– А может, вы зайцем прошли сюда, может быть, вы заяц?
– Кто? – растерянно спросил Чарли.
– Милочка, он нарочно путает нас. Я уверена – он знаменитый комик. Мне кажется, я видела его в кино.
– Вас действительно пригласила леди Каттерберд?
– Да, пригласила, – ответил Чарли, стараясь поставить на место этих бесстыжих детей. – И я – не комик.
– Она, наверное, специально пригласила его, чтобы мы ломали себе голову, – вздохнула вторая. – Но, право же, его лицо так знакомо!
– И мне тоже. Он не иначе как знаменитость, а то бы его не пригласили. Потом, никто, кроме знаменитостей, не посмеет говорить здесь с таким акцентом. От него можно просто сойти с ума. – Она повернулась к Чарли и одарила его печальной чарующей улыбкой.
Девушки были на несколько лет моложе его, совсем еще девчонки, и он считал, что они достаточно наговорили ему. Надо было рассчитаться.
– Если вы хотите знать, зачем я здесь, – прямодушно начал он, – так и быть, я вам открою секрет. Самому бессовестному из гостей, тому, кто больше всех испортит угощений, кто не стесняется говорить о незнакомых людях прямо при них, ну и всё такое, – тому будет выдана премия. Вот я и хожу и смотрю, кто же заслуживает эту премию. Пожалуй, вам можно сказать…
– Пожалуйста, скажите.
– Премию дадут одной из вас.
– Милочка, он нам портит настроение.
– Пусть оно у вас на некоторое время будет испорчено, – пробормотал Чарли, уходя от столика.
Наконец заветная цель Чарли – дальний угол – рядом. В этой части комнаты было совсем немного народу. Здесь он сможет спокойно выкурить сигарету и даже присесть. В самом углу стояла тахта, на которой сидел плотный мрачного вида господин с пышными черными усами. Он яростно курил, и Чарли, не задумываясь, присоединился к нему.
– Нравится здесь?
Чарли покачал головой.
– Не для меня, – признался он. – Никогда не был на таких вечерах и – уж это точно – никогда больше но буду.
Господин с любопытством посмотрел на него.
– Вы тот парень из провинции, вокруг которого «Трибюн» подняла шумиху? Я вас сразу узнал. Так или не так, а вы что-то там сделали – куда больше, чем любой из всех этих вот. Странная публика, правда?
Чарли согласился и рассказал ему о разговоре с девушками.
– Их следовало бы отшлепать по мягкому месту и отправить домой в постельку, – заявил мрачный господин. – Юноши, которые рассуждают, как девушки, девушки, которые говорят вообще бог знает что, – вот до чего мы дожили. Настоящего нет ничего. Даже места не осталось для настоящего мужчины. Дайте мне пустыню. Знаете, что такое пустыня?
Чарли не знал, что такое пустыня.
– Только там можно жить по-человечески. – И он провел по своим пышным усам. – Или в пампасах. Знаете, что такое пампасы?
Чарли не знал, что такое пампасы.
– Страна для настоящих людей. Дайте мне пампасы.
«Никто у тебя, старина, их не отнимает», – сказал сам себе Чарли.
Однако господин еще не высказал всех своих требований.
– Дайте мне хорошую лошадь, ружье, сухари, соль и табак и кусок хорошей открытой равнины, где есть на что поохотиться, и несколько колодцев. Больше мне ничего не надо. Вот это жизнь! А это разве жизнь? Это не жизнь. Были вы когда-нибудь в настоящих лесах? Там тоже жизнь. Среди высоких деревьев.
Чарли не знал, что такое настоящие леса, но расспрашивать не решился. Господин этот был похож на знаменитого путешественника или на кого-то еще вроде этого. Может быть, он уезжал в дикие края, снимал там фильмы, а потом показывал их и рассказывал о путешествиях.
Но господин вдруг изменил тему разговора.
– Вы не собираетесь заняться в Лондоне чем-нибудь? Нет? Странно. Моя фамилия Дьюсон, майор Дьюсон, я представитель фирмы «Внутренняя отделка и старинная мебель». Мы выполнили крупные заказы леди Кеттерберд по оборудованию этого дома. Вот моя визитная карточка. Возможно, она вам понадобится. Или, может быть, кто-нибудь попросит вас рекомендовать солидную фирму Вест-Энда с хорошими знатоками старинных вещей и отделочных работ. Никогда ведь не знаешь, что будет завтра.
Чарли сказал, что да, этого никогда не знаешь.
– Бывали в краях, где течет Пис-Ривер, а? – продолжал майор. – Настоящая жизнь. Кое-кому из этих людей пошло бы на пользу побывать там, когда мороз больше сорока. Мне приходилось переносить больше сорока. Да, но надо идти. Надо попасть еще на один такой же дрянной коктейль-вечер. С большим удовольствием лучше бы погонялся за оленями или пробирался через заросли в Северной Америке. Бывали там? Тоже настоящая жизнь. Да. Всего.
Чарли было жаль, что господин майор уходит, хотя разговор с ним начал принимать несколько таинственный и однообразный характер. Он уселся поудобнее в своем углу и стал наблюдать за гостями. Странная это была публика: среди нее не было ни одного приятного лица. Пожилые мужчины и женщины
