Усталые, подавленные, Фортус и ее спутник присели на груду щебня, чтобы собраться с мыслями, передохнуть. Тогда-то и услышали они отдаленный стук кирок и заступов. Кто-то снаружи пробивал ход в подземелье. Это могли быть только гитлеровцы.
Разведчики приготовили пистолеты и достали гранаты, приготовившись дорого продать свою жизнь.
А стук становился все отчетливей, громче. Стали слышны и голоса. Да, то была немецкая речь.
Вдруг Марию словно ударило. Вскочив на ноги, она припала к нагромождению камней, стала прислушиваться. В ходе незнакомых голосов она различила фальцет своего помощника — того, что оставался наверху.
— Фрау майорин, — по-немецки кричал разведчик, — фрау доктор, потерпите еще немного! Спасение близко! Сейчас наши солдаты расчистят завал. Не нервничайте, фрау доктор, все будет хорошо!
Что означало все это? Откуда взялись «наши солдаты»? Ведь здесь могли быть только немцы… Маша терялась в догадках. Но одно было ясно: помощник давал понять, что ей следует играть роль германского офицера-врача.
Полчаса спустя Фортус и ее спутник вышли из подземелья. У входа в бункер они увидели своего товарища в окружении десятка немецких солдат-артиллеристов. Все почтительно вытянулись, приветствуя «фрау майорин».
Как и полагалось особе в столь высоком офицерском чине, Мария сдержанно поблагодарила тех, кто прорыл траншею в подземелье. Затем она неторопливо проследовала через площадь и, убедившись, что за нею не наблюдают, скрылась в лабиринте улиц Буды. Двое разведчиков двигались за ней.
Оказалось, что немецких солдат привел помощник Фортус, когда понял, что одному с расчисткой завала не справиться. Он рискнул — явился к командиру расположенной неподалеку зенитной батареи и попросил помощи, наскоро придумав подходящее объяснение…
Отойдя подальше от площади, Мария и ее спутники скользнули в развалины какого-то дома. Здесь они отдохнули и подкрепились предусмотрительно захваченными с собой консервами.
Стало смеркаться. Повалил снег — крупные хлопья неслышно садились на хаотическое нагромождение камней и ржавого железа, и вскоре развалины исчезли под белой волнистой пеленой.
Помощники посмотрели на Марию: следовало подумать о возвращении. А она сидела, привалившись к какой-то балке, и напряженно размышляла. Память восстанавливала все то, что патриот-венгр сообщил о своей семье. У него жена и дочурка. Живут здесь, в Буде, — Марии известна улица, номер дома, квартиры. Но вряд ли разыщешь их по прежнему адресу: женщина знала о намерении супруга перейти на сторону Советской Армии и, конечно, понимает, что, как только об этом станет известно гестапо, ей несдобровать. Значит, скорее всего прячется вместе с девочкой… Но все равно надо сделать попытку!
Мария встает.
— Пошли! — решительно говорит она.
Истекло двое суток.
Комната в расположении одного из штабов Советской Армии. Мария только что вошла, разложила перед венгерским патриотом добытые для него документы.
— Откуда они? — вскричал венгерский офицер.
Она коротко объяснила.
Офицер слушал, перебирая драгоценные бумаги, и руки его дрожали.
Но вот Мария положила на стол еще одну бумагу — сложенный вчетверо лист.
— Что это?
— Письмо от вашей жены.
— Письмо жены? — ошеломленно пробормотал офицер. — Кому же оно адресовано?
— Ее мужу. — Мария чуточку помедлила, улыбнулась. — И если вы тот самый человек…
Офицер схватил бумагу, развернул. Из нее выпала фотография: маленькая девочка с вьющимися колечками волосами глядела в объектив и смеялась.
Венгерский патриот дико посмотрел на Машу.
— Читайте же, — сказала она. — Прочтите письмо.
Минуту спустя офицер опустил на стол бумажный лист.
— Она живет по старому адресу? — с тревогой спросил он.
— Нет.
И Маша назвала место, где после долгих поисков группе советских разведчиков удалось, наконец, встретиться с его женой.
Офицер встал.
— Она вложила в письмо фотографию дочки, чтобы…
— Чтобы вы ни в чем не сомневались. Полагаю, что это не лишнее…
— Кто смог сделать все это? — вскричал офицер. — Человек, совершивший такое, сто раз рисковал жизнью.
Мария пожала плечами:
— Надо, чтобы вы работали спокойно.
Венгерский патриот отлично справился с труднейшим заданием. Он оказал большую услугу Советской Армии.
Он жив, этот человек. Его имя Деметор Габор.
Мария Фортус, потерявшая его след в горячке последних недель войны, двадцать лет вела поиски.
Недавно нашла. Даже побывала у него в гостях в Будапеште.
Страница IX. «Дорогому старому другу и товарищу Марии Фортус, всегда молодой, боевой и активной. На добрую память. Твой друг Долорес Ибаррури»
Это авторская надпись на книге «Единственный путь». Мария Александровна бережно хранит драгоценный подарок. Славная дочь испанского народа для нее всегда была идеалом женщины, революционерки, коммунистки. Может, сблизило их и материнское горе: если Флорик погиб в Испании, то Рубен Ибаррури пал геройски при обороне Сталинграда…
М А. Фортус и сегодня такая же горячая, неукротимая, как и в дни молодости. В ее маленькую квартирку на Ленинградском проспекте почтальон доставляет пачки писем — от советских людей, от венгров, французов, испанцев, болгар, бельгийцев… Друзья этой удивительной женщины — люди из разных стран. Мария Александровна — член правления обществ «СССР — Франция» и «СССР — Венгрия», активная деятельница Советского комитета ветеранов войны.
Прочтите отличную повесть «Поединок с гестапо» — М. А. Фортус одна из авторов книги. Хватает сил и на многое другое, даром что и сейчас она носит где-то возле сердца две пули, засевшие еще в гражданской…
В дни, когда наша страна отмечала полувековой юбилей Советского государства, Мария Александровна отпраздновала и 50-летие своего пребывания в партии. В эти дни ей была вручена новая высокая награда — второй орден Ленина.
Поздним вечером, когда закончена работа, умолк телефон и можно остаться наедине с собой, она раскладывает на столе карту Испании.
Тихо вокруг.
Дом, улица, Москва спят.
А маленькая немолодая женщина все глядит на крохотные крестики, отмечающие на военной карте места, где навечно остались лежать два Рамона — младший и старший.
