– Ну, которым барон этот поил «динамовку»?
– А-а, вино! – Караваев слегка запнулся – про вино за три тысячи долларов и все прочие подробности феерического ужина он на ходу сочинил для пущего эффекта, дабы этак невзначай показать старому приятелю, с какими серьезными людьми ему приходится иметь дело. Полковник, хоть таковым и являлся, был также сыном больших родителей, взятки брал очень осторожно и понемногу – чином пока что не вышел – и таким образом доход имел весьма скромный. Кроме того, он частенько бывал у Александра Николаевича в ресторане, водочку большей частью игнорировал и потому в названиях слегка ориентировался и хорошо знал, что самое распрекрасное вино из погребов этого барона в караваевской карте оценивается максимум в полторы сотни баксов. Три штуки за бутылку – это его впечатлило.
– Вино, эмм… «Евгения Гранде», – брякнул первое, что в голову пришло, Александр Николаевич. – Это такое, прошлого века… В общем, отпад.
– Что-то не припомню, – несколько сконфуженно покрутил носом полковник. – Незнакомое название…
Да, дорогие мои, как вы уже наверняка догадались, Александр Николаевич направлялся в гости к Алисе, так неосторожно ранившей воображение французского барона – потомка предателя родины. Душа ресторанного депутата ликовала и пела в унисон с Салтыковыми вскриками, царившими в салоне служебной «Волги».
– Старик, откуда у тебя этот список?! – доктор наук, которому Караваев запулил список по электронной почте для экспертного заключения, позвонил в половине второго ночи: за поздний звонок извиняться не стал, голос его был хриