Белинский чрезвычайно высоко оценил 'Письма'. В статье 'Взгляд на русскую литературу 1846 года' он отдал седьмому и восьмому письмам цикла пальму первенства перед всеми, 'интересными статьями ученого содержания', опубликованными в 'Отечественных записках' в отделе науки. Чернышевский резюмировал очень точно: 'Деятели, стоявшие тогда (в 40-х годах XIX века. — В.П.) во главе нашего умственного движения (имеются в виду Герцен и Белинский. — В.П.), конечно, ободрялись тем, что согласие с ними всех современных мыслителей Европы подтверждало справедливость их понятии; но эти люди уже не зависели ни от каких посторонних авторитетов в своих понятиях… С того времени, как представители нашего умственного движения самостоятельно подвергли критике Гегелеву систему, оно уже не подчинялось никакому чужому авторитету…'
В № 12 'Отечественных записок' за 1845 год были опубликованы четыре главы первой части романа Герцена 'Кто виноват?'. А в № 4 за 1846 год тот же журнал публикует последующие V, VI, VII главы.
Появление первой части 'Кто виноват?' вызвало большой интерес у читателей и принесло Герцену удовлетворение, которое и 'подвигнуло' его на продолжение работы. Вскоре был написан 'Владимир Бельтов', иными словами, V–VII главы.
Белинский 6 апреля 1846 года писал Герцену после их публикации: 'Я… окончательно убедился, что ты — большой человек в нашей литературе, а не дилетант, не партизан, не наездник от нечего делать'.
Работа над романом второй его части прервалась написанием повестей 'Сорока-воровка' и 'Доктор Крупов'.
Когда Белинский оставил 'Отечественные записки' и перешел в 'Современник', он уговорил Герцена опубликовать обе части романа отдельным изданием как приложение к 'Современнику', что и было сделано.
Роман Герцена был обращен против главного зла русской жизни — крепостного права. Главы, где описывается 'житье-бытье' помещиков, чиновников, Негрова и его супруги, семейная жизнь дубасовского предводителя, написаны с сатирическим блеском, присущим Герцену.
Проблемы семьи, положение женщины в обществе неизменно волновали Герцена, равно как и судьбы русской интеллигенции. Владимир Бельтов именно тот интеллигент, который обладает 'ширью понимания', таит в себе Страшное богатство сил', но он в условиях крепостнической действительности не может стать борцом с этим обществом. В романе Герцен создает обаятельный образ Любоньки Круциферской. Как отмечал Горький, это 'первая женщина в русской литературе, поступающая как человек сильный и самостоятельный'. Но и она бесправна, как женщина прежде всего, как бесправны все, кто не принадлежит к миру 'негровых'. Муж Круциферской — разночинный интеллигент, но Герцен не видит в нем человека будущего. Все симпатии писателя на стороне Бельтова.
Роман произвел 'большую сенсацию', как признается сам автор.
Некрасов в анонимной рецензии на книгу 'Музей современной иностранной литературы', напечатанной в № 4 'Современника' за 1847 год, отмечает: 'Редко является произведение, которое самим делом напомнило бы публике о существовании русской литературы, ее процветании, возмужалости и других похвальных качеств, охотно за ней теперь признаваемых… Мы говорим о романе г. Искандера 'Кто виноват?'…' Но самым дорогим для Герцена был отзыв Белинского, который в обзоре 'Русская литература в 1845 году' писал: 'Автор повести 'Кто виноват?' как-то чудно умел довести ум до поэзии, мысль обратить в живые лица, плоды своей наблюдательности — в действие, исполненное драматического движения'.
Наталья Александровна уже со страхом ожидает рождения очередного ребенка. 30 декабря, в канун Нового, 1846 года на свет появилась девочка. Ее назвали Елизаветой и тут же дали домашнее уменьшительное — Лика.
6 мая 1846 года умирает Иван Алексеевич Яковлев. По завещанию отца Герцен становится богатейшим наследником, владельцем нескольких домов в Москве и огромного капитала. Не забыл Яковлев и Луизу Ивановну, она тоже получила 1/3, третьим наследником был Егор Иванович.
В начале 1846 года Белинский окончательно решает покинуть 'Отечественные записки' и перейти в 'Современник'. Это решение Виссарион Григорьевич сообщает Герцену под секретом еще в январе. И Александр Иванович круто пересматривает свои отношения с Краевским. Он не будет в дальнейшем сотрудничать в этом журнале.
