– Прошу, – снова сказал он, распахивая дверь квартиры.
Чичиков неторопливо зашел в прихожую, взял предложенные тапочки, осмотрелся.
– Невелика квартирка, – заметил он.
– Сейчас нам больше не нужна. Это когда детьми обзаведемся, я, понятно, куплю. А двоим зачем больше? Я не люблю, когда много лишнего себе позволяют.
«Три срока вырабатывают привычку к самоограничению», – подумал Чичиков, а вслух сказал: – Очень стильная обстановочка.
– Люблю, чтобы все было красиво и удобно.
– С твоих слов, Герман Иванович…
– Для своих я просто Султан.
– Так вот, с твоих слов я было решил, что ты мусульманин, а вот вижу иконка у тебя, Николай Чудотворец. – Чичиков подошел к полочке, врезанной в угол залы. И, нарочито внимательно вглядевшись, продолжил: – Иконка реставрации требует. Потерли ее сильно.
– Ты, вижу, в этом разбираешься? – спросил Султан.
– Есть немного.
– Расскажи, что за икона.
– Что ж, ничего особенного. Девятнадцатого века икона, старообрядческая. Письма не то чтобы хорошего, но и не слишком плохого. – Чичиков провел ладонью сверху вниз вдоль поверхности, не касаясь доски. – Намоленная. А это, Султан, и есть самое ценное.
– А этот крест, что скажешь? – Султан достал из шкатулки серебряный крестик в синих эмалях.
– Долларов пятьдесят, не более, – прокомментировал Чичиков. – Впрочем, в церкви освящен, к употреблению годен.
– Я, Сергей, вот что хотел. Друг у меня сидит. Я точно знаю, что зря. Ни в чем не виноват. Хочу передать ему туда. Ты, я вижу, в таких вещах разбираешься. Этот – можно?
Чичиков благосклонно покивал.
– Все же это несколько не по моей части, – заметил он. – Я людям помогать не склонен.
– Разумно. – Султан неторопливо уложил крест обратно. – Чаю попьем?
– Отчего не попить.
– Прошу на кухню. Ты какой чай любишь?
Чичиков приятно улыбнулся.
– Я человек непривередливый.
– Не в этом дело. Чай надо пить уметь. Вот садись сюда, снимай пиджак, я тебе сейчас все покажу.
Чичиков сел на диван кухонного «уголка» и подумал: «Сейчас посмотрим, какой чай ты готовишь». По роду своей деятельности приходилось ему бывать и в Китае, и в Японии в самые разные исторические эпохи, и какие бывают чаи, он знал досконально.
Султан неторопливо снимал с полки разные коробочки, рассказывал про форму листа, способы заварки, жаловался, что просто так в городе Н. настоящего чаю не купить, хоть и продается добрая сотня сортов и видов, однако надо заказывать в Китае. Потому что, во-первых, настоящий чай все же должен быть китайским, хотя некоторые японские, хотя бы вот этот, белый, тоже интересные. А во-вторых, знает, как его сюда везут: в трюме, где сырость и крысы.
Чичиков, с трудом сдерживая зевоту, согласно кивал. Хозяин между тем вскипятил воду в электрочайнике, попутно пояснив, что чайник это не простой, а отрегулирован так, чтобы отключаться, не доводя воду до кипения, потому что нельзя чай ошпаривать. Насыпал заварочки в стеклянный заварной чайничек – «люблю смотреть, как лист разворачивается, это правильно настраивает», – залил водой на треть.
– Подливать чай надо по чуть-чуть. И в заварник, и в чашку. Ты даже вкус будешь отличать первой заливки, второй. И когда в чашке до краев – стынет долго, не то это. Неудобно. Ну вот, попробуй первую. Тут у меня еще к чаю орешки всякие, изюм, – Султан кивнул на широкое плоское блюдо, – все красиво разложено. Я каждый день меняю, чтобы фрукты были как надо, в меру сухие, но не пересохшие. Попробуй, Сергей, глоток чая, потом орешек. Вот, бери, кэшью, цукат. Теперь можно и поговорить без спешки. Жена на фитнес ушла. Чай для разговора гораздо полезнее водки. Ты как к водке?
