– Сейчас посмотрю, у меня все ходы записаны, – Вронский выдвинул ящик, вытащил оттуда мятую тетрадочку в мягкой обложке, полистал и сказал: – Нет, не отпрашивался. Он вообще очень редко отпрашивался, чаще, наоборот, засиживался допоздна.
– Странно, – заметил я. – У него же маленький ребенок.
– Потому и засиживался, – предположил Вронский. – Когда дома маленький ребенок, лучше сидеть на работе – дома все равно отдохнуть невозможно.
Это высказывание меня покоробило, но я не подал вида. Ну и что, что человек безобразно эгоистичен, главное, что с обязанностями он справляется, а остальное – не мое дело.
– Значит, ничего подозрительного не было, – подытожил я.
– Ничего, – согласился Вронский.
– Хорошо. Если что-то вспомните, позвоните. И еще одно. Вы зря ищете в Интернете человека на замену Глотову.
– Почему? – удивился Вронский.
– Потому что он будет допущен к корпоративной тайне. Нужна специальная проверка…
– Ничего страшного. Я вам подберу кандидатов пять, а вы проверите.
Я пожал плечами и встал. Не хотелось тратить время на то, чтобы спорить с дураком. Лучше пусть пока позанимается ерундой, проведет десяток собеседований, оценит профессиональный уровень тех, кто трудоустраивается через Интернет… Хотя нет, ничего он не сможет оценить, а это значит, что придется привлекать к решению проблемы кого-то из сисадминов потолковее, отрывать от основной работы…
– Спасибо, Григорий Ефимович, – сказал я. – Вы очень помогли.
Вронский даже не уловил сарказма в моих словах.
– Всегда пожалуйста, – сказал он и снова уткнулся в бумаги.
Выйдя из кабинета Вронского, я заглянул в соседнюю комнату и сразу увидел Илью Дунаева.
Любая служба безопасности нуждается в том, чтобы иметь агентов внутри защищаемого объекта. Люди, не посвященные в суть дела, обычно относятся к этому отрицательно, агентов не любят и называют стукачами. Принято считать, что главная задача стукача – докладывать в службу безопасности о мелких нарушениях внутреннего распорядка, вроде пьянок на рабочем месте или ухода с работы за полчаса до конца рабочего дня. Об этом стукачи, конечно, тоже докладывают, но толкового контрразведчика интересует совсем не это. От Ильи я знаю, что среди сисадминов «Кохинора» есть двое геев, а еще один товарищ время от времени покуривает коноплю, но меня это не интересует. Вот если геи придут на работу в женской одежде и макияже или любитель конопли перейдет на героин, вот тогда придется принимать меры. А так пусть себе живут, каждый имеет право на свои маленькие слабости.
– Привет! – сказал я, хлопнул Илью по плечу и уселся рядом. – Как настроение?
Дунаев оторвался от большого текстового файла, содержащего много циферок и буковок, складывающихся в непонятные мне английские слова. Точнее говоря, каждое слово было понятно, а все вместе – темный лес.
– Хреновое настроение, – сказал Илья. – Уже известно, как Володю убили?
– Наркоманы малолетние. Случайно попался под горячую руку.
– Их поймали?
Я отрицательно покачал головой. Дунаев тихо и нецензурно выругался.
– И не поймают их теперь, – сказал он. – Сволочи.
– Сволочи, – согласился я. – Завтра Денис придет.
– Вместо Вовы? – удивился Илья. – Отличный вариант. А то с Вронским мы…
Он недоговорил, но его брезгливая физиономия красноречивее любых слов описывала его мнение насчет перспектив дальнейшей работы под началом Вронского.
А ведь интересную идею Илья подкинул, надо будет поговорить с Денисом на эту тему. Хотя вряд ли он согласится – выигрыш в деньгах небольшой, а геморроя на порядок больше. Но попытка не пытка, попробовать стоит.
– Попробуем, – сказал я, – Как у вас дела идут? Неделю-другую перекантуетесь без толкового начальника?
– Перекантуемся, – заверил меня Илья. – Все системы работают нормально, апгрейд в ближайшее время не предстоит… Если атак не будет, перекантуемся.
– А если будут? – заинтересовался я.
Крайне маловероятно, что Володю убрали хакеры, готовящие атаку на нашу локальную сеть, но кто знает… Когда нет ни одной толковой версии, нельзя отбрасывать даже самые бредовые идеи.
– Если будут, тоже перекантуемся, – сказал Илья. – Туго придется, если на нас полезут совсем уж крутые хакеры, вроде твоего Дениса. А так справимся.
– Хорошо, – сказал я. – Слушай, а не заметил ты в последние дни в поведении Глотова чего-то подозрительного?
– Нет, ничего не было. Сидел себе на рабочем месте, прогу какую-то настраивал. Приходил рано, уходил поздно, по телефону разговаривал мало, аська у него почти не пищала. Он даже в игрушки играть перестал, как придет, сразу в экран утыкается и больше ничего не видит. Сидит за перегородкой и матом ругается.
– Почему? – удивился я.
