терзавшие меня вчера и сегодня утром, исчезали, уступая место новому, доселе неведомому чувству безграничного счастья. Он нежно гладил мои волосы, плечи и лицо, а я жмурилась и мурлыкала, как кошка. Да, я была кошкой: ласковой, нежной, спрятавшей в его ладонях свои коготки, которыми я хотела расцарапать его лицо всего-то несколько часов назад. Я гладила руки Сергея, прижималась к нему и целовала, целовала… Мне казалось, что еще немного, еще чуть-чуть и свершится то, о чем я мечтала последние несколько месяцев, но когда моя рука скользнула под его свитер, он крепко обнял меня и поцеловал в макушку.
– Не надо, Лусо, я не хочу так.
– А как?
– Не знаю, но не так. Не обижайся.
– Да нет, все хорошо. Прости. Это было так легкомысленно с моей стороны.
– И ты прости и не обижайся.
– Не буду.
Я действительно не обиделась. Другой бы на его месте воспользовался случаем, но только не мой любимый.
Через два часа пришел его друг, и мы сидели до пяти вечера, гоняя кофе и уничтожая его конфеты.
– Ты знаешь, мне надо уехать на несколько дней, – сказал он, провожая меня домой.
– Куда?
– Друг зовет в Москву, обещает, что есть работа для меня. Ты говорила, что можешь занять мне денег?
– Конечно, могу.
– Мне неловко просить об этом.
– Да перестань, что значит неловко, – ответила я, достала из кошелька две бумажки по сто долларов и одну пятидесятидолларовую. – Держи.
– А тебе?
– Мне пока хватит.
– Я их обязательно верну. Знаешь, если все сложится с работой, то я перееду в Москву. Переведусь на заочный, буду приезжать пару раз в год на сессию. Все равно здесь делать нечего, – он сжал мое лицо в ладонях и посмотрел в глаза. – Лусо, ты поедешь со мной?
– Да, да, любимый, я поеду хоть на край света.
– Тогда жди меня.
Я летела домой будто на крыльях и ловила на себе изумленные взгляды прохожих. Еще бы, скачет по льду взрослая дура, что-то напевает себе под нос и улыбается, как полоумная. Дома меня ждал большой сюрприз.
– Где ты была? Мы уже заждались, – прошептала Гоар, покосившись в сторону гостиной и наклонившись к самому уху. – У нас гости!
От Гоар пахло алкоголем, что было совершенно несвойственно ей.
– Кто? – Снимая шубу, я услышала доносящиеся из гостиной голоса.
– Приехали из деревни соседи Артура. Ну, ты помнишь тетю Шушик?
– Помню, у нее еще был сын – долговязый рыжеволосый кретин, которого выгнали из школы за тупость.
Я насторожилась. Сердце подсказывало мне, что Шушик проделала столь долгий путь вовсе не для того, чтобы нанести визит вежливости. Нет, была какая-то другая причина, побудившая ее припереться в Ереван и заглянуть к нам в гости.
– Зачем она заявилась?
– Они с сыном сыр продают на базаре. Вот, решили навестить, – засмущалась Гоар, поправляя мою прическу. – Ты, главное, не переживай, никто ничего не обещал. Приглядишься, а там видно будет.
Тут-то стало абсолютно ясно, что Шушик нанесла визит не случайно. Наверняка она прихватила своего сыночка, жаждущего познакомиться с порядочной армянской девушкой. Резким движением я выхватила шубу из рук Гоар, хлопнула дверью и побежала вниз по лестнице.
– Лусо, вернись, – послышалось мне вслед. – Не позорь нас!
Я вышла во двор и побежала в парк. На аллее я огляделась, спряталась за деревом и закурила сигарету. «Не вернусь в этот дом», – подумала я и поехала к бабушке Вардитер. Не знаю, зачем я это сделала. Если с Гоар еще можно хоть как-то договориться, а Артуру нахамить, то разговаривать с Вардитер бесполезно. Услышав о причине моего побега, она всплеснула руками и запричитала:
– Аман-аман, как стыдно… Как я теперь буду Шушик в глаза смотреть? Что подумают наши соседи в деревне? Наверняка скажут, что Артур воспитал плохую дочь, которая совершенно не уважает своих родителей. Лусо, бойд тахем, зачем ты это сделала?
– Потому что у меня есть любимый человек! – выпалила я. – И я не позволю продавать себя как барана на базаре.
– Что за глупости ты говоришь, какие бараны? Мой отец выбрал мне мужа, я выбирала мужа для своей дочери и никто не жалуется.
– Но дядя Карен ведь сам выбрал себе жену?
– Выбрал, и что? Даже ребенка не смогла ему родить. Разве это полноценная женщина?
– Ты жестокая.
– У-ф-ф-ф, – отмахнулась бабушка. – Ты говоришь, как твоя мать.
– Она тоже не позволяла решать за себя?
– Она много чего не позволяла, я не хочу сейчас об этом говорить. Вернись домой, Лусо! Давай вместе поедем. Я Шушик все объясню. Скажу, что ты застеснялась и убежала. Она поверит. Ты просто стой и молчи.
– Господи, и ты туда же. Как же вы мне все надоели, если бы только знали! Как же я устала от вас! – крикнула я и выбежала из дома.
Мне некуда было идти. Я прижалась к двери подъезда и посмотрела на небо. Над головой сквозь серую пелену проглядывались те немногие звезды, чей свет был достаточно силен, чтобы пробить эти чертовы закопченные облака. «Мне некуда идти, некуда…» – думала я, и вдруг меня озарила мысль. Я поймала такси и поехала к Сергею. Распахнув дверь в его комнату, я увидела, что он так же сидит на диване, пьет кофе и рисует что-то при свете свечи.
– Что случилось? – спросил он, приподнявшись.
– Я пришла к тебе. Где твой сосед?
– Он ушел ночевать к своей подруге.
– Это хорошо, это очень хорошо… – прошептала я и стала стаскивать с него свитер.
– Лусо, подожди, что случилось?
– Молчи, пожалуйста, молчи…
Я вернулась домой поздно. Артур открыл дверь, посмотрел на меня взглядом, полным ненависти, и прошептал: «Проститутка…»
Глава 14
НАСТОЯЩИЙ ОТЕЦ
Впервые за время пребывания в Ереване Анна проснулась и поймала себя на мысли, что ей больше ничего не хочется. Не хочется выискивать новых кандидатов на роль отца, окунаться вместе с ними в их воспоминания, пытливо заглядывать в глаза, пытаясь определить, говорит ли человек правду или что-то скрывает. Ей уже не хотелось общаться с Пароняном. В конце концов, Сергей прав, если ее отец – чудовище, которое пошло на страшное преступление, зачем его искать? Поиски вымотали ее, и единственное, чего она хотела, поскорее вернуться домой и обнять своих родителей. Самолет улетал вечером. Она поехала на вернисаж и купила отцу хачкар,[26] а матери –