– Более чем спокойно.
– Это правильно. Я тоже люблю иногда бутылку пива выпить, вон и коньяк хороший стоит, а я не пью. За водкой человек наговорит всякого ненужного, и никакого дела не получится. Водку нужно пить правильно, чтобы дело шло не к мордобою, а к большой дружбе. Только никто этого не умеет. Бери, бери орешек. Подлить чаю? Чувствуешь вкус?
– Неплохо, пожалуй, – вынес вердикт Чичиков.
Хотя на самом деле чувствовал он сейчас только то, как убегает время.
– Я же говорил. Так вот, Сергей, мы христиане, – продолжал он без всякого видимого перехода. – Но люди восточные. А на Востоке фамилия очень много значит. У нас в фамилии обозначено, из какого мы рода. У русских есть фамилия княжеская, а то, что она княжеская, никак не обозначено. Был князь какой-то там, слово «князь» отпало, и уже не князь. А у нас есть фамилии бедные, есть байские, а есть царские. – Султан внимательно посмотрел на Чичикова и слегка усмехнулся. – У меня раньше фамилия была бедная. А потом один очень серьезный человек подарил мне фамилию царскую. У нас без такой фамилии нельзя серьезным человеком быть. Давай еще подолью. Хорошо, правда?
Чичиков взял орешек потверже, кинул в рот, отчетливо хрустнул и принялся тщательно разжевывать, пристально глядя собеседнику в глаза. Тот мгновенно сменил тему разговора.
– Вот посмотри, Сергей, – указал он на стену.
На стене висел постер, озаглавленный «ООО «Астероид «Железный Странник». На постере был изображен вид Земли с орбиты. На орбите также находился правильной формы железный рифленый астероид с обгрызенным краем, подписанный «Железный Странник». В отдалении, в глубоком космосе, маячила еще одна планетка – серая и неприметная.
– Я люблю к делу подходить творчески, – невозмутимо продолжал Султан. – Смотри, вот Земля, значит, всякий поймет, что моя фирма распространяет дела на всю Землю. Вот «Железный Странник» – это мой склад металлолома. Знакомое название, правда?
Чичиков пожал плечами.
– Ну, как же, все мы в детстве любили мультфильм про космонавтку Настю. Человек смотрит, и ему приятно, он вспоминает приятное. А вот видишь, край астероида обгрызан. Это у меня на складе было три миллиарда тонн лома. Миллиард ушел, но два еще есть.
«С миллиардами это ты хватил, – подумал Чичиков. – Три миллиона – еще туда-сюда».
– А вот эта планета вдалеке – это мой новый бизнес-проект, задумка, об этом еще говорить рано. Нравится идея?
– В бизнесе все средства хороши. Астероиды тоже сгодятся.
– Славик мне прямо сказал – серьезный человек Сергей Чичиков, – заявил вдруг Султан.
– Чичиков человек, конечно, серьезный, но только ничего ему не продавай, – дословно процитировал Чичиков слова Паляницына.
Султан даже бровью не повел, словно этих-то способностей он и ожидал от гостя.
– Зачем так сразу? – спокойно сказал он. – Славик одно сказал, а решать мне. Я сам разберусь. Что интересует?
– А то не знаешь? – вопросом на вопрос ответил Чичиков.
– Ну так и ты знаешь, что Славик мне только в общих чертах. Речь идет о моих людях. Я своих людей ценю. Я их тщательно подбираю.
– Это заметно. Целых пять «мертвяков» ухитрился подобрать. Сватались, небось, сотни претендентов, а ты, вона как, из них выбрал не совсем людей.
– Хоть бы и не людей. Мне ведь работники нужны достойные.
– Работники – дело наживное. А владеть мертвыми душами – церковь не одобряет.
– Не скажи, нет такого закона. Где написано, что я ими владею? Я принял на работу человека, пускай он не совсем человек, я его уволил. Трудовое соглашение, все дела.
– Э, нет. От этих ты просто так не отделаешься. Вот попробуй уволить, увидишь, какая свистопляска
