обнаружить в их прозрачности, как в прозрачности сердолика на кольце-печатке, что запечатленная там фигура была фигурой не женщины, а мальчика. По крайней мере глаза его ярко вспыхивали лишь тогда, когда мимо проходил молодой человек, вспыхивали настолько ярко, что можно было различить образ прошедшего. Сомнений не оставалось, их не могло развеять никакое напускное равнодушие, которое тут же следовало за этим взглядом. И если это происходило не на улице, где подобные встречи случались ненароком и один на один, а в салоне, где собиралось много молодых мужчин и женщин, Шарлю, помимо собственной воли, обнаруживал склонности, которые хотел бы скрыть; в салоне его взгляды направлялись на молодых людей, подобно тому, как взгляды портного устремлялись на материю, из которой были сшиты фраки, и это тут же показывало, помимо его воли, что они дело его рук».
…вплоть до собаки хозяина – неточная цитата из комедии Мольера «Ученые женщины» (действ. I, явл. 3):
Ему с домашним псом и с тем сдружиться б надо.(Перевод М.М. Тумповской)
Стр. 95. «Музей древностей» – роман Бальзака, впервые изданный в 1836–1838 гг. Входит в «Человеческую комедию» («Этюды о нравах», «Сцены провинциальной жизни»).
Лубе , Эмиль (1838–1929) – французский государственный деятель, президент республики в 1899–1906 гг. При нем прошел пересмотр дела Дрейфуса.
Стр. 98. «Ах, молодо, ах, зелено тогда так было мне» – цитата из пародийного сборника стихотворений «Расслабления. Декадентские стихи Адоре Флупетта» (1885), написанного Габриэлем Викером (1848–1900) и Анри Боклером (1860–1919). В этой книге зло и остроумно высмеивались крайности символистской поэтики.
Стр. 100. …как Мазарини о своих книгах… – Французский государственный деятель кардинал Мазарини (1602–1661) был страстным любителем книг; его обширное собрание влилось в состав Королевской (затем Национальной) библиотеки, а также выделилось в небольшую, но очень ценную Библиотеку Мазарини, принадлежащую ныне Институту (содружеству Академий Франции).
Афина Гиппия – имеется в виду одна из функций древнегреческой богини Афины: в данном случае она выступает как покровительница конных состязаний.
Паллада Тритогения – то есть родившаяся из воды, что приписывалось Афине (Палладе) космогоническими мифами доклассического периода.
Стр. 102. Наследный принц Шведский. – Речь идет о короле Швеции с 1907 г. Густаве V (1858–1950).
Императрица Евгения (1826–1920) – испанская аристократка (Эухе-ния Монтихо, графиня Теба), жена Наполеона III.
Стр. 104. Натье , Жан-Марк (1685–1766) – французский художник-портретист; оставил обширную галерею портретов своих знатных современников и особенно современниц.
Шатору , Мария-Анна де Майи-Нель, герцогиня де (1717–1744) – возлюбленная Людовика XV. Ее портрет кисти Натье не сохранился, до нас дошли лишь несколько копий; одна из них принадлежала знакомому Пруста светскому денди Анри де Монтескью.
