– Прошу следовать за мной к выходу.
Они прошли еще метров пятьдесят и оказались у лесенки, которая явно выводила в подсобку того самого бара, через который Бетти вошла. Тогда все было в порядке, но теперь… Три шкафа завалились, словно костяшки домино, четвертый держался только благодаря усилиям подпирающего его ванна. Бетти провела взглядом дальше. Сотни, тысячи, а может, и больше шкафов. Один толчок – и упадут все, как костяшки домино… Может быть, туда и бежали ваны? Подпирать падающие шкафы, чтобы не рухнул весь Архив?
– Прошу следовать за мной, – повторил ван замешкавшейся хозе.
Бетти поднялась по лесенке. Из подсобки они через кухню прошли в бар. Ван, как ни в чем не бывало, встал за стойку и принял заказ. Хоза вышла было на улицу, но вернулась и попросила водки с тоником. Бармен смешал – и Бетти уже не была уверена, что это тот самый.
«Белка не просто так меня посылал… – думала Элизабет. – Белка что-то знает. В Архиве происходит что-то такое, чего еще никогда не бывало. И Белка Чуй знает. Но раз послал меня – то, наверное, не знает, как это выглядит и насколько далеко зашел процесс».
Бетти жила на трех планах и здесь, в Санкт-Петербурге-2, не имела возможности даже выпить лишнего. Работа уборщицы не приносит много денег. Покопавшись в кошельке, хоза решила не тратиться на второй коктейль. Зато на первом и нулевом планах выпила от души, благо там это ничего не стоило. Магия второго плана напоила ее на первом, магия первого – на нулевом. Тело, что сидело в питерском баре, опьянения от этого не почувствовало, но душа, единая для всех тел, немного успокоилась.
Когда Бетти снова вышла на улицу, навстречу ей шагнул сухонький, улыбчивый старичок.
– Феропонт! – сразу представился он. – Помнишь меня?
– Помню…
– И я тебя помню. Ловко ты спряталась от моего друга Войцеховского, а? Он с нашим десантом в Москве, а ты тут, на его базе. Смешно. Так смешно, что я решил тебя не выдавать. Зачем ты ходила в Архив?
– У меня есть там свои дела… Это личное!
Бетти помнила, как обещал с ней разделаться Войцеховский. Очень строго обещал разделаться. С помощью разделочной доски.
– Личного, девушка, у тебя уже ничего нет. Ты помнишь, как сидели с Грузином и с Мананой? – Феропонт достал из кармана какую-то трубочку и глубоко, сладко вдохнул. – Бетти, не играй со мной. Ведь решили же: Белку Чуя ищем все вместе. Потому что опасен он для всех. Слишком опасен, чтобы разбираться: кто за Москву, кто за Питер. Опасен так, как может быть опасен общий враг. Как атланты. Ты поняла?
– Да, – выдохнула Бетти. – Видела его?
– Видела. Но он просил о пустяках… Зайти в Архив, посмотреть, узнать о Тото… Это бродник.
– Тото я знаю, – погрозил ей пальцем Феропонт. – Тото из Спирали не выйдет никогда. И нигде. А вот Белка Чуй нам нужен. У него наша вещь, разве ты не помнишь?
– Пустые пальцы! – почти закричала Бетти, которая понимала, что с ней произойдет, если Феропонт не поверит. – У него нет перстня! Я подумала: если начну сотрудничать, пойму, где он… А если бы увидела Истинную Руну, то сразу бы вас позвала!
Феропонт недоверчиво покачан головой. Конечно, он ни на грош не верил этой искательнице приключений из Китая. Но Белка прыгал где-то далеко, а с планами творилось нечто невообразимое… Они будто норовили перетасоваться, как колода карт, то и дело будто наползали друг на друга уголками. Истинная Руна использовалась, и использовалась активно. Хотя ваны должны бы справиться с ситуацией – в конце концов, это их обязанность, если Феропонт хоть что-то понимал.
– Больше Белка ничего не хотел?
– Нет. Но он должен прийти за результатом. Обязательно должен прийти. А я ничего не могла сделать: я же только тут, на трех планах… Я тут ничего не могу!
