Он понял, что способен легко и просто взять с собой в подвал замка любое живое существо, которое окажется в момент вызова на расстоянии вытянутой руки – примерно таков размет октограммы; что вся сила графа де Сен-Жермена – в древней книге, каким-то окольным путем попавшей к нему в руки.
Дворянин сумел каким-то образом расшифровать пару описаний неких «магических обрядов по вызову и управлению демоном», но не очень понимает, что и почему происходит, кто перед ним и какими возможностями обладает. С точно таким же успехом какой-нибудь самоучка из замка князя Граничного, найдя учебник по химии двадцать второго века и разобравшись в описании пары опытов, смог бы показывать извержения мини-вулканов или превращение воды в кровь и крови обратно в воду, отнюдь не становясь после этого дипломированным химиком.
Пожалуй, Найл хоть сегодня мог приказать паре смертоносцев неотлучно находиться рядом, и во время следующей встречи приказать восьмилапым разорвать двуногого на куски, но…
Чтобы попасть обратно сюда, он вместе с пауками обязан стоять в пределах «фильтра», а кто-то посторонний – прочитать заклинание, записанное в книге на верхней строке, на странице рядом с гравюрой, изображающей человека с огромными птичьими крыльями.
Убить-то графа де Сен-Жермен труда не составляет. Но вот как после его смерти вернуться назад…
Впрочем у военачальника имеется огромное количество неотложных дел и помимо того, чтобы ломать голову над загадками далекого прошлого. В первую очередь – воспрепятствовать вездеходам без боя прорваться через долину и уйти в тылы армии, разорять беззащитные поселения княжества. Поэтому перед закончившими работу строителями Найл поставил задачу завалить дорогу крупными каменными валунами.
Если два-три вездеходы еще могли развеять в пыль за полчаса-час, то полсотни валунов вынудят их искать обход – и прорываться через заранее приготовленные ловушки.
Кроме того, армию требовалось кормить. Не только крупой и соленым мясом, регулярно подвозимыми далеко из тыла, но и чем-нибудь более свежим, не успевшим смертельно надоесть. Поэтому полсотни землекопов и полсотни пауков правитель отослал к реке – изготовить сети и заняться ловом рыбы.
И, наконец, следовало подготовить новый рейд на врага. Поэтому Посланник оставил на время загадки эзотерических знаний и очередную ночь посвятил разведке дикарских тылов.
Теперь поселок стоял пустой, как кладка тарантула после зимнего равноденствия. Не было людей, не кудахтали куры, не толкались в тесных загонах мясистые долгоносики. В сарае остались на своих местах высосанные смертоносцами коконы парализованных дикарей, а вот часовые в угловых домах исчезли.
Поначалу Найл подумал, что ставшее бесполезным селение захватчики просто бросили и отступили, но в подобную щедрость ему почему-то слабо верилось.
Не для того они захватывали эти земли и старательно здесь обустраивались, чтобы отступать из них при первых неприятностях. Нет, тут что-то не так…
Посланник прикинул, как поступил бы сам на месте противника. Пожалуй, подготовил бы сюрприз на случай повторного рейда. Поставил капканы или засаду.
Где? Разумеется там, откуда противник заявился в прошлый раз. Дикари не могли не быть хорошими следопытами, и маршрут отряда Найла наверняка успели определить.
Правитель вышел к дому, который две ночи назад был атакован первым, и углубился в лес. Идти приходилось самому, пешком, без помощи коня – поэтому продвигался он медленно, с тревогой оценивая оставшееся до утра время.
Если не успеть найти место ловушки до рассвета, то там, в лагере, кто-нибудь может разбудить заспавшегося одитора, и вся ночь окажется потерянной понапрасну.
Засада обнаружилась где-то на уровне крестьянских полей. Вражеский вожак вполне резонно решил, что новый отряд лазутчиков может пойти другой тропой, но на открытое место показываться не решиться.
Вот дикари и заняли позиции в не очень широкой полосе зарослей между полями и приречными болотами – миновать лесом это место практически невозможно.
