– Я здесь, – ответил Роланд, голос его был слаб, а по интонации было ясно, что рыцаря терзает сильная боль. – Что ты здесь делаешь? Я же говорил, чтобы ты оставался на месте!
– Ты в беде, – сказал Дейкстра. – Я не могу оставить тебя без помощи.
– Дурачок, – пробормотал Роланд, однако в его голосе прозвучала благодарность. – Я обжегся. Сейчас боль утихнет, я вернусь к разлому…
– Ты никуда не поплывешь в таком состоянии, – прервал его Дейкстра. – Держи мои руки, я помогу тебе вернуться к парусам.
– Надо еще раз посмотреть, что там происходит, – возразил Роланд. – Я почти ничего не понял, брызнула очень горячая вода, и там был какой-то червь…
– Сам ты червь! – рявкнул Дейкстра. – Хватай меня за руки и поплыли!
Роланд протянул мудрецу две руки и ехидно спросил:
– Дорогу-то найдешь?
Дейкстра посмотрел назад, и понял, что не найдет обратную дорогу. Отправляясь на помощь товарищу, он совсем забыл о том, что надо запомнить приметные ориентиры, а теперь…
– Вечно вы, мудрецы, все забываете, – добродушно проворчал Роланд. – Вон, видишь, приметный такой выступ, похожий по форме на анальный плавник молодого тунца. Видишь?
– Вижу, – сказал Дейкстра.
– Наши паруса рядом с ним, чуть левее и ближе. Буксируй меня туда.
Дейкстра сократил мантию и сделал первый толчок в указанном направлении. Роланд непроизвольно вскрикнул, когда его тело дернулось.
– Вечно вы, герои, не заботитесь о себе, – проворчал Дейкстра. – Куда тебе плыть в таком состоянии? Тебя лечить надо.
– Прости, – сказал Роланд. – Мне действительно нехорошо.
И потащил Дейкстра Роланда они к парусам, и Роланд вначале вскрикивал от боли при каждом толчке, а потом перестал вскрикивать, потому что потерял сознание. И привязал мудрец рыцаря к седлу и сказал:
– Жди меня здесь, я скоро вернусь.
– Совсем сдурел старый, – сказал Роланд.
Его слова были злы, но по голосу было ясно, что он не злится, а просто стесняется выразить благодарность. Какое красивое предание получится из истории этого похода… Вначале один спас другого, потом второй первого… Но чтобы из этой истории получилось предание, надо еще вернуться домой живыми. А прежде всего надо закончить миссию.
Разлом изменился, это Дейкстра понял сразу. Ярко-красного диска больше не было, теперь весь свет исходил из одной точки, и размещалась эта точка не на небесной тверди, а заметно ниже, и мудрецу показалось, что она опускается.
Когда Дейкстра приблизился к ослепительной точке, он понял, что она испускает не только свет, но и жар, и еще пузыри, как вулкан в момент извержения.
– Все понятно! – радостно воскликнул мудрец.
Загадка разрешилась совсем просто. Это просто маленький вулкан, только находится он не в земной тверди, а в небесной. Странно, что он такой маленький, наверное, только-только вылупился из яйца или откуда там возникают новые вулканы… Надо бы подплыть поближе, осмотреть его более внимательно, только при этом надо следить, чтобы не обвариться, как Роланд.
Минут через пять Дейкстра решил, что подплывать к вулкану ближе слишком опасно. Впереди вода бурлила тысячами мелких вихрей, и некоторые из них были очень горячи. Конечно, отсюда видно не так много, но кое-что видно отчетливо. Во-первых, то место, где раньше был разлом, совсем перестало светиться. Очевидно, источником разлома была эта самая точка, просто раньше она была скрыта небесной твердью, а теперь обнажилась. А во-вторых, Дейкстре показалось, что от яркой точки вверх уходит нечто очень длинное и тонкое, нечто вроде червя, но совершенно неизвестного вида. Может, вулканы на самом деле – черви, которые живут в глубоких подземных ходах и испускают огонь из своих пастей? А этот конкретный червь по каким-то причинам всплыл и попал на небо, и породил вулкан там? Может, это мертвый вулканический червь, который начал свою посмертную жизнь в стране мертвых? Однако все эти вопросы можно будет обдумать потом, а сейчас пора возвращаться. Слишком опасно долго находиться здесь, да и Роланд нуждается во врачебной помощи, не стоит с этим затягивать.
