прибили на рынке.
Все хотели дознаться правды у Кухни и Винта, но те хранили тайну следствия. Родители никогда еще так не гордились своими наследниками. Другие взрослые им завидовали — не у всех такие важные дети.
Но в один прекрасный день дядя Володя Елхов, пряча глаза, подкатил к сыну с такими мыслями:
— Винт, говорят, может, не надо связываться с этим делом. Кто-то помер, кого-то убили. Людей не воротишь…
— Ага, — сказал Винт невнимательно, — а потом эти еще кого-нибудь ломанут.
— Не будешь первый лезть, не ломанут. Непростое это дело. — Дядя Володя не смотрел Винту в глаза. — Мне один человек сказал, убийцы — немой и этот подзаборный пьяница. Пиджак покойника на ком был? На пьянице, который от водки сгорел.
— Так, — до Винта наконец дошло, — откудова ты знаешь про пиджак?
— Ты не возникай, — сказала мать в поддержку отца, — сам рассказывал.
— Я?! — У Винта даже голос сорвался. — Я вам рассказывал, что его отравили, а про пиджак Сэра молчал! Ни слова!
— Не молчал. Я сама слышала.
— Все, хватит! — хлопнул по столу дядя Володя. — Ты — ребенок и будешь делать, что тебе велят!
Заорали младшие Елховы в соседней комнате. Родители как ошпаренные метнулись туда. Думали, они головы себе посворачивали.
— Что случилось?!
— Ты Витьку бить будешь! — ревели младшие.
— Когда я его последний раз пальцем тронул, вашего Витьку?!
— Скажи ему сам. — Мать перевалила все на дядю Володю и ушла укладывать детей.
— Кто приходил? — напрямую спросил Винт.
— Приходил такой, видно, из мафии, миллион предлагал, чтоб ты не выступал в суде. С виду не подумаешь, авторитетный такой…
Кухня, в отличие от Винта, сразу почувствовал неладное, когда отец, мать, бабушка как бы нечаянно собрались вместе и начали такой же разговор.
— В чем дело?! — возмутился Кухня. — Мы с Винтом свидетели, а вы кто такие?
— Мы твои родители! — закричал отец. — Или ты забыл!
Кухтины-родители были похитрее Елховых, но прокололась бабушка:
— Ваш придурочный — пьяница. Его пьяного в городе поймали, а то бы он натворил делов!
— Откуда ты знаешь, что Гриша был пьяный? — вцепился в нее Кухня. — Кто тебе это сказал?!
— Никто.
— Отвечать будете! Тайна следствия!
— Сам говорил, — сказала мать.
— Как ты сказала?! — кричал Кухня. — Я честное слово дал, понятно! Я вам рассказывал, что Сэра отравили. А про Гришу я молчал!
Кухня объявил родственникам бойкот, даже телевизор с ними не стал смотреть. Лег в постель и отвернулся к стене. Пришел отец, присел рядом.
— Кто вас подучил? — спросил Кухня.
— Сутулый такой, цепь на руке, — неохотно сказал отец, — пожилой. «Не надо вам неприятностей», — говорит. Ты у нас один, мы с матерью боимся…
Так стала закатываться героическая жизнь Винта и Кухни. Родители еще раз и два подступились к ним со своими рассуждениями, потом мирные переговоры закончились. Кухню увезли на юг. Винта забрали в деревню за двести с чем-то километров от города.
Прошла неделя и другая. Стало казаться, история с кладбищем случилась очень давно. Может, год назад. Винтовы родители радовались за сына. На дворе начали плодиться кролики, он единолично занимался с ними. Отсаживал маток, ждал приплод, чистил клетки, косил для кролей траву. Один раз напал на передачу с ведущей Вероникой, но даже смотреть не стал. Ушел. Родители переглянулись, довольные. Дядя Володя на следующий день пообещал ему купить настоящее ружье.
Кухня чах на далеком юге. Его родители просто извелись. Сын не купался, не ел мороженого, не загорал и не поехал смотреть на дельфинов.
— Слушай, — спросил он у отца, — а если Гришу расстреляют?..
— Успокойся. Он невменяемый. Их не судят…
Родители посовещались. Мать охая выделила огромную сумму, Кухне купили видеомагнитофон «Сони». Ни у кого из класса такого не было. Он сначала обрадовался, потом сник.
— Заберите себе! — сказал грубо. — Мне он не нужен.
— Какой-нибудь не такой? — перепугалась мать. — Так поменять можно.
— Вам за меня деньги заплатили! Чтоб я свидетелем не был.
Мать расплакалась и ушла из номера. Побледневший отец сказал:
— Клянусь, ни копейки не взяли. Предлагали, было такое…
Зал суда был под завязку. Такого не было даже на выступлении баптиста из Норвегии, хотя он обещал излечить всех желающих, а здоровым в конце выступления давали Библию с картинками. Речь прокурора слушали, как о повышении цен, — не шелохнувшись. Он рассказал историю, будто подглядывал за каждым шагом Полундры. Обвинил его в двойном умышленном убийстве с корыстной целью.
— Требую высшей меры наказания — расстрела…
Зал зашевелился, завздыхал, люди зацокали языками, и все повернули головы на Полундру. Он никак не реагировал. Народ обратился к адвокатше — та деловито копалась в бумажках. Кто-то даже подумал, что она самое главное прослушала. Другие решили — притворяется, скрывает свою растерянность.
— Молодец у нас прокурор, — говорили в перерыве.
— Она, адвокат, думала, тут ей обломится денег заработать!
— Это не Москва. У нас, брат, за ушко да на солнышко. Это у них в Москве все схвачено!
Заговорила адвокат, в зале пронесся смешок. Уж очень у нее был грубый голос. «С таким голосом, — качали головой, — в уборной «Занято!» кричать». Но потом к голосу притерпелись, стали слушать содержание, и лица людей повытягивались. Прокурор хоть был земляком и говорил неплохо, однако и она выступала не худо. В перерыве люди только не разодрались, спорили, кто больше прав — приезжая адвокат или прокурор. У прокурора речь была, конечно, правильная, ничего не скажешь, но у москвички получалось человечнее.
По ее получалось так. Два несчастных, забытых обществом человека решили выпить, а денег не было. А может, они не ели неделю, хотели поесть, но с деньгами и в этом случае было плохо. Глухонемой Гриша указал бродяге Сэру свежую могилу. Он помогал хоронить Тихонова, это все видели, и обратил внимание на хорошую одежду покойника. Они бы выкопали гроб, сняли одежду и хоть на вечер были счастливы. Но здесь вмешался случай. Этим захоронением интересовался приезжий человек Анатолий Адольфович Шиш. Он отдыхал с покойным, есть трогательное свидетельство, как они выиграли бег в мешках и получили приз — лотерейный билет «Пепси» — один на двоих. И он, Шиш, приехал за своей долей выигрыша. Вдова сообщила ему, что билет лежит в кармане пиджака, а пиджак в могиле. Шиш увидел гробокопателей, думал, они посягают на его часть выигрыша, пытался помешать им. Его убили. Вероятнее всего, не желая этого, случайно. Свидетельство тому — паника, из-за которой у одного начался припадок, а
