– Значит, удирать надо? – послышался дружный хохот.
– Можно поступить иначе. Этот свист способен достать человека сквозь каменную стену в два шага толщиной, сквозь земляной вал в пять шагов. Но даже ему не в силах пробить десяти-двадцати метровую толщу. Поэтому мы не будем возводить стены и валы. Мы зароемся в землю. Вон там, – Найл указал в сторону леса, – вы выроете траншею в один шаг шириной и в грудь человека глубиной. Там будут прятаться лучники и арбалетчики. Они буду высовываться только для того, чтобы выстрелить и спрятаться обратно. Вас, стрелки, здесь полторы сотни, а дикарей – всего четыре. Если каждый из вас в течение боя попадет во врагов хотя бы два раза, их просто не останется.
– А жуки?
– Жукам до спрятавшихся в траншеи стрелков будет не «досвистеться»!
Слова правителя вызвали смех.
– Тогда жуки захотят подняться на холм и стрелять вдоль траншей. Чтобы этого им не удалось, копать их нужно не прямыми, а змейкой, извилистыми. Жуки будут искать удобную позицию для выстрела, ездить туда-сюда… Вот на этот случай вам и предстоит в изгибах траншей вырыть глубокие ловчие ямы и замаскировать их так, чтобы никакой жук ловушки от ровной земли не отличил. А как жук в яму свалится, то его нужно закидывать сверху плащами, чтобы ничего видеть не мог, и просовывать между колес, что под брюхом, прочные бревнышки, чтобы и выехать не получилось. Все понятно?
– Загнать двух жуков в ямы? Да запросто! – молодые ребята откровенно веселились.
– Тогда запомните два основных правила. Первое: ни в коем случае не выскакивать из траншеи и не убегать. Убьют мгновенно. Второе: на жуков стрелы не тратить, все равно вреда им они не причинят. Стрелять только в дикарей.
– Улла Посланнику! – внезапно предложил кто-то воинов.
– Улла! Улла! Улла! – прокатился над долиной троекратный воинский клич. В честь чего его решили так поприветствовать, Найл так и не понял.
Ремесленники, усвоив задачу, вместе со стрелками потянулись к холму. На опустевшей площади остался стоять только рыцарь Синего флага. Спасибо за землекопов, Закий, – поблагодарил Найл.
– Это оказалось очень просто господин, – отказался от благодарностей северянин. А насчет жуков… Вы думаете, с ловчими ямами получится их поймать?
– Между тем, как воспринимает мир тот, на кого катится жук, и тот, кто сидит в жуке есть очень большая разница. Тот кто снаружи думает: «Какой он большой и страшный! Его ни за что не остановить!» А тот, кто внутри, думает: «Не дай бог какая-нибудь яма или камень под брюхо! Превращусь в неподвижную мишень…» Поверь, Закий, изнутри этот жук совсем не страшный.
– Я понял, Посланник, – кивнул рыцарь. Вы их поймаете.
Живот стянуло холодом, и Найл опять очутился в уже изрядно опостылевшем подвале.
Граф встречал его настороже, с обнаженным мечом, но увидев пленника с облегчением усмехнулся.
«Какой все-таки дурак этот демон, – мелькнуло в сознании де Сен-Жермена. – Ни о чем не догадывается!»
– Ты принес золото? – вслух спросил он.
«О чем же я не догадываюсь?» – Найл быстро стрельнул глазами по сторонам. Все было как обычно.
– Ты принес золото, демон?! Молчишь? Что же. Я пытался оставаться милостивым господином, но ты понуждаешь меня к наказанию. Ты меня понял, демон?! Ты будешь наказан за нерадивость и непослушание!
Де Сен-Жермен отошел к столу, положил на него меч, перелистнул несколько страниц книги, медленно водя пальцем несколько раз прошептал, бесшумно шевеля губами, нужную формулу, после чего снял со стены факел и решительным шагом направился к Найлу.
– Смаргл воскерев иллам! – громко произнес он, ткнув факелом в сторону октограммы.
