– Карл – твое настоящее имя?
– Не нравится это, придумай другое, – пожал он плечами. – Должен же ты меня как-то называть. Пошли.
– Прямо сейчас? И никому ничего не скажем? – Тихону даже в голову не приходило, что можно просто взять и уйти из Лагеря.
– А ты хотел с кем-то попрощаться?
– Не знаю…
Он окинул взглядом пестрый от купальщиков пляж. Алена, как всегда, визжала – двое воспитателей с оттопыренными плавками учили ее нырять. Солнце слезло с зенита и по-черепашьи ползло к далекому хвойному лесу. Через три часа ужин. Еще через три его бросятся искать. Тихон без сожаления посмотрел на разноцветный палаточный городок и уже собрался развернуться, как заметил Филиппа, бодро шагавшего в его сторону.
– Я что хотел сказать, Тимофей, – начал тот на ходу, делая рукой загребательные движения. – Мы с соседним отрядом решили в хэдбол сыграть, сейчас команду собираем…
– Ты кто такой? – недружелюбно спросил Карл.
– Филипп, воспитатель. А ты?
– Нас с Тихоном издали хорошо видно?
– Ах, да, Тихон. Совсем не видно, вы с травой сливаетесь. Так кто ты?
– Склероз, – буднично ответил Карл.
В его руке показалась раздвигающаяся телескопическая трубка, которую он наставил точно между глаз оторопевшего Филиппа. Тихон ничего не успел понять – воспитатель закачался и медленно осел на землю. Трубка тут же втянулась обратно, превратившись в обычную еловую шишку.
– Здорово, – сказал Тихон. – Где такие растут?
– У тебя будет настоящее оружие, а это так, баловство. Нам ведь свидетели не нужны, верно?
– А станция переноса? Там всегда кто-то есть.
– Не о том думаешь. Пойдем, пока остальные не сбежались.
Тропинку пора было чистить: на матовой поверхности тут и там лежали листья, палочки хвороста и прочий лесной мусор. Зверье не желало мириться с тем, что его территорию пересекает какая-то искусственная полоска, и, как могло, боролось. Темно-коричневый полипласт был усеян беличьей лузгой и птичьим пометом, а в одном месте Тихон даже приметил паутину с сухой, скрюченной мухой.
– А я сразу понял, что это ты, – гордо сказал он.
– Серьезно?
– Ты не по дорожке шел. Вот и сейчас. Не наступай на землю, это в глаза бросается.
– В каждой колонии свои причуды, на всех не угодишь, – ответил Карл, но к совету прислушался.
– Ты и на других планетах бывал? И как там?
– Глупый вопрос. Сам увидишь.
– Если повезет, конечно, – суеверно добавил Тихон.
Карл с сочувствием глянул на него сверху вниз, но промолчал.
Деревья стали редеть, и за ними показалась яркая зелень ухоженного луга. На холме стояла аккуратная постройка «под старину»: двухэтажный домик цвета топленого молока с багровой черепичной крышей и открытым балконом.
– Обычно здесь дежурит целая бригада, – беспокойно предупредил Тихон. Он сильно сомневался, что Карл, человек совсем не спортивного вида, сможет справиться с несколькими противниками.
У крыльца их встретил незнакомый техник. Внутри находился просторный ангар, в котором несли вахту еще трое. Никого из них Тихон раньше не видел. Это было странно: в бригаде иногда появлялись новички, но основной состав оставался неизменным все те пять лет, что Лагерь выезжал на озеро.
Человек со знаком старшего техника кивнул Карлу и коротко осведомился:
– Чисто?
– Не совсем. Одна единица, сброс на семь минут.
– Разберемся. Счастливо, – пожелал старший и, уважительно посмотрев на Тихона, сказал. – Не жалей их там, малый.
Тихон с Карлом поднялись на выступающую из пола квадратную плиту. Платформа переноса чуть качнулась и замерла; в следующую секунду сверху обрушился поток нестерпимо яркого света, и Тихон запоздало прикрыл глаза ладонями.
Воспитатели им внушали, что внепространственный перенос – дело крайне опасное. Переправка отряда обычно занимала около часа: сначала их нудно делили на группы по пять-шесть человек, выдавали светонепроницаемые маски, бесконечно инструктировали и только потом, держа каждого под руку, заводили на платформу. Техники сосредоточенно проверяли аппаратуру, что-то там налаживали и постоянно запрашивали станцию-получатель о наличии свободных мест.
Тихон и раньше подозревал, что весь этот спектакль разыгрывается только для того, чтобы отбить у воспитанников охоту к самостоятельным путешествиям. Теперь он окончательно убедился, что перенос не сложнее, чем приготовление завтрака в универсальной печи. Его смутило только одно: Карл не назвал адреса. Техники заранее знали, куда он направляется, и они не были похожи на простую бригаду обслуги, особенно тот, первый. Он стоял в двух шагах от тропинки, прямо на траве.
Свет померк, и Тихон открыл глаза. Ангар сжался до размеров небольшой комнаты и обзавелся мебелью. Похоже, платформа была установлена в частной квартире. Ни о чем подобном он никогда не слышал.
– Спасибо за твое решение, доброволец, – сказали сзади. – Но еще не поздно передумать.
В углу, в глубоком кресле на магнитной подвеске покачивалась немолодая, но достаточно привлекательная женщина. Незнакомка странным образом смягчала согласные, из-за чего у Тихона возникло впечатление, что с ним сюсюкают. Ему это не понравилось.
– Мы можем тебя вернуть и, если понадобится, вполне достоверно объясним твое отсутствие.
– И сделаете мне «сброс», – предположил он, выразительно почесав переносицу.
Женщина удивленно качнула головой и закинула ногу на ногу.
– Без скидок на возраст? – спросила она у Карла.
– Да, Вера.
– Хорошо, доброволец, садись.
Тихон сошел с дрогнувшей платформы. Незнакомка с интересом следила за тем, какое из трех свободных кресел он предпочтет, но для него выбора не было: одно стояло вплотную к Вериному, второе – рядом с чудным сиреневым деревцем, торчавшем прямо из пола. Тихон, не колеблясь, расположился в том, что занимало противоположный от Веры угол.
Кроме платформы и никчемного растения в комнате стоял еще низкий столик, а под потолком болтался изогнутый лист – не то качели, не то деталь безумного интерьера. Стены были расписаны под панораму с фантастическими животными. Тихон пришел к выводу, что жильцы злоупотребляют психоактиваторными средствами. Он бы в этой квартире не протянул и суток.
– Что ты знаешь о войне? – спросила Вера.
– На войне убивают.
– Это естественно. Я имею в виду нашу войну. Что ты знаешь о ней?
– Что она неизбежна, – сказал Тихон. Он не понимал, чего от него добиваются.
– И?..
– И мы должны в ней победить, – по-мальчишески браво заявил он.
– Хотя бы не проиграть, – уточнил Карл. Он уселся возле дерева и, сорвав с ветки мясистый листок, отправил его в рот. – Зачем тебе война?
– У меня заготовлен десяток красивых ответов. Какой из них вы хотите услышать?
– Честный.
– Я не знаю, – признался Тихон. – Просто мне нужно вырваться с Земли. Как можно дальше и, желательно, навсегда.
– Это не трудно, – усмехнулась женщина и взглядом показала на боковую стену.
Рисунок стал блекнуть и вскоре растворился на прозрачной поверхности, открыв чудовищный пейзаж в