В 'Современнике' в начале 1847 года появляется статья Герцена 'Новые вариации на старые темы', много позже включенная им в цикл 'Капризы и раздумье'. По мысли к этим же статьям примыкают и 'Несколько замечаний об историческом развитии чести' (1843 — 1848). Все эти статьи развивают этические взгляды, всегда занимавшие Герцена, вопросы становления личности, соотношение 'частного' и 'общего'. Герцен всю жизнь стремился найти гармоническое слияние этих двух начал. Он считал, что для развития личности, для жизни 'во все стороны', полнокровной, нужно прежде всего произвести 'расчистку человеческого сознания от всего наследственного хлама', покончить с предрассудками, укоренившимися за вековое господство рабства. Нужно раскрепостить человека. Человек должен приобщить свое личное бытие к 'универсальной жизни'. Герцен в статье очень прозрачно намекает на революционное значение своей этики и морали.
Две повести — 'Сорока-воровка' и 'Доктор Крупов' Герцен предназначал для альманаха Белинского. Обе они были написаны очень быстро: в январе 1846 года завершена 'Сорока-воровка', в феврале 'Доктор Крупов'. Получив 'Сороку-воровку', Белинский извещает Герцена: 'Твоя 'Сорока-воровка' отзывается анекдотом, но рассказана мастерски и производит глубокое впечатление…'
Альманах так и не состоялся. Повесть пролежала два года и была напечатана в 'Современнике' в феврале 1848 года.
'Сорока-воровка' — это рассказ о великолепной русской крепостной актрисе. Рассказу предшествует несколько утрированный спор трех молодых людей, спор о положении русской женщины в обществе. Спорят 'молодой человек, остриженный под гребенку', другой — 'стриженный в кружок' и третий — 'вовсе не стриженный'.
'Стриженный в кружок' — славянофил, он считает, что 'славянская женщина никогда не привыкнет выходить на помост сцены и отдаваться глазам толпы'. 'Вовсе не стриженный' — либерал, 'европеец', он 'презрительно говорит о неразвитости русской женщины'. 'Стриженный под гребенку' — это сам автор (который, кстати, так и стригся) — возражает: наоборот, в России мужчина. чиновник, военный, не имеет столько досуга, сколько женщина, а та читает и думает. В русском народе, в русской женщине, в частности, скрыты огромные творческие силы. Далее следует рассказ о крепостной актрисе Анете, сумевшей и в рабстве возвыситься до такого понимания самых сокровенных человеческих чувств и переживаний, до которых не додумались авторы 'Сороки-воровки' — западноевропейские драматурги Кенье и д'Обиньи. Но это дарование топчется крепостником-князем. Он не может перенести духовное превосходство своей холопки. А она, гордая, предпочитает гибель свою и своего ребенка холопству. Это трагедия всего русского, народа, но в то же время повесть эта — свидетельство веры Герцена в рост народного самосознания, в моральные силы тех, кого и за людей-то не считают графы Каменские.
'Доктор Крупов'. 'О душевных болезнях вообще к об эпидемическом развитии оных в особенности. Сочинение доктора Крупова' — таков подзаголовок этой, в сущности, не сюжетной, а 'философской повести'. Доктор Крупов в крепостнической России, да и в буржуазном Западе, видит 'очень удовлетворительные симптомы' безумия. Все порядки России и Запада — это порядки сумасшедшего дома. Через восприятие доктора Крупова Герцен рисует так хорошо ему известные картины жизни провинциального города, который-то и 'возник собственно для удовольствия и пользы начальства'. Эта повесть — своего рода памфлет, продолжение сатиры Грибоедова и предтеча сатирических образов Щедрина. Но доктор Крупов не только скептик, он доктор, он знает рецепт излечения 'родового безумия человечества' — 'истина', 'точка зрения', иными словами, нужно трезво смотреть на окружающую действительность и перестраивать ее. 'Доктор Крупов' потому и был так быстро написан Герценом, буквально в две недели, что этот образ, высказывания Крупова о сумасшествии рода человеческого были выношены Герценом, идеи повести как бы откладывались во времени. И в 'Записках одного молодого человека' и в 'Сороке-воровке' Герцен говорит об умственной поврежденности малиновцев, судей и т. п. 'Доктор Крупов' появился в 'Современнике', в 9-й книге за 1847 год.
Старый врач Семен Иванович Крупов был знаком читателям еще по роману 'Кто виноват?'. 'Крупов
