папке и протянул Каммингсу вырезку из «Вашингтон стар». Зеленым фломастером были подчеркнуты следующие строки: «…нерасторопность, проявляемая рейгановской администрацией, нигде в большей степени не подрывает её эффективность на мировой арене, нежели в случае с РСЕ-РС. То, что теоретически должно было бы быть в высшей мере полезным орудием пропаганды в советском блоке идеалов свободного общества, смахивает сейчас на корабли без руля и ветрил, неспособные доставить груз по назначению». Каково?
— Если всё «состоится», быть тебе, Джеймс, директором РС. Должность до сих пор вакантная.
— Не исключено, но не будем загадывать. Теперь ты понимаешь, Ричард, в какое время ведешь расследование. Выйди из лабиринта хотя бы с косвенными доказательствами. Не будь щепетилен, можно и передернуть. В Вашингтоне закроют на это глаза. Спиши одного-двух эмигрантов на это дело, уволь, наконец, кое-кого, если на судебный процесс обвинения не дотягивают, но только дай пищу нашим политикам. Нужна сенсация о терроризме Советов. Всё. До встречи.
За рабочим столом Ричарда действительно ждала сенсация: заключение экспертизы взрывчатого вещества, «вызвавшего 21 февраля сего года в 21.45 по Гринвичу направленный взрыв на объекте РСЕ-РС, Английский парк, район Швабинг, Мюнхен». Вывод экспертов гласил: «Кумулятивный заряд. Производство американской фирмы «Дженерал дайнэмикс». Цех № 17, партия № 028306, дата выпуска 20.ХII.80 г.
Справки по телефону…»
Ричард: тут же набрал номер:
— Ошибка исключена?
— До сих пор не ошибались, господин Каммингс.
«Чтобы понять настоящее, нужно заглянуть в прошлое», — заметил мудрец. С утра Ричард бросил свою команду на штурм архива. Ирми, Рудольф и Курт просматривали дела эмигрантов, переписку, связанную с ними. Цель — поиск конфликтных ситуаций, компрометирующих, но ныне забытых сведений, ниточки, которая вела бы к инциденту как акту злобы, мести или прорвавшегося недовольства. Сам Каммингс взялся за кадровый состав ЦРУ на радиостанции. Прежде всего его интересовали лица, работавшие когда-либо в Москве или столицах стран Восточной Европы, а также так или иначе связанные с разведывательным управлением Пентагона или НАТО. Доставить на РСЕ-РС и взорвать кумулятивный снаряд мог только человек, разбиравшийся в военных вопросах.
Каммингс взял стопку документов. Пожелтевшие листы. Вот она, живая история станции, свидетелем и очевидцем которой был он сам когда-то. «Радиостанция «Освобождение». Меморандум № 3–5–54. Да, 54-й год Подписали документ: директор РО Вильямс Маннинг и директор отдела программ Вейдле. Документ вещал:
«Радиостанция «Освобождение»:
— призвана вести действенную и длительную пропагандистскую кампанию, чтобы слушатели в Советском Союзе и Советской Армии убедились, что это их собственный голос, говорящий в их интересах и в интересах их страны;
— должна убедить своего слушателя, что она русская (или азербайджанская, армянская и т. д.) станция, работающая в интересах русского (или азербайджанского, армянского и т. д.) народа. Следует исключить всё, что могло бы создать впечатление, будто она действует в интересах какой-либо иностранной державы;
— должна по мере возможности прислушиваться к подлинному пульсу советской жизни, а не довольствоваться нашими симпатиями или антипатиями.
Мы должны говорить только правду!»
Вильяме Маннинг был большой оригинал. Однажды дал указание в течение недели бомбардировать эфир загадочными фразами на армянском и грузинском языках:
«Жажда дьякона. Святой Георгий обнажил свой меч. Кислое вино. Церковь пустует. Помнит пасхальную заутреню. Овцы в винограднике. Баграт приветствует зеленщика».
Сотрудники всю неделю корчились от смеха. Что подумали слушатели на той стороне, так и осталось загадкой. Автор шарады потом объяснил, что хотел понервировать русских, сделать вид, будто РС обращается к существующему подполью.
Каммингс вспомнил одну из бесед с Фольманом:
— Вы никогда не заглядывали в уголовный кодекс ФРГ? Хотя бы ради любопытства?
— Я глубоко чту его.
— Возможно. Позвольте процитировать 131-й параграф. «Тот, кто отстаивает или распространяет выдуманные или искаженные факты, зная, что они выдуманы или искажены, чтобы оклеветать государственные учреждения или постановления верховных органов, тот карается денежным штрафом или лишением свободы сроком до двух лет».
— Что же из этого следует?
— А то: если чуть что здесь изменится в обстановке, мы каждого из вас — или почти каждого — упрячем за решетку на два года.
Ричард так и не понял: шутил Фольман или предостерегал…
— Да, Ирми, что у тебя?
— Я нашла межотдельский меморандум Матусевича. Адресован директору отдела кадров Жану Лекашу.
— Ну-ка, что там?.. «Считаю необходимым сообщить вам следующее. Сегодня сотрудник литовской редакции А. Кацас рассказал мне, что осенью (в сентябре — октябре 1975 г.) г-жа Л. Панич просила его засвидетельствовать, что я, Вл. Матусевич, якобы оскорбил её непристойными телодвижениями сексуального характера». — Каммингс метнул взгляд на Ирми. Та и глазом не повела. — «Кацас лжесвидетельствовать отказался. В то же время он готов повторить рассказанное мне в присутствии представителей администрации и других заинтересованных лиц. В этой связи прошу вас вызвать А Кацаса и официально получить от него сведения относительно попытки г-жи Л. Панич сфабриковать обвинения против меня в уголовном преступлении».
— Бред какой-то. Будь серьезней, Ирмгард. Ну, а что у тебя, Курт?
— Сергей Пирогов, в ФРГ прибыл из СССР через Израиль…
— Знаю. Ведет бесконечные телефонные разговоры. Поэтому мы и держим его под колпаком. Немцы тоже за ним присматривают.
— Тут другое. Допускает негативные, критиканские суждения в адрес диссидентов, падок на деньги, опять же тесные контакты с Матусевичем, Белоцерковским и Федосеевым. Работал на РС в отделе перехвата. Шеф отдела Вербицкий сделал его своим заместителем, но потом счел, что Пирогов стремится занять его место, понизил парня в должности до рядового сотрудника. Раздражительный Пирогов высказывал угрозы в адрес администрации и Вербицкого.
— Складывайте такие сигналы в отдельную папку, потом проанализируем.
— У меня такое впечатление, что выходцы из России нас здесь просто надувают.
— Каким образом, Курт?
— Каждый клянется, что имеет высшее образование, а диплома предоставить не может. Кто говорит, что потерял, кто уверяет, что документ о высшем образовании нельзя вывезти из СССР.
— Пусть администрация разбирается. Нашего президента Глена Фергюсона эти маленькие шалости тоже устраивают. В СМР идет сводка: на РСЕ-РС радиовещанием занимаются исключительно люди с высшим образованием. СМР тоже делает свой маленький бизнес: вот, мол, почему у нас в Мюнхене столь высокие ставки — народ-то высокообразованный. Большая игра.
Ричард достал из сейфа картотеку. «Массив ЦРУ, Радиоцентр. Мюнхен и филиалы». Итак, особое внимание уделить двум моментам: пребыванию сотрудников в восточных странах и их контактам с военно- промышленным комплексом США. Карточки аккуратно разбиты по секциям: «Исследовательский отдел»,