Найл ощутил, как тело его охватило пламя, как оно стало пожирать его, его кожу, волосы, глаза, причиняя нестерпимую боль.
– Смаргл воскерев иллам! – повторил де Сен-Жермен, – смаргл воскерев иллам!
Дворянин тыкал и тыкал в сторону вопящего от муки Посланника, и звуки голоса истязаемого существа, похоже, доставляли ему невыразимое удовольствие.
– Что с вами, мой господин? – испуганным голосом спросил склонившийся сверху рыцарь Синего флага, подсунул под дрожащее тело руки, поднял его и понес в ближайшую палатку. Что случилось?
Спустя минуту в палатку примчался шериф Поруз, еще через несколько минут ворвались девчонки из братьев.
– Поруз, у тебя есть золото? – слабым голосом поинтересовался правитель. Да. Сейчас он умчался, и через некоторое время вернулся с тяжелым кожаным кошельком. Вот. Пятьдесят золотых из армейской казны. Хватит? Что с вами, правитель?
– Золотая лихорадка, – со слабой усмешкой ответил Посланник. Так золота хочется, что в обморок падаю и кошмары снятся.
– Сейчас, я позову духовника.
– Что, мне так плохо?
– Да нет, – утешил Посланника Закий. – Просто он у нас лекарь.
Лекарь прописал правителю холодный компресс. К вечеру Найл пришел в себя достаточно, чтобы совершить еще одно путешествие в Ночной мир, и еще раз проверить, где находятся секреты дикарей. На следующий день, убедившись, что рукастые ремесленники уже приготовили ловушки, Посланник решился на вылазку.
С собой он взял только девушек из братьев по плоти и сотню смертоносцев. Правда, шериф Поруз категорически заявил, что необученных подростков одних не отпустит, и пришлось брать его с собой, равно как и рыцаря Синего флага, увязавшегося следом только потому, что в лагере ему оказалось скучно.
Хорошо хоть Дравиг проявил благоразумие и решил остаться, а то осталась бы армия полностью без руководства.
Убедившись на тренировке, что ему меч в бою не помощник, Найл попросил себе короткое копье. Армейский кузнец выдал ему сулицу – метра полтора длиной, с нешироким, острым как бритва наконечником и окованным основанием древка – чтобы в колчане не застревало. Правитель немного поиграл с новой игрушкой, а потом приказал выдать точно такие же девушкам, которые тоже выросли с копьями в руках. Небольшой отряд быстро добрался до леса, свернул с дороги и растворился в чаще.
Смертоносцы разошлись впереди широкой дугой, тщательно прощупывая каждый метр, и одновременно набивая желудки всякого рода живностью, не догадавшейся вовремя скрыться с их пути.
Идти следом за восьмилапыми было относительно спокойно, однако Найл, тем не менее, отправил рыцаря и шерифа в тыл – ходить бесшумно, как это умели делать девушки, они не могли.
Следуя изгибам дороги, они совершили широкую петлю и, под прикрытием кустарника, вышли к полям.
Крестьяне, обливаясь потом, вышагивали над грядками, склонившись к земле и привычно работая мотыгами.
– Трудятся, не разбежались, – кивнул Найл на них Порузу.
– Детей нет.
– Что?
– Детей нет. Крестьяне обычно детей с собой в поле берут. Пусть не все, но хоть кто-то должен был прихватить подросшего малыша побегать, или более взрослых себе в помощь.
– Хочешь сказать, дикари детей в заложниках оставили?
– А зачем поля охранять, если ни один родитель все равно от своих чад не сбежит? Держат всех, как на поводке.
– Ясно. Одно хорошо, караульных тут нет. Сделаем привал, а дальше пойдем в сумерках.
Воины немного отдохнули, а когда солнце покатилось к горизонту, двинулись дальше. Через прозрачные, как стекло, поля Найл никого не пустил. Несколько часов отряд пробивался через бурелом, потом повернул
