еле…
Все тише, словно замирая, пели далекие колокола.
— Любимый, здесь недалеко в лесной чаще стоит хижина святого отшельника! — вспомнила Белоснежка. — Но успеем ли мы добраться до нее? И как отыскать хижину в темном ночном лесу? О святой отец, где ты?
Заскрипел снег, хрустнула ветка, и на поляну вышел старый, сгорбленный монах в темной рясе, подпоясанный грубой веревкой. У него было доброе морщинистое лицо, а в руке он держал горящую свечу.
— Кто звал меня? — спросил старый монах. — Так может позвать только сердце, полное любви и сострадания.
— Помоги нам, святой отец! — взмолилась Белоснежка. — Маленькая Элиза умирает! Ее околдовал Морской царь, но душа Элизы чиста и невинна.
Старый монах перекрестил Элизу, положил руку ей на голову.
— Господь благословит тебя! — проговорил он, подняв глаза к звездному небу.
Элиза тихонько вздохнула и открыла глаза.
— Что со мной? Я — дышу. Дышу так легко… — робко проговорила она, глядя на отшельника. — Ты как будто теплой рукой тронул мое сердце.
Задумчиво улыбнулся святой старец:
— Сегодня рождественская ночь, дитя мое! Сегодня на земле совершается немало чудес.
— Элиза, моя дорогая, — Белоснежка со слезами на глазах обняла девочку.
— Я знаю тебя, принцесса Белоснежка, и тебя, принц Теодор, — улыбнулся старый отшельник. — Однако вы дрожите от холода. В моей хижине свистит ветер, дрова в очаге догорают. Поторопитесь в замок Тэнтинель, там ждут вас с волнением и тревогой.
Белоснежка и принц опустились на колени перед святым старцем.
— Храни вас Господь! — проговорил старый отшельник. Он наклонился и поцеловал в лоб маленькую Элизу.
В это время послышалось знакомое ржание. Из-за темных деревьев вышел верный конь принца Теодора.
Принц Теодор посадил на коня Белоснежку и Элизу. Белоснежка крепко прижала к себе девочку, стараясь хоть немного согреть ее.
Когда Белоснежка обернулась, старого отшельника со свечой уже не было видно. Только слабое сияние, удаляясь, мелькало между темных стволов зимних деревьев.
ГЛАВА XIII. Огненная птица
Наступило утро. Заалело небо, ослепительно засверкал снег на еловых лапах. Но мороз не спадал. Промокшая одежда хрустела, покрывшись ледяной коркой. Белоснежка чувствовала, как дрожит худенькое тельце Элизы.
Принц Теодор хотел снять с себя плащ, чтобы укутать девочку, но плащ примерз к плечам.
— Слава Богу, до замка Тэнтинель осталось совсем немного, — сказал принц Теодор. — Там мы отогреем нашу Элизу.
Вдруг над верхушками деревьев пронесся сокрушительный вихрь, сбрасывая с веток хлопья снега.
Пахнуло дымным жаром. Над лесом Грюневельт верхом на огненной птице летела королева Морганда. С крыльев птицы срывались раскаленные перья. Они падали на снег и тут же превращались в жаркие языки пламени.
Огненная птица опустилась прямо на тропинку перед путниками. Конь испуганно прянул в сторону.
— Вижу, вы озябли, жалкие людишки, — с насмешкой проговорила королева Морганда. — И вот я здесь, чтоб немного согреть вас. Морской царь вовремя оповестил меня, что вы сбежали из его прекрасного царства. Я не могу сжечь тебя, Белоснежка, твоя душа слишком чиста и светла… Чиста и светла… Но вы никогда не выйдете из моего пылающего круга!
В тот же миг огненная птица начала плавиться, растекаться по снегу, вся превращаясь в жгучие языки пламени. И вот уже гудящая стена огня встала перед путниками.
— Сюда, за мной! К этой склоненной березе. Мы еще можем спастись! — крикнул принц Теодор, хватая за уздечку дрожащего коня.
Но королева Морганда с торжествующим смехом подняла голову огненной птицы и кинула ее прямо на корни березы. Клюв, глаза, хохолок птицы мигом вспыхнули. Пылающий круг замкнулся.
— Так будет вечно! Вам никогда не выбраться из моего колдовского огненного кольца! — донесся сквозь вой пламени злорадный голос Морганды.
— О Боже! Что с нами будет? — горестно воскликнула Белоснежка. Она, как могла, обеими руками закрывала Элизу от нестерпимого жара. Во все стороны с треском летели обжигающие искры.
— Волшебный флакон феи Серебряного Озера! Ее подарок! — вспомнил принц Теодор. — Не потерял ли я его? Нет, вот он! Добрая фея сказала…
Еще не зная, принесет ли он им спасение, волнуясь и надеясь, принц Теодор достал из-за пазухи заветный флакон.
Он откинул крышку, и в тот же миг из горлышка фонтаном брызнули сверкающие струйки воды. Они поднялись выше заснеженных деревьев, выше облаков и серебряным водопадом с шумом и плеском опрокинулись вниз прямо на пылающее огненное кольцо.
Языки пламени свирепо зашипели, пригибаясь к земле. Они по-змеиному извивались, но волшебный дождь не иссякал. Последний уголек погас, все скрыла журчащая завеса воды.
Держа коня под уздцы, принц Теодор прошел под ветками склоненной березы. На снегу лежали черные обугленные перья. Это было все, что осталось от дьявольской птицы.
Издалека донесся полный неистовой ярости голос Морганды:
— Красавица Белоснежка, ты опять ускользнула от меня…
Но голос королевы заглушил звон последних капель дождя и таинственный серебристый смех.
Путники, не оглядываясь, торопились оставить позади недоброе место. Но вот деревья расступились, и все увидели высокий замок с башнями, засыпанными снегом.
— Смотри, Элиза, это замок Тэнтинель! Вот мы и дома! — радостно воскликнула Белоснежка.
В дверях замка стоял старый король Унгер, зябко кутаясь в теплую горностаевую мантию.
— Ах, дети, дети! — с укором воскликнул король. — Какая беспечность бродить по лесу в такой трескучий мороз. Да вы к тому же еще и мокрые с ног до головы. Нет, я просто слов не нахожу! Скорее, скорее к горящему камину. А это что за прелестное дитя? Какие у нее маленькие озябшие ручки! Мой верный паж Гримли, подай скорее горячего вина с корицей и гвоздикой! Это очень хорошо помогает от простуды. Но девочке… нет, этой милой крошке еще рано пить вино…
— Дайте ей кусочек сладкого пирога! — пискнул мышонок Обжоркин, выбираясь из норки.
Скоро все собрались у жарко пылавшего камина. Паж Гримли то и дело подкидывал в камин сухие поленья.
Мышонок Обжоркин стянул с Белоснежки промокшие башмачки и, пыхтя от усердия, старательно растирал ее окоченевшие ножки.
