– Это не философское учение, но истина! Слепец, ты не видишь и не можешь принять больше того, что имеется у тебя перед глазами! Нет у тебя ни подвалов, наполненных сокровищами, ни стройных наложниц, ни многочисленных слуг, ни верных вассалов! Нет у тебя ни городов, ни подданных!
– Что же у меня есть, о крикливый старик? – Спросил Тедорих с усмешкой. – Как ты сумеешь разубедить меня в том, что сейчас я стою в окружении верных мне людей, на одной из окраинных улиц столицы моего королевства?
Сказал ему старик:
– Ты и вправду стоишь на том, что имеет вид улицы, в окружении того, что имеет форму людей. Однако ты ошибаешься, полагая, что находишься в большом городе. Ты видишь только эту улицу, но я скажу тебе – стоит повернуть за угол, и можно будет узреть, как дома плавятся и текут, словно воск, и превращаются в то, что по виду подобно тесту, но течет и пенится, как молоко.
Громко рассмеялись солдаты, услышав слова старика, да и сам король с трудом удержался от улыбки.
– Это, – сказал он нищему, – легко проверить.
И вот, отправились они к ближайшему перекрестку и посмотрели на другую улицу. Красива была эта улица: дома там имелись двух, трех и даже четырехэтажные, сложенные из булыжников и деревянных перекрытий. На верхних этажах, нависавших над улицей, крепились изящные балкончики – так близки между собой были эти балкончики, что соседи, выйдя на них, могли спокойно переговариваться через улицу, не повышая голоса. Что до улицы, то ходили по ней юные девушки, ковыляли старухи, разгуливали лоточники, пробегали мальчишки, и расхаживали, следя за порядком, усатые стражники в начищенных кирасах.
Улыбнулся король, увидев эту картину, ибо она была мила его сердцу, и посмотрел на нищего старика.
Старик же, увидев это, задрожал, как будто от сильной злобы, и упал на землю, колотя по ней руками и изрыгая страшнейшие проклятья.
Сказал тогда королю один из его телохранителей:
– Сир, не лучше ли сопроводить этого одержимого в один из тех приютов, которые вы повелели открыть для нищих стариков и старух, а также для калек и убогих? Ибо без всякого сомнения – сильно помрачен его рассудок.
Однако не успел Тедорих ответить, как вскочил нищий с земли и что было силы толкнул солдата. Но воитель остался недвижим и уже протянул было руку, чтобы схватить старика, однако последнему удалось избежать этого и снова ухватиться за сапог короля.
– Не я одержимый, – закричал нищий, – а все вы! Впрочем, что я говорю – вас ведь и не существует вовсе! О мой Тедорих, знай, что когда ты идешь куда-либо, возникают сами собой и улицы, и люди, которых ты считаешь своими подданными! Даже и далекое голубое небо над твоей головой – не более, чем мираж, предназначенный для тебя одного! Там, где не видишь ты это небо, оплывает оно и становится частью меняющегося теста, среди которого обитаешь ты, полагая, будто живешь в своем королевстве. Так же и место, остающееся за твоей спиной, перестает существовать в тот же миг, когда ты отводишь от него взгляд!
Сказал король, оглянувшись на улицу, которую они миновали:
– Не вижу я в ней никаких изменений. – Мягок и исполнен жалости был голос короля, когда говорил он это.
– Только потому, что ты смотришь на нее, она вновь приобрела строгую форму! – Сказал старик.
Молвил тогда король, обращаясь к одному из своих телохранителей:
– Джакопо, дойди до другого перекрестка и скажи нам, что ты видишь.
С ухмылкой, часто оглядываясь на безумного старика, сильно развеселившего всю королевскую свиту, исполнил Джакопо королевское приказание. Крикнул он, дойдя до другого перекрестка:
– Узкую улочку вижу я, которая заканчивается тупиком. В том тупичке стоит тележка, запряженная ослом с двумя белыми пятнами на голове, а под ослом лежит здоровенная куча навоза!
Расхохотались люди из свиты Тедориха, услышав этот рассказ, и подъехав ближе к Джакопо, убедились, что так все оно есть на самом деле. Так же подъехал и король, и увидел, что заканчивается переулок тупиком, в котором стоит телега с ослом, имеющим на голове два белых пятна, а под хвостом у осла лежит большая куча навоза.
– Что ты теперь скажешь, старик? – Спросил король нищего.
Ответил нищий:
– О мой Тедорих! Не людьми окружен ты, а тем, что лишь имеет форму людей и издает звуки, подобные тем, которые издают они. Так же, как лепятся улицы при твоем появлении, слеплены эти люди – но исчезают они, когда ты теряешь их из виду и возвращаются в породившую их стихию, а при нужде возникают снова и разговаривают с тобой, как будто бы и не исчезали.
Сказал, усмехнувшись, король своему человеку:
– Джакопо, правду ли говорит этот старик, что вы не живые люди, а лишь куски теста, которое имеет вид и облик людей?
Ответил ему Джакопо, дурачась:
– Как будет тебе угодно, мой король! Согласен я считаться и слепленным из теста, если за то повысят мое жалование!
Сказал король другому человеку из своей свиты:
– Иниго, а ты что скажешь на это?
Сказал тот человек (а был он рыцарского происхождения):
– Никому не позволено надсмехаться над моим родом и сомневаться в моем происхождении! Даже и от тебя я не потерплю насмешек в этом, мой государь.
Сказал ему Тедорих:
– Не держи на меня зла, ибо не хотел я тебя обидеть или чем-нибудь задеть твою честь. Не думал я, что тебя заденут те абсурдные речи, которые ведет этот старик.
Сказал королю рыцарь Иниго:
– Государь, я воин, а не шут и не циркач, и от того плохо разбираюсь в разных шутках. Кажется мне, что и впрямь лучше всего было бы отвести этого нищего в приют, ибо грешно глумиться над юродивым.
– Мой Тедорих! – Закричал нищий. – Не слушай его и не придавай тем звукам, которые издает он, никакого значения! Окружающие тебя големы ведут себя так, как положено обычным людям и говорят так, как говорили бы те на их месте!
Молвил тогда король:
– Не раз бывал я в битвах, и видел, как умирали мои люди, или бывали тяжело ранены. В жилах их, я знаю, течет теплая красная кровь – а ведь големы, как написано в книгах, должны были бы состоять из глины, из дерева или из камня, или, как говоришь ты, из субстанции, подобной тесту.
Сказал нищий:
– Субстанция эта может принимать любой цвет и вид. Если могла она над твоей головой принять вид голубого неба, то с той же легкостью может принять и вид красной крови!
Сказал ему король:
– Если эта субстанция принимает ту форму, которую я желаю видеть, почему еще случаются в моем королевстве преступления и беззакония? Почему время от времени происходит у меня война с соседями? Ведь если то, что говоришь ты, верно, давно должны были покориться моей власти все соседние государства.
Сказал нищий:
– Случаются в твоей стране преступления и распри для того, чтобы ты мог вершить свой мудрый суд и не ощущать себя здесь ненужным. Соседи же твои – не короли, подобные тебе, но Владыки Безумия, и их забавляют войны, которые ты ведешь с ними. Солдаты вражеских армий – та же субстанция, о которой говорил я, и отважно дерутся эти солдаты для того, чтобы ты мог проявить еще большую отвагу, побеждая их.
– Рассуждая подобным образом, – произнес король, – можно предположить также, что эта субстанция могла принять вид отвратительного нищего, сочиняющего разные небылицы. И если ты станешь отрицать это, спрошу я тебя, отчего я должен верить твоим словам больше, чем словам верных мне людей?