…такой плохой вкус!.. – В рукописи вместо этой реплики Шарлю было: «Боже, что за судьба у этой бедной картины – попасть в руки такого человека! Лишь раз побывать там – это уже поступок дурного тона, но провести там всю жизнь, особенно если эта вещь столь прекрасна, – это слишком жестоко, и с этим невозможно смириться. Есть такие наказания, согласиться на которые – уже преступление. Как добрый католик, я чту святого Элверта, но я хорошо разбираюсь в агиографии и помню, кем был этот исповедник до канонизации. Уж если хотите, как правоверный язычник, я почитаю Диану и преклоняюсь перед полумесяцем в ваших волосах, особенно если его поместил туда Эльстир. Но что касается этого отвратительного чудовища, да просто чудовища, называемого Дианой де Сент-Эверт, признаюсь, я перестаю быть сторонником объединения двух вероисповеданий. Не до такой же степени. Это имя заставляет вспомнить времена, когда воздвигали алтари святому Аполлону. Это очень далекие от нас времена, и вот к ним-то и должна в конце концов принадлежать эта дама, если судить по ее лицу, которому странным образом ничуть не повредила эксгумация. И все-таки, несмотря ни на что, с ней можно договориться; она всегда проявляла такую страстную любовь к красоте», – закончил Шарлю. Эта фраза могла бы показаться маркизе непонятной, если бы она, перестав уже несколько минут что-либо понимать, не перестала бы и слушать. Эта любовь к красоте, которая заставляла Шарлю испытывать в г-же де Сент- Эверт тайное почтение, к которому, однако, была обильно подмешана социальная неприязнь, привела к тому, что у этой дамы в качестве лакеев обычно служила целая свора отъявленных и даже хорошо подобранных весельчаков. «Да, что за судьба выпала на долю прекрасного произведения искусства, которому с самого начала пришлось торчать Бог знает перед кем! В участи этих попавших в плен картин есть что-то трагическое. Представьте, вот вы зашли на пять минут к этой даме из „Золотой легенды“; с каким же отчаянием этот бедный портрет в голубых и розовых тонах скажет вам:
Не схожи мы судьбой: я вечно здесь, как грезаТы надо мной! [53]А в общем-то вы оба как цветы. Пусть цветы в оковах, но они сумели найти способ послать из своей неволи нужную им весть. Ей-богу, я не удивлюсь, если в один прекрасный день окна этой жены Святого бургундца раскроются, и ваш портрет, расправив свои холщовые крылья, взлетит и решит тем самым, не дожидаясь вмешательства человека, проблему путешествий по воздуху и сделает Эльстира самым неожиданным образом продолжателем Леонардо да Винчи».
Стр. 105. Бордеро – список секретных документов, который некий французский офицер (подозревали, что это Дрейфус) предлагал передать германскому атташе.
Анри, Юбер (1846–1898) – офицер французского генерального штаба, якобы раскрывший предательство Дрейфуса. Но в 1898 г. Анри, движимый раскаянием, признался, что обвиняющий Дрейфуса документ – изготовленная им фальшивка; Анри был арестован и покончил с собой.
«Век» – ежедневная газета, выходившая в Париже с 1836 по 1917 г.; выступала за пересмотр дела Дрейфуса.
«Заря» – открыто дрейфусарская газета; основана в 1897 г. Именно в ней Золя напечатал свою знаменитую статью «Я обвиняю» (13 января 1898 г.).
Аббат Пуаре . – Его прототипом был аббат Артюр Мюнье (1853–1944), знакомый Пруста в последние годы его жизни.
Стр. 106. …следить за часами и вовремя извещать нас . – Далее в рукописи следовало: «Например, нам предстоит отправиться в путешествие, а мы заснули, он же бодрствует и за несколько мгновений до того, как нам следует проснуться, начинает производить в нашей голове некий шум, чтобы нас разбудить, как поступил бы слуга, произведя шум у нас в комнате».
Госпожа де Шеврез . – Здесь Пруст воспользовался именем прославленной авантюристки Марии де Роган-Монбазон, герцогини де Шеврез (1600–1679), принимавшей участие во всех политических интригах своего времени. Во времена Пруста этот род угас и его представителей, в отличие от многих других, упоминаемых писателем, не существовало.
Стр. 108. …чтобы ошибка была исправлена . – В рукописи далее следует продолжение, не попавшее в окончательный текст: «Когда я посмотрел на Свана, разговаривающего с принцем, мне не показалось, что он растроган, но в это мгновение, как когда-то на вечере у г-жи Сент- Эверт, когда он слушал маленькую фразу Вентейля, он как бы отделился от самого себя, по крайней мере, таким он мне запомнился. Я заметил, что его глаза увлажнились слезами. Он сделал вид, что трет глаза, как если бы в них что-то попало, и затем вставил в глаз монокль».
…Теперь Сван всех, кто был одних с ним воззрений… – Эта тема разработана в рукописи более подробно, однако следующий текст не вошел в окончательную редакцию: «Вообще-то уже давно у Свана появилась привычка – и без каких-либо усилий с его стороны – назвать остроумными тех, кто развлекал его, умными тех, кто думал так же, как и он сам, добрыми тех, кто не говорил дурно об Одетте. Вначале в общении с нею он выбрал тон искренней дружбы, как и раньше у Германтов. Но после дела Дрейфуса, то есть после того, как в нем самом заговорило его прошлое, а Одетта судила обо всем этом совсем не так, как он, после того, как у него возникли сомнения относительно определенных личностей из Сен-Жерменского предместья, которых он стал считать антисемитами, в то время как его жена начала часто
