колени рядом с Мари и принялся растирать ей руки.
– Я нашел это в мусоре.
Уилкокс помахал скомканной бумагой.
– Что это? – поинтересовался Лэнг.
– Похоже на план бегства, – заявил Пиви.
– Тогда давайте взглянем.
– Они собираются отправиться в Суссекс, потом – на корабле в Германию, вниз по Рейну, похоже, намерены навестить Джозефа и Аниту Хофер в Шварцвальде и отправиться в Швейцарию.
– Убеждает, потому что они оставили его нам, да? – заметил Лэнг.
– Ну, тут кое-что вычеркнуто. Наверное, они переписали план.
– Возможно, они хотели навести нас на ложный след. Лэнг и его помощники обыскали окрестности и домик, выяснив лишь, что то, что походило на лорда Бастона, стоящего у окна, – манекен, одетый в его одежду. Вернувшись к домику побольше, они обнаружили, что лошади исчезли. Уловка дала беглецам полчаса форы.
– Мы найдем их следы, – сказал Лэнг, – в путь.
Трое занялись расшифровкой следов. Следы периодически появлялись и исчезали на берегах реки. В конце концов, преследователи нашли точный след и направились на запад.
Лэнгу не хотелось больше мучиться из-за того, что он упустил беглецов.
Он будет рассуждать спокойно и логично, не позволяя эмоциям одержать верх. Во время преследования ошибки совершаются из-за злости. По опыту Лэнг знал, что для достижения цели нужно быть лишь настойчивым, сосредоточенным и преданным своему делу.
Эмоциям здесь не место. В каждом деле он ощущал ненависть к преступнику, подчинявшую его подобно лисий запах собаку.
К Николетте у него было иное отношение, какое именно, он сказать не мог. Однако Лэнг ощущал, что его внутренний компас нацелен на нее, и видел мысленно лишь одну картину – как он возвращается в Лондон с Николеттой в качестве приза для королевы.
Он часто арестовывал мужа за убийство жены. Или родственника за убийство другого родственника. Такие дела были самыми частыми. Однако арестовать женщину, которая, возможно, убила мужчин в трех странах – это могло бы принести его деятельности самое широкое признание.
Главное, не ставить превыше всего собственные амбиции.
Сосредоточиться нужно лишь на одном – на поимке и аресте Николетты Карон.
– Мне надо бы… – начал Уилкокс.
– Не оглядывайся, когда занимаешься расследованием, смотри только вперед. Он впереди, – заметил Лэнг.
– Вот едет карета – давайте проверим, не видели ли эти люди кого-нибудь.
Карета остановилась. В ней сидели супруги, на козлах – пожилой кучер.
– Добрый день. Мы ищем людей, которые могут быть впереди нас. Случайно, не проезжал кто-нибудь мимо вас или по дороге на запад?
– Нет, мы никого не видели.
Лэнг притронулся к шляпе:
– Благодарю вас. Карета поехала дальше.
Преследователи остановили телегу торговца. Вид у телеги был неуклюжий – со всех сторон висели товары. Сбоку было неграмотно написано «Медицинские струменты».
– Добрый день, – поздоровался Лэнг. – Мимо вас, случайно, не проезжали всадники?
– Я весь день никого не видел.
– Вы уверены?
– Совершенно уверен, сэр. Хорошего дня.
– У вас есть разрешение на торговлю? Если мы не схватим преступников, то хотя бы соберем налог для королевы.
– Подождите. Мимо меня никто не проезжал, но примерно в миле отсюда в лесу скрылись четыре всадника. Это там, где большая пещера с рисунками. Они туда вошли. Я думал, вы хотели узнать, не проезжали ли они мимо, но они не проезжали.
– Сколько времени с тех пор прошло?
– Минут десять.
– Как они выглядели?
– По-моему, это были двое мужчин и две женщины.
– А какой окрас у их лошадей?
– Темный.
– Очень хорошо. Благодарю за помощь.
Вскоре преследователи обнаружили в лесу свежие следы четырех лошадей.
– Они опережают нас не более чем на пятнадцать минут, – сказал Пиви.
Глава 27
Ледяные воды
Каждая секунда приносила боль. Мы ожидали, когда Мари придет в себя.
– Мари, не поступай так со мной! – воскликнул Бертрум.
Мы с Блейком очень удивились, но явно не так, как сама Мари. Моя раненая подруга сделала глубокий вдох сразу, как только были произнесены эти слова.
– Я здесь, – с трудом прошептала она. – Берт, я думаю, ты мой талисман, моя счастливая звезда.
– Ты хорошо себя чувствуешь?
– Голова болит.
– Мари, ты нас ужасно напугала, – сказала я.
– У нее прямо-таки дух вышибло, – сказал Блейк.
– Ты получила такой удар в лоб! Ветка чудом не затронула висок.
Все мы отдыхали несколько минут, радуясь тому, что Мари пришла в себя и надеясь, что она сможет продолжить путь.
Блейк взглянул на карту.
