– Вы неплохо осведомлены, – стиснув зубы, молвил Горшков.
То, что пикник – повод для деловой беседы, было ясно сразу, но перехода Горшков ожидал более плавного и корректного.
– Денег я вам найду, но только под мой э-э… эксклюзивный проект. Все силы придется бросить на север.
– Питер?
– Дальше. Вы вещаете на Мурманск, и в этом ваше спасение.
– Там же одни военные.
– Во-от. Вам необходимо инициировать конфликт между министерством обороны и командующим северо-западным объединенным округом. Вернее, конфликт возникнет сам по себе, за вами – информационная поддержка. И еще нужно создать студию для прямых трансляций.
– Тоже в Мурманске, – уточнил Горшков.
– Вашу собственную студию, которую будут охранять мои люди.
– Допустим, конфликт министра и командующего. А что потом?
– Легко догадаться. Указ об отставке.
– А потом?
– Я отвечу уклончиво: не ваше дело.
Горшков вынул из пачки сигарету, но, заметив осуждающий взгляд Нуркина, бросил ее в пепельницу. И это добило его окончательно.
Пару лет назад таких, как Нуркин, он нанимал сам. Нанимал целыми фракциями, и они отрабатывали – либо голосованием «за», либо голосованием «против», в зависимости от того, что он им присылал на пейджер. Всего два года назад он поднимал и проваливал губернаторов, брал за горло кандидатов в президенты, а теперь не мог покурить в чужой тачке.
«Вольво“ Нуркина по сравнению с его, хоть и не новым, «Роллс-Ройсом», выглядело совмещенным санузлом. Точно такое корыто он подарил зятю – не на свадьбу и не на Новый Год, а просто от хорошего настроения. Теперь в «Вольво» сидел какой-то лысый хмырь и диктовал, где дело его, а где – не его.
– Нет, – сказал Горшков.
– Я забыл назвать сумму.
– Не имеет значения. Для меня это неприемлемо. Так опасно я еще не играл. И не буду.
Нуркин громко высморкался и, скомкав платок, выбросил его в окно.
– Помните, я просил вас поучаствовать в одном радиоспектакле?
– На рыбалке у Корнеева? Конечно. Надеюсь, ваш соратник по партии остался доволен?
– Соратник, – усмехнулся Нуркин. – Вы знаете авторитета по кличке Штаб?
– Как человек, связанный со средствами информации…
– Как человек, управляющий этой самой информацией, – поправил он.
– Вы мне льстите. Ну и что? Мы записывали розыгрыш для Штаба?
– Ему это смешным не показалось. Дело в том, что вы не слышали всю пленку. Ваши реплики очень удачно вписались в общий… сюжет. Я специально нанимал драматурга. Поверьте, это хороший драматург.
– Каменный век какой-то. Любая экспертиза… – Горшков поправил ремень и незаметно тронул микрокнопку под пряжкой.
– …установит, что ваша смерть наступила в результате ранения в голову, – подытожил Нуркин. – Полагаю, это будет контрольный выстрел.
– Вы потеряли ощущение реальности. На этом наши с вами контакты заканчиваются. Я поручу секретарю переадресовывать ваши звонки начальнику отдела безопасности.
Он достал из внутреннего кармана мобильный телефон и потыкал в него пальцем. Панель засветилась, но связи не было.
– Если ваш тревожный маяк не работает, почему должна работать трубка? Можете просто помахать ему рукой, – Нуркин обернулся на ехавшую сзади машину. – Вообще-то, стекла у меня тонированные. Боюсь, не разглядит.
– Странно. Меня дважды хотели убить, и купить тоже хотели, но вот завербовать…
– Все когда-нибудь происходит впервые. Должность директора департамента ПРТВ и неограниченные полномочия в этой сфере – разумеется, при условии взаимопонимания.
– Директор чего? – Не понял Горшков.
– Главный по печати, радио и телевидению. Это вы. В скором будущем.
– Владислав, я не…
– Борисович.
– Владислав Борисович. Все равно я не настолько безумен, чтоб… хотя бы продолжать этот разговор. Любезный, останови-ка, – обратился он к шоферу.
Тот посмотрел в зеркало и прибавил скорости. Оба джипа и «Роллс-Ройс» Горшкова сделали то же самое. Водитель приосанился и еле сдержал довольную улыбку. Боссу было приятно, и от этого ему было приятно вдвойне.
– Ты глухой? – Крикнул Горшков.
– И слепой, и немой, – добавил Нуркин. – И как им только права дают? Безобразие.
– Все равно скоро приедем, – мстительно произнес Горшков. – И вы будете иметь дело с моей охраной. А если со мной что-то…
– Пока вы у меня в гостях, можете не переживать. Это произойдет позже, и не здесь, а где-нибудь в Австрии. Вам же придется скрываться. О, вы не знаете, какая это горькая доля – быть изгнанником.
Горшков достал вторую сигарету и все-таки закурил.
– Ты забыл назвать сумму.
Нуркин вытащил из-под сидения кейс и нажал на замки. Горшков увидел ровные ряды пятисотрублевых банкнот.
– Все, что влезло в чемодан, – сказал Нуркин. – Остальное в багажнике. Там больше.
– Он у тебя полный? Полный наличных?! – Воскликнул Горшков.
– Если не хватит, дам еще. У меня их много.
– Фальшивые?.. – С ужасом догадался он.
– Никто не отличит. Гравер, инженер, технолог – все бывшие работники Гознака. У нас собралась превосходная компания.
– Владислав, ты сошел с ума… Подрыв экономики, за это дают пожизненное…
– Первое, – назидательно произнес он. – Открою тебе секрет: руководство московского ОБЭП…
– Ясно, переходи ко второму.
– Второе, про подрыв экономики. Это то, к чему я стремлюсь – в том числе. Экономика у нас будет новая. Другая. Лучше.
– Ты сошел с ума… – завороженно повторил Горшков.
– И третье, – повысил голос Нуркин. – Это ты должен был узнать раньше. Гораздо раньше. «Ощущение реальности», – передразнил он. – Дорогой друг, реальность, которую ты…
Его прервал писк спутникового телефона. Выслушав, Нуркин озадаченно надул губы и тут же перезвонил. Горшков заметил, что номер, который он набирает, состоит из двенадцати цифр. Запомнить все ему не удалось.
– Сашок… – Молвил Нуркин. – Этот ополченец… Рогов? Роговцев?.. Так вот, он до того обнаглел, что вступил в партию… В какую, Сашок! Ты что, с похмелья? В нашу. В нашу партию вступил… Вчера. Сегодня утром на сервер пришла его анкета. Ты представляешь, он там даже не изменил ничего. В анкете. Все указал: и домашний адрес, и… Да, кураж я оценил, но… Это похоже на черную метку… Смешно? А мне не очень. Позаботься о нем, Сашок. Ради такого дела я готов потерять одного из сторонников… Да… А это уже твои трудности. Все.
Нуркин воткнул трубку в гнездо и рассеянно заморгал.
– Третье, – подсказал Горшков. – Про реальность.
– Я помню. Никак не соображу, с чего начать… Однажды на мой кортеж напали террористы. Это было не здесь, а…
