Дневники 1928-1929

1) «Замошье». 2) Не написано: по Дубне — «Экскаватор». 3) «Заболотье» (Клад.). 4) «Ночная красавица». 5) «Маралово». 6) «Ток». 7) «Коллектив». 8) «Берендеево царство». 9) «Утро свободы» и другие рассказы вместе с творчеством Алпатова. 10) «Фокус действия». 11) «Маленький человек». 12) Не написано: фенология осени с нарастанием слухов об экскаваторе. 13) «Похороны озера». 14) «Утонул».

15 Февраля. Спит разум, но сердце работает днем и ночью без отдыха, ни воля, ни разум, одно только сердце создает сновидение. Бессмысленны все «толкователи» снов. В этих извилистых тропинках своего сердца только я один сам для себя что-то понимаю и могу разбираться и никого не могу взять с собой на прогулку и, наконец, не могу об этом сказать, потому что спит разум, нет слов. Но сердце продолжает ночную работу и днем, когда разум встает, умывается. В эти минуты готовности разума снисходительно думать о том, что делало бессмысленное сердце во сне, в этот предрассветный час я берусь за перо и стараюсь записать эти редкие моменты дружбы разума, воли и сердца. Влияние ли такой согласной работы в предрассветное время или, может быть, такой порядок существует и вне меня, но весь заутренний час и восход солнца являются мне, как подтверждение моей работы и великое распространение меня во всем и всего мира во мне.

Жутко думать о том мальчишеском времени, когда, поймав воробья, зажимал я его головку между средним и указательным пальцем, делал рукой сильное движение, и голова птицы падала к моим ногам, а тело отлетало, падало и прыгало без головы. И сейчас огромное большинство деревенских мальчишек делают так, редкому «натура не дозволяет», но в большинстве случаев такой мальчик потом или не жилец, а если выживет, то не делец. Можно, конечно, повлиять на мальчишек, остановить, воспитать, они не будут рвать зря птицам головы. Но не в том, так в другом эта потребность возникнет, мы можем обезвредить ее, но истребить невозможно: Deus caritatus[8] является с годами, после большого организованного труда, и мне гораздо понятней все, если этого бога мило-сердия, называть богом у-сердия, т. е. что человек тогда начинает щадить все живое, когда разум его согласовался с деятельностью сердца и человек стал у-сердным, значит, весь поступающий в его голову материал вгнездился в сердце, усердился. На этом основано «раскаяние» преступников, с одной стороны, и существование милосердных законов, отменяющих казнь и дающих преступнику время одуматься.

Марахин и «полковник» — нельзя ли их вгнездить в обоз? Прочитать тетрадку этой зимы.

К главе: я в ловушке, я — тип. С далеких гимназических времен, когда мы писали сочинения о «типах» Гоголя и когда, встречая на улице в Ельце смешного человека, нахала, или очевидного дурака, говорили: «Вот тип»! — не было мне ничего страшнее этого слова, и если бы я хотел себя видеть окончательно уничтоженным, то представлял себе, что кто-нибудь о мне самом скажет: «Вот тоже тип!» О, как я понимаю семьи старых елецких купцов, что когда звонился к ним неизвестный, лучше их одетый и с <2 нрзб.> человек вроде Чичикова — они <2 нрзб.> и разбегались по комнатам, а сам хозяин открывал форточку и ругался:

— Николка, сукин сын, спусти кобеля!

Я понимаю, лесные народы, не имевшие личины, боялись глазу, боялись в типы попасть. И вот я теперь тип несомненный.

Председателю Сергиевского Союза Охотников

Михаила Михайловича Пришвина

Заявление

В мае прошлого года П. Д. упросил меня уступить ему за 50 р. моего годового щенка Дубца. Я дал согласие и сдержал свое слово, несмотря на то, что в промежутках времени от переговоров в <1 нрзб.> и прибытием Д-а за собакой, покупатель из Москвы, о котором может засвидетельствовать зав. кровным собаководством А. Чумаков, давал мне 100 руб., т. Даувальдер взял собаку и дал мне 25 руб., обещаясь в течение лета отдать остальную сумму. Вместо этого в конце охот, сезона, в Сентябре, он прислал мне собаку с письмом, в котором писал, что собака никуда не годная и я могу ее или застрелить, или подарить кому-либо «от его (Д-а) имени».

