декоратора.
– Да, такое ощущение, будто кто-то начал с красных и пурпурных тонов, а завершил розовыми и желтыми.
– Хорошо, джентльмены. Здесь проявлено даже больше заботы, чем там, где был найден Фредерик Бодем.
И снова на теле молодого человека не было никаких следов, ничего, что указывало бы на причину смерти. Лэнг заметил тот же самый пенис, налитый кровью, красное лицо, свидетельствовавшее о проблеме с сердцем, и ту же застывшую улыбку.
– В последний раз его видели, как он отправлялся на прогулку с Николеттой Карон. Она сказала Мириам, что Оливер сел на поезд до Лондона. Следовательно, она солгала, – сказал Найлз.
– Нужно быстро найти эту женщину, – сказал Пиви.
Мужчины поскакали обратно, чтобы выписаться из гостиницы. Лэнг, прежде чем допросить Мириам, послал телеграмму начальнику.
«
Королева приняла в личных покоях двоих – премьер-министра и советника Созлбури и сэра Барта Маршалла.
– Кроличье сердце? Ее нужно судить, – заметил Созлбури.
– Без учета ее состояния? – поинтересовался сэр Барт.
– Разумеется, – заявила королева. – Она убивает молодых людей. Не вижу проблемы в том, чтобы увидеть, как ее за это повесят.
– Ее судьбу решит правосудие, – ответил сэр Барт.
– Правосудие? Я не злонамеренна. Меня волнует нечто большее, чем судьба одной женщины, – моральное состояние Великобритании. Это подрыв моральных устоев.
– Она популярна, ваше…
– Не важно. Как только газеты узнают о ней, они тут же что-то придумают. Она аморальна. Она женщина со смертельным оружием. Предложение о замужестве и белое платье не для нее. Она бесстыдно вступает во внебрачные связи, ее необходимо остановить.
– Разумеется, – сказал Созлбури.
– Сэр Барт, я надеюсь на вас. Найдите ее сейчас же. Я хочу, чтобы эта угроза Англии была арестована. Суд над ней должен пройти быстро.
– Да, ваше величество. Джексон Лэнг поддерживает со мной постоянную связь. Я скоро узнаю от него последние сведения.
– Дайте ему все, что понадобится. Можете идти.
Сэр Барт поклонился и вышел, а королева обратилась к Созлбури:
– Созлбури, мне нужно послать сообщение Сади Карно, президенту Франции. Напишите, что я хочу одолжить гильотину.
– Ваше величество, мы решили не использовать это устройство.
– Но для соблазнительницы француженки, только что сбежавшей от французского правосудия, это будет как раз то, что надо.
– Ее еще не судили и не признали виновной…
– Созлбури, мы должны быть готовы.
– Да, ваше величество.
Глава 26
На шаг впереди
Николетта, Блейк, Бертрум и Мари осматривали местность сразу после рассвета. В тех местах, где листва была гуще всего, в охотничьих угодьях Блейка были установлены несколько мест засады для охотников, устроенные так, чтобы совпасть размером с деревом.
Платформы были достаточно велики, чтобы там могли расположиться один или два человека и спрятаться до того момента, пока не появится ничего не подозревающий олень или другая дичь. Недалеко от дома находился гостевой домик с небольшой конюшней и загоном.
– Если узнаем, что они приближаются, пока они будут впереди, мы сможем пройти через конюшню и спрятаться в тайниках. Если они будут находиться в другой части поместья, сядем на лошадей и уедем, – сказал Блейк.
– Они узнают, что мы здесь. Они увидят наших лошадей, – заметила я.
– Возможно.
– Милорд, думаю, мне лучше уехать. Так будет проще для всех.
Он поднял меня и усадил на сено.
– Николетта, тебе не следует путешествовать в одиночестве.
– Я могла бы уехать в Уэльс. Это недалеко.
– Останься со мной, – прошептал он и повернулся к остальным: – У всех есть план.
– Лорд Бастон, я чувствую погоню. Мне нужно уходить. Я чувствую, они близко.
– Николетта, одну я тебя не отпущу. В доме у меня есть карта, мы обсудим этот вопрос позднее.
В домике я снова принялась упрашивать:
– Никто из вас не сделал ничего плохого, вам нужно меня отпустить. Я не могу оставаться, зная, что Джексон Лэнг наступает мне на пятки. Я должна бежать. Пожалуйста, пойми меня. Я не хочу бежать, но я должна.
В конце концов, Блейк согласился, чтобы я поехала на коренной лошади от коляски, а он – на своей. Бертрум и Мари поедут за нами.
Он подготовил для поездки еду и карту. Стоя у окна, Блейк наблюдал за небольшим проходом между деревьями, позволявшим увидеть каждого, кто приближался бы по дороге.
Стайка птиц взлетела с дерева с пронзительным криком.