– Это второй мой вопрос, – промолвил Феропонт. – Бетти, милая, ты случайно, ничего не знаешь о планах ниже нулевого? Ну что побледнела? Думаешь, я не пойму, отчего Манана так с тобой возится?
Бетти побледнела. Ей мучительно захотелось обратно в Гонконг. И не на этом плане, а на нулевом, в обычный милый Гонконг. Откуда Манана и вытащила ее в Тифлис, он же Тбилиси. Вытащила, потому что узнала.
– Феропонт, не мучай меня. Ты же знаешь, что я не могу сказать всего.
– Манане могла? Или нет? Нет? – Феропонт взял Бетти под локоток и отвел в сторону, к ларьку с шавермой. – Давай перекусим, пивка дернем. Не спеши. Видишь ли, нам очень важно знать о планах минус. Настолько важно, что не только твоя жизнь, вообще все не имеет значения. Я говорю как минимум от адмиралтейских и кремлевских хозов. Ты знаешь, что вместе мы можем стирать с лица Земли целые города. Где у тебя сейчас дети? В Шанхае? Надо же, я угадал!
Феропонт расхохотался, напугав продавца шавермы. Бетти просто взяла свою порцию. Думать было не о чем – все уже придумали за нее.
Куда бежать из избы, в которую загнал Павла Войцеховский? Перстнем пользоваться не хотелось – это шанс на крайний случай. Но больше идти некуда – Паша не умел читать следы и не знал, в какую сторону двинулись бродники. Он снова заглянул в «Мир Стрелы» – ничего. Если Белка и был там, то никаких следов не оставил. Павел вышел из дома, вдохнул свежий воздух Москвы-1, лишенный всяких привкусов перегонки нефти. Неподалеку – колодец, в другую сторону – метров сто до берега реки.
– Неплохо устроились, заразы, – позавидовал Паша.
И лес вроде бы ответил: да, неплохо…
Павел замер, потом присел, вжал перстень в землю. Вроде – никого… За лесом высились дома. Только тут он понял, что дома эти – немного странные. На нулевом, родном плане строили здания в двадцать пять, тридцать, может, и больше этажей высотой. Но не тут же? Эти, если верить глазам, дотягивали до… Паша шевелил губами, стараясь хотя бы приблизительно сосчитать ряды далеких окон. До пятиста этажей?! А подъемные краны странной пирамидальной формы, сетчатые – еще выше.
«Это сколько же? – подумал Павел. – Выше километра?! Так не бывает!»
– Бывает… – зашептал лес. – На других планах – бывает… Все бывает.
«Что-то тут не так… А в то же время – разве я бывал на этом, первом плане? Нет. Тут все, что угодно, может быть. Тут Галка жила… Нормальная Галка, без всяких магических вывертов».
На пути попался кабель. Толстый, искрящийся кабель.
– Ну это к экологическим законам уже никакого отношения не имеет! – возмутился Паша. – Тут первый план, тут этого быть не должно! Значит, перстень обманул, не туда закинул?
По кабелю не пробежал, а скорее пролетел какой-то человек. Он висел над ним, словно пришпиленный, хотя и работал ногами. Человек выглядел вполне довольным. Пролетел – и скрылся где-то в районе многоэтажных домов. Так не должно быть на первом плане… Насколько Павел его знал по рассказам Гали. Зато так могло быть в компьютерной игре, из которой он так и не выбрался, – потому что там все могло быть.
– Я не на первом плане?
– На первом. – Это говорил Войцеховский. – Конечно, ты на первом плане. Павел, ты нигде не сможешь от меня спрятаться. Отдай перстень! Получишь Галину.
– Ты не даешь гарантий, хоз…
– Я же сказал: мы можем зарегистрировать сделку в Архиве! Мы можем заключить контракт.
– Это все для хозов, а не для людей… – Павел снова посмотрел на огромные здания за лесом. – Войцеховский, разве такие дома здесь могут находиться? Ты сам-то настоящий?
Хоз обернулся и протер глаза. Вслед за этим дома исчезли. Павел видел, как они растворились в воздухе!
– Ложь! Дома были!
– Не было домов. Тебе показалось, правда, и мне тоже! – Хоз был настойчив. – Отдай перстень! Ты все равно не знаешь, что с ним делать.
– Дома были! Войцеховский, что происходит? Это не первый план? Это игра?
