пользовался этим устаревшим агрегатом и потому забыл, что следует соблюдать элементарные меры предосторожности. Приняв ванну, Серега решил развлечься контрастным душем: беззастенчиво закрыл горячий кран, включил холодный и, блаженно жмурясь, встал под ледяные струи, остро ощущая, как его могучий организм радуется давно забытому удовольствию.
Колонка располагалась на кухне – Алиса стремительно проскочила мимо ванной, выключила газ и открыла горячий кран, который мстительно лупанул в мойку тугой струей раскаленного пара.
– Господи, что за напасть такая! – в сердцах воскликнула Алиса, приближаясь к двери ванной и стуча в нее кулачком. – Рудин, ты мне колонку заварил!
Дверь распахнулась – на пороге ванной застыл удивленный Серега с банным полотенцем на чреслах. Мелкие капельки воды покрывали литые мышцы, делая незадачливого гостя похожим на рекламного мужика, который шагнул из океана в хрущебу – исключительно для того, чтобы помазать личину ароматным средством после бритья. Алиса смущенно примолкла и потупила глаза – с полуголыми мужиками вот так запросто она не разговаривала давненько. Борька у матери, в квартире никого нет – было от чего смутиться ей, еще не успевшей преодолеть комплекс мужененавистничества.
– Мне показалось? – деловито уточнил Рудин. – Или… или ко мне обратились на «ты»?
– Ты мне… Вы… Черт! Короче, колонка заварилась, – пожаловалась Алиса. – Теперь придется слесаря вызывать – я сама не умею…
– Я тоже не умею, – сокрушенно признался Рудин, пожимая железными плечами. – Целую вечность не пользовался этим мастодонтом. Но я попробую починить – кислота нужна… У вас есть уксусная эссенция?
– Есть, – тихо пробормотала Алиса, не отводя взгляда от страшного шрама под правой ключицей атлета. – Я в прошлое воскресенье еще заметила, но особого внимания не обратила… Вы были на войне, да?
– Хочу, чтобы ко мне обращались на «ты», – высказал пожелание Рудин, осторожно приближаясь к Алисе. – Я не сделаю вам ничего плохого…
Он медленно, боясь вспугнуть, взял ее ладонь и положил к белому рубцу под ключицей, сообщив голосом, обретшим бархатный оттенок:
– Здесь моя душа. Злой человек хотел ее вырвать, но судьба распорядилась иначе. Закройте глаза и представьте себе, как это было: жара, пыль, огненная оса, летящая навстречу…
– Дурачок, – сказала Алиса, не отнимая руку. – Душа вовсе не здесь. Анатомию не знаешь… Не знаете. И вообще…
– Хочу, чтобы ко мне обращались на «ты», – настырно повторил Рудин, медленно привлекая к себе Алису, ткнулся носом в ее волосы, глубоко вдохнул и растроганно произнес: – Господи, это мой запах! Я ждал его всю жизнь…
– Не надо, – Алиса замерла, не смея дышать. – Не надо сейчас… Ты обещал не приставать! Ты обещал…
А Рудин уже забыл, что обещал. Нащупал губами Алисины влажные губы, впился жарким поцелуем, чувствуя, как бешено стучит ее сердечко – вот-вот выпрыгнет из груди.
– Ты в любой момент можешь оттолкнуть меня – я отпущу, – пробормотал Серега, легко подхватывая Алису на руки и неся ее в спальню, – по дороге воровато огляделся, ориентируясь в обстановке. Вот она, кровать, достаточно широкая, с надежным пружинным матрацем! – В любой момент – только скажи… – а руки уже лихорадочно стаскивали комбинезон, ненасытно лаская упругую плоть.
– Я не мылась, – нервно прошептала Алиса, крепко сжимая ноги. – Я вся потная – занимались же… Ну куда ты… Ой!
Рудин не имел ничего против немытости – поднатужившись, втиснул ногу меж неподатливых коленок, опять впился поцелуем в робко возражавшие губы, поборолся немного и, широко раздвинув бедра женщины, осторожно вошел в желанное лоно. И, не сдерживая радостных стонов, рванулся навстречу ярчайшему оргазму в своей жизни, вкладывая в каждое движение мощного тела всю нежность, на какую был способен…
– Я думала, будет хуже, – спустя пару минут после завершения соития произнесла Алиса, прислушиваясь к своему состоянию и машинально водя пальцем по шраму Рудина под ключицей.