– Они скоро будут здесь. Если мы не хотим встретиться с ними на дороге, надо отправляться в укрытия. Николетта, Мари, снимайте платья, пора.
Мы сняли платья, сложили их и взяли с собой. В них было бы невозможно подняться в укрытия, а цвет их помог бы нас обнаружить.
Когда мы с Мари вылезали из заднего окна, на нас были лишь корсеты и шаровары. Мы согнулись, выставив зады, что очень заинтересовало мужчин. Оглянувшись, я увидела, что в этот критический момент Блейк и Бертрум сосредоточились на нашем белье.
– Мужчины! – сказала Мари.
– Мы собирали вещи, – проговорил Блейк, возвращаясь к окну, чтобы взглянуть на дорогу. – Правда, Бертрум?
Бертрум схватил пепельницу и сунул в карман.
– Да, я не хотел, чтобы это осталось здесь.
Я собралась отпустить едкое замечание, но тут Блейк сказал:
– Лэнг с помощниками. Их всего трое.
Мы вылезли наружу, проскользнули через конюшню и вскарабкались в укрытия. Бертрум и Мари спрятались на одной платформе, Блейк и я – на другой. Я легла посередине, Блейк прикрыл меня своим телом и натянул сверху одеяло.
Тело его было почти прямо на мне, сердце к сердцу.
– Николетта, какое чудесное ощущение. Это навевает определенные мысли, даже в такую минуту.
– Какие мысли, Блейк?
– Пять-двенадцать, поза в укрытии на дереве.
Мы прижимались достаточно плотно, и я ощутила его возбуждение.
– Блейк, мы не можем так лежать.
Его дыхание стало глубже.
– Блейк, измени позу. Я волнуюсь за твое сердце. Если ты только…
Мы услышали, как закрылась дверь. Блейк смотрел через листву.
Джексон осматривал окрестности и наших лошадей. Послышался голос Уилкокса:
– Джексон, из окна домика метрах в ста к северо-востоку выглядывает мужчина. Похоже, лорд Бастон в другом домике. Идемте посмотрим, должно быть, они там.
Сердце Блейка билось с такой силой, что удивительно, как его не услышал Джексон. Оно билось быстрее и сильнее.
Дотронувшись до Блейка, я почувствовала, что кровь потекла по его венам быстрее. Он был возбужден, но лежал совершенно неподвижно, ожидая ухода Джексона. Я не могла пошевелиться. Места было слишком мало, а Джексон находился достаточно близко, чтобы услышать самое осторожное движение. Я боялась за жизнь Блейка. Я видела, как рука его приобретает красный цвет.
Я знала, что происходит с мужчинами в этом состоянии, и меня стала бить дрожь. Я попыталась остановить сердце, замедлить его ритм, изменить положение, чтобы Блейк не испытал влияние моего сердца.
Я предупреждала его, но он все равно лежал рядом, возможно, доживая последние минуты.
«Джексон, уйдите. Пожалуйста, оставьте нас в покое!»
Должно быть, он услышал мои мольбы.
– Уилкокс, я пойду с вами.
Детективы сели верхом и отправились к другому домику, находившемуся по другую сторону холма, закрывавшему им вид на наши убежища. Когда они скрылись за холмом, мы спустились вниз. Мы с Мари надели платья.
Блейк старался вернуть давление в норму, его дыхание затруднилось лишь от того, что он сел на лошадь. Мы отправились в путь.
Бертрум свернул с дороги, и мы поскакали за ним по берегу, несколько раз пересекая реку. Добравшись до развилки, отправились на запад.
При виде других путешественников мы скрывались в лесу. Конечным пунктом нашего путешествия было побережье. Мы опасались, что нам перекроют главный мост в Уэльс – могла быть послана телеграмма. Надо было найти другую дорогу в Уэльс.
– За мной, – сказал Блейк.
Дорога разветвлялась как раз перед нами. С одной стороны навстречу нам ехала карета, с другой – телега торговца. Чтобы избежать встречи с ними, мы свернули в ближайший лес. Лошадь Блейка двигалась быстро. За ней следовала моя лошадь, затем – лошадь Бертрума, потом – Мари.
Трое впереди пригнулись, чтобы избежать большой ветки на пути. Мари же оглянулась, чтобы удостовериться, что карета проехала, и не заметила ветку.
Ветвь ударила ее в лоб и выбила из седла. Мари упала на землю с глухим стуком, заставившим Бертрума метнуться к ней. Не услышав за спиной топота копыт, мы с Блейком вернулись и обнаружили, что Мари лежит без сознания на руках у Бертрума.
– Ах, Мари, Мари! – воскликнула я. – Мари, милая, дорогая, пожалуйста, скажи что-нибудь. – Я опустилась на колени рядом с ней. – Бертрум, пожалуйста, скажите, что с ней все будет хорошо.
– Не знаю, мисс.
Блейк опустился на