– Интересно, где лучше всего переправиться через Бристольский залив? Нам нужна какая-нибудь лодка и паром, чтобы добраться до Кардиффа. Только паром на Кардифф – большой риск, и ходит он нечасто. Уэстон-Супер-Мар, Сент-Лоуренс или Бернем-он-Си – все они находятся у залива, и до них можно добраться. Возможно, там есть паромная переправа. Мари, сколько еще времени тебе нужно?
– У меня раскалывается голова. Боюсь, я не удержусь на лошади. У меня есть еще несколько минут?
Блейк оглянулся.
– К сожалению, времени у нас нет.
Он помог мне сесть на лошадь, сел сам и снова оглянулся. В лесу послышался стук копыт. Бертрум посадил Мари за спину.
– Держись, Мари.
Три лошади пустились галопом по тропе, ведущей в чащу. Четвертая лошадь скакала без всадника. Мы тесно прижимали колени и аккуратно уклонялись от ветвей, но за спиной все время слышался шум погони.
– Это они?
– Они.
В лесу мог быть кто угодно, но все мы знали, что это преследователи. Даже в глубине души я не могла себе представить, что мы не сможем от них сбежать. Арест для меня означал верную смерть.
Выехав из леса, мы пересекли луг, добрались до дороги и направились на запад.
На вершине холма я оглянулась и увидела полицейский отряд. Это был Джексон с помощниками. Они приближались. Пару минут спустя я снова оглянулась. Они были от нас на том же расстоянии, что и до этого, – не приблизились и не отстали.
А потом мы увидели небольшой указатель на север и на юг.
– Поедем на юг, – предложил Блейк.
Вдруг я вспомнила слова Габриеллы: «Иди на север к паромщику».
– Блейк, нам надо ехать на север.
Блейк повернул на север. Проехав милю, мы увидели указатель с надписью: «Паромщик».
Мы поскакали туда, спустились к кромке воды, к плоскому парому.
Паром был такого размера, что едва хватило места нам, лошадям, паромщику, который побежал нам навстречу, когда Блейк помахал купюрами.
Вскоре мы отчалили и оказались на расстоянии четверти километра по направлению к Бристольскому заливу. Паромщик сказал, что нам надо преодолеть тридцать два километра, после чего свернуть на юго-запад по направлению к Кардиффу.
Я улыбнулась Мари, радуясь тому, что мы благополучно добрались до парома и ускользнули от преследователей. Однако Мари еще не пришла в себя. Она смотрела на меня так, словно не узнавала. И в следующее мгновение, потеряв сознание, упала в холодную воду.
– Подождите, вернитесь! Она не умеет плавать! Мари! Паромщик повернулся к Блейку.
– Те люди на берегу – ваши друзья?
– Совсем наоборот.
– Если я вернусь за ней, окажусь на расстоянии выстрела. Я не могу быстро менять направление.
– Вернитесь, – сказала я.
– Не торопись принимать решения, – возразил Блейк.
– Подумай о том, что означает ее спасение.
Паром удалялся от берега, а Мари уплывала от нас все дальше и дальше.
– Я решила.
– Николетта, тебя повесят, если мы вернемся за ней. Я вспомнила, как мы стояли в гостинице Мириам и Мари предлагала мне свою шею.
– Милорд, я знаю.
Я спрыгнула с парома и неловко поплыла в намокшем платье по направлению к Мари.
Медленное движение. Короткие выдохи. Холодная вода обжигала до костей. Я боялась, боялась, что не смогу добраться до нее вовремя. Что она умрет. Боялась и за свою жизнь, потому что видела на берегу Джексона Лэнга и его помощников.
Мари плавала лицом вниз. Она начала погружаться в глубину. Возможно, ей повезло, если ей суждено было умереть так. Ее смерть будет быстрой, мозг оцепенеет с последней мыслью о жизни. На мгновение мне захотелось закрыть глаза и утонуть вместе с ней.
Я притянула Мари к себе, перевернула лицом вверх, обняла и поплыла к берегу.
– Мари, дыши. Пожалуйста, дыши. Чувствовалась только тяжесть неподвижного тела. Если ей суждено выжить, я должна доставить ее на берег. Нельзя оставаться в холодной воде, но возвращаться с Мари на паром было тоже невозможно.
Джексон и его помощники ожидали меня на берегу. Они взяли у меня Мари и вынесли на берег. В полном изнеможении я выбралась из воды и на четвереньках поползла к Мари.
Я взглянула на воду – туда, где должна была находиться наша свобода. Блейк, Бертрум, четыре лошади и паромщик казались темными тенями в лучах заходящего солнца.
Я бросилась к Мари, пытаясь привести ее в чувство. Джексон пытался нащупать у нее пульс. Меня била дрожь.
– Пульса нет, – сказал Джексон.
– Мне жаль, Николетта.
– Нет, она жива. Она просто замерзла, она…
– Николетта, ее нет. Она покинула нас.
– Нет! Она с нами, с ней все будет хорошо. Подождите. Я схватила подругу и прижалась грудью к ее груди. Она была холодной и