– В каком плане «хуже»? – насторожился Серега. – Как мужчина я показался тебе посредственным?
– Меня… меня изнасиловали, – сухо сообщила Алиса, глядя в потолок. – Две недели назад, в прошлое воскресенье. Их было несколько человек… Прошло совсем немного времени, я думала, что не смогу… Ну, ты понимаешь… Тебя это не шокирует? – она выгнула шею и посмотрела Рудину в глаза.
– Я предполагал нечто в этом роде, – Рудин поцеловал Алису в нос и крепко прижал к себе. – Это случилось в прошлом – ты была одна. Теперь у тебя есть я. Скажи – кто, я пойду и отверну им головы.
– Мы с тобой переспали всего один раз, – сказала Алиса, деликатно высвободившись из объятий. – А ты делаешь такие заявления. Мне кажется верхом легкомыслия, переспав единожды с малознакомой женщиной, быть готовым убить за нее совершенно незнакомых людей. Или ты имел в виду нечто иное, говоря «отверну им головы»?
– Нет, я как раз имел в виду то самое, – очень серьезно заявил Рудин. – И ты вовсе не малознакомая – мне кажется, что я знаю тебя целую вечность. Совсем не обязательно анализировать чувства – можно просто принять их как должное. Прими как должное, Алиса Рудольфовна, – я люблю тебя. Все, точка – больше объясняться не собираюсь. А теперь дай мне координаты этих козлов – я займусь ими прямо сейчас.
– Их уже нет, – Алиса растерянно пожала плечами – не ожидала, что столкнется с таким прямолинейным проявлением чувств. – Их уже того… в общем, отвернули головы. И давай больше не будем об этом. Хорошо?
– Ладно, – покорно согласился Рудин, с немалым удивлением констатировав факт, что за время знакомства изучил предмет своего вожделения весьма поверхностно. Кто мог открутить головы обидчикам одинокой женщины, которая не имеет ни всесильных покровителей, ни хороших знакомств в криминальных сферах? Интересно… Однако назойливость не входила в число недостатков Рудина: сказано «не будем», значит, не будем…
– Теперь ты хочешь борщ? – отстраненно поинтересовалась Алиса, убрав руку с груди Рудина.
– Нет, теперь я хочу тебя по-настоящему, – сказал Рудин, вновь привлекая Алису к себе. – Это была разведка боем – не более того. Сейчас ты знаешь, что меня можно не бояться. А я знаю, что обоняние меня не подвело, – все оказалось именно так, как мечтал, если не лучше… Так что извольте, Алиса Рудольфовна, сейчас я вам покажу…
– Минутку, мне надо сполоснуться, – Алиса, не стесняясь мужского взгляда, соскользнула с кровати и шмыгнула в ванную. Серега проводил стройную фигуру взглядом, полным желания. Спустя три минуты фигура вернулась, на ходу вытираясь полотенцем, и не раздумывая полезла в кровать.
– Слушай, я же воду не спустил, – растерянно пробормотал Рудин. – Ты что – в моей воде купалась? Она же псиной пахнет…
– Ты так меня тискал, что насквозь пропитал своими запахами, – лукаво заявила Алиса, ныряя в объятия Рудина. – Теперь уж все равно… Ну давай – что ты там хотел мне показать?
– Сейчас, – решительно заявил Серега, очертя голову бросаясь на приступ поверхностно исследованной крепости…
…Да, в это воскресенье многим славным ребятам из белогорской социальной верхушки пришлось встать раньше, чем обычно. Не составляли исключение и коннозаводчик Руслан Владимирович Саранов, и глава бандитской группировки Улюм. В тот момент, когда Рудин впервые за сегодняшний день заходился в пароксизме неподдельной страсти, два лидера так называемого Второго альянса сидели на террасе дома Саранова, мрачно пили кофе с апельсиновым соком и в очередной раз просматривали принесенную Толхаевым кассету.
– А сам где? – наконец-то поинтересовался Улюм – он все ждал, когда Саранов сочтет нужным объяснить отсутствие третьего представителя сообщества, а Руслан Владимирович с объяснениями не торопился, как будто чего-то стеснялся. – Ты, конечно, все доходчиво объяснил… Но хотелось бы самого послушать. Какого рожна он сразу не сказал о своих подозрениях? И вообще – если конкретно разобраться, Гриша мог упредить… Не замочил бы Пес тех козлов, сейчас другой расклад вышел бы.