Проверив собаку, я убедился, что она запугана жестоким обращением и плохим питанием. Усилив питание и применив исключительно ласковое отношение в остаток охотничьего времени, я добился того, что Дубец отлично пошел по бекасу, проявляя необыкновенное чутье и очень вежливый поиск.

Т. Даувальдер, услыхав через знакомых о моей удачной натаске, в Январе с. г. обратился с письменной просьбой возвратить ему 25 р. денег, аргументируя тем, что я «ничего не потеряю». Возмущенный поведением Д-а, я ничего ему не ответил. Тогда он прислал еще письмо, с требованием денег и обратным аргументом: «Собака была мной продана никуда не годная». Я опять не ответил. Он прислал посыльного. Я сказал: «Ответа не будет». После этого Д. прислал письмо, в котором угрожает мне «административным взысканием».

К названным фактам, которые могу подтвердить как письмами Д., так и свидетельством т. Чумакова (о предложении мне 100 р. за щенка), равно как восторженными письмами покупателей братьев и сестер (экземпляры того же семейства) Дубца, считаю нужным сообщить следующее: вследствие моей уступки собаки т. Д-у я, во-первых, получил вместо 100 р. всего 25 р., во-вторых, потерял время для натаски ненужной мне собаки и при невозможности продать ее с окончания сезона шестой месяц уже ее содержу. Согласитесь, что молчание мое было самым милостивым ответом лицу, столь мало понимающему в натаске собак и элементарных человеческих отношениях.

Будучи сам лично глубоко возмущенным, я не в состоянии вести переговоры с т. Д. и обращаюсь к Вам с просьбой, если возможно, убедить его отказаться от своих требований или предложить ему третейский суд.

18 Февраля. Сегодня за вечерним чаем получил телеграмму от председателя Моск. Союза охотников Параск…: «имеем две берлоги». Телеграфировал согласие. В пятницу 22-го едем. Е. П-на уже начала собирать меня. С этого часу в моем литературном уединении поселился медведь. Думы с разных сторон, и что очень хочется взять ответственное место при стрельбе, но и неловко, никогда не стрелял медведя, могу не уложить и все испортить. И еще думается, необходимо дать телеграмму Рябинину, просить фотографа. Удовольствие небольшое появиться в «Охотнике» с медведем, но в этот раз проболтался в редакции, обещал, и отказать неловко. А еще вспоминается торжественное описание охоты Александра II на медведя, замечательное тем, что описание ведется в торжественно-почтительном тоне, а между тем все устраивают, всем распоряжаются два помещика Дудин и Прокудин, повторение этих имен всегда рядом при почтительно серьезном, почти подобострастном описании производит гораздо более комичное впечатление, чем у Гоголя Добчинский и Бобчинский. Попрошу Рябинина прислать двух фотографов. Дудин и Прокудин совершенно необходимы, потому что в век экспрессных штуцеров нет возможности описать охоту на медведя совершенно серьезно. Избираю себе оружие гладкоствольную двадцатку Лебо с пулей Жокана. Есть винтовка, но телескопическая, а навскидку с <1 нрзб.> стрелять не упражнялся.

Пристрелка винтовки grellfeld’a[9].

1) 200 шагов прицел 300  — Число пуль 3

2) Если ниже, то поднять прицел слишком высоко или тогда еще з<атвор> и добиться попадания в центр —  3 Возможно, выйдет или все еще низко,

3) Тот же <1 нрзб.> на 100 шагов, но целиться под яблоко.

4) Тот же прицел на 250 шагов, но целиться в верх яблока. — 3

5) Тот же прицел на 50 шагов, узнать, насколько брать ниже — 3 пули

Итого 15 пуль. Будет достигнута возможность одним прицелом сделать от 50 до 250 шагов.

19 Февраля. По этой программе выпущена 21 пуля, и результаты