Двуногие подготовились со всем тщанием: на деревьях сидели лучники, в схронах за толстыми еловыми стволами лежали на щитах крепкие воины, присыпанные сверху всяким тряпьем – наверное, для тепла; сухими ветками и толстым слоем иголок. Перед засадой правитель нашел добрых полсотни ловушек – несколько самострелов, ловчие петли, обычные деревянные капканы из расщепленных бревен.
Все они также были тщательно замаскированы – сказывался охотничий опыт дикарей. Не происходи все это в Ночном мире, даже Найл попался бы раза три или четыре.
– Ждите-ждите, – по яркому хитиновому доспеху из надкрыльев долгоносика Посланник нашел вождя вражеского отряда и присел перед ним. А мы знаешь, что сделаем? Мы не поленимся, и проползем во-он там, по полю. Вы отсюда ничего и не увидите, и не услышите.
Разумеется, дикарь его не слышал, таращась в ночную тьму. Наверное, не надеялся на бдительность часовых в предрассветные часы, и решил понаблюдать сам.
– Смотри-смотри, – выпрямился Найл, потянулся до хруста в позвоночнике и проснулся.
Первое, что сделал Посланник, встав с постели – это помянул недобрым словом графа де Сен-Жермен и повесил на пояс кошелек с полусотней золотых.
Если так пойдет и дальше, то за пару недель содержимое войскового ящика перекочует прямиком в глухомань средневековой Европы.
Умывшись, правитель прогулялся по росе за лес, отдал Стиву приказ поднимать воздушный шар, вернулся и уселся спиной к частоколу на бруствере, подставляя тело лучам теплого утреннего солнца. Армейские кашевары уже успели запалить свои котлы и дразнили проголодавшихся за ночь воинов ароматом мясной каши.
– Вы здесь, господин, – нашел командующего армией Поруз и остановился перед ним. Кажется, ночь прошла спокойно.
– Мне не нравится термин «кажется», шериф, – опустил на него ленивый взгляд разомлевший от тепла правитель. Что случилось?
– Не хватает полутора сотен землекопов, господин, – виновато сообщил шериф. Дезертировали.
– Значит, князь здорово сэкономит на дворянских званиях, – пожал плечами Найл. В душе правителя не дрогнуло ни одной ниточки: траншеи готовы, ловчие ямы тоже. Будут находиться землекопы рядом с ними, или отправятся по домам, теперь особого значения не имело. Решили не рисковать ради личного дворянства – их дело.
– Прикажете послать за ними наряд?
– Зачем? Нам лишние рты ни к чему. Пусть лучше стрелкам порции за счет беглецов увеличат.
– Ну вот, – усмехнулся шериф, – а рыцарь Синего флага уже кинулся в погоню.
– Плохо, – согласился Найл. – Вдруг вернет?
– Один не вернет, – пообещал шериф и спросил: – Прикажете подать завтрак сюда?
– Прикажу, – согласился Посланник. По такому случаю: двойную порцию из котла пращников. Как прикажете, – шерифа распоряжение правителя не удивило. Найл каждый раз ел пищу из разных котлов, дабы убедиться, что всех воинов и рабочих кормят одинаково хорошо. Правда, обычно он ходил к котлам сам.
Пращников кормили отлично. Посланник с удовольствием откушал двойную порцию мясной каши и почувствовал, что ходить в ближайшие часы не сможет.
Впрочем, выступать в рейд он собирался только после полудня и мог позволить себе еще несколько часов полной недвижимости.
Между палаток появилась стройная фигура рыцаря. Запыхавшийся Закий приблизится к Найлу и коротко поклонился.
– Что? – правитель уже ощутил в мыслях рыцаря сильнейшую эмоцию тревоги.
– Их нет. Они не дезертировали, – запыхавшийся Закий говорил короткими рубленными фразами. Я до почтовой станции доскакал. Никого. Потом дорогу к Золотому берегу проверил. Никого. Назад полями шел. Людей нет. Следов нет.
– Шерифа ко мне! – Найл вскочил на ноги и громко закричал: – Поруз!
Первой промелькнула мысль о том, что пробравшие ночью в лагерь дикари просто вырезали полторы сотни спящих людей. Однако после такого набега должны были остаться просто озера крови и горы мертвых