– Роланд! – крикнул Дейкстра.
– Я здесь! – отозвался Роланд.
Дейкстра поплыл на звук голоса товарища, и довольно быстро добрался до своего паруса. Забрался в седло, тщательно привязался веревками и сказал:
– Ну что, Роланд, отправляемся домой?
– Отправляемся, – согласился Роланд. – Только расскажи мне, что ты там увидел. Вдруг…
Роланд постеснялся договорить последнюю фразу до конца, но Дейкстра и так понял, что он имеет в виду. Вдруг на обратном пути случится какая-то непредвиденная случайность, и Роланд вернется в пещеру один.
– Ты прав, – сказал Дейкстра. – Знай же, что весь свет разлома исходит из одной точки и эта точка есть один конец тела неведомого червя, а другой его конец скрыт в небесной тверди. Этот червь испускает вулканический огонь, от которого вода бурлит и наполняется пузырями. И последнее. Если ты вернешься, а я нет, пусть твой ожог лечит не Альберт, а Сантьяга.
– Но Сантьяга – травоед! – удивился Роланд.
– А Альберт – дурак и невежда, – отрезал Дейкстра. – Все, режь веревки, нам пора вниз.
Роланд стал резать веревки и вдруг сказал:
– Я хочу, чтобы ты знал, Дейкстра, этот поход показал, что ты не только мудр, но и храбр и благороден. Думаю, из тебя может получиться хороший король.
– Я пойду другим путем, – сказал Дейкстра. – Режь давай, не отвлекайся.
Роланд разрезал последнюю веревку, парус Роланда подхватило течением и унесло прочь, а сам Роланд отправился вниз, увлекаемый балластным камнем. Дейкстра проводил его взглядом и тоже стал резать веревки, крепящие парус к седлу.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ВЕЛИКАНЫ
1
Прошло шестнадцать дней с момента завершения великого похода. Дела племени шли своим чередом, ничего не изменилось ни в пещере, ни на скале, ни на полях травоедов. Там, наверху, у крыши вселенной, и потом, когда Дейкстра падал с неба, увлекаемый камнем, он думал, что мир необратимо переменился, что теперь все будет совсем иным, совсем не таким, как прежде. Но потом он понял, что переменился только его маленький внутренний мир, а большой внешний мир не изменился ничуть, потому что изменить его может один лишь Джа.
Роланд пострадал меньше, чем Дейкстра полагал поначалу. Плачевное состояние, в котором Дейкстра застал рыцаря, когда тот беспомощно сидел на выступе неба, объяснялось не столько ожогами, сколько усталостью и испугом. Дейкстра, конечно, не стал высказывать это предположение вслух, чтобы не обидеть рыцаря, а на прямо заданные вопросы отвечал, что внутренняя сила Роланда столь же могуча, как сила его рук и храбрость его разума. Люди принимали это объяснение без возражений, оно совсем не удивляло их, и как-то однажды Дейкстра подумал, что у героев прошедших эпох тоже, скорее всего, были минуты слабости, просто эти минуты не отражаются в преданиях, потому что простые люди предпочитают восхищаться героем, а не сочувствовать ему. А если вставить в предание описание того, как жалобно запищал неустрашимый Роланд, когда мудрый Дейкстра сдуру дернул его за обожженную руку, это описание прозвучит таким диссонансом, что ни один сказитель в здравом уме ни за что не произнесет его вслух. Дейкстра полагал свой ум здравым, и потому в своем рассказе о великом походе на небо он кое о чем умолчал.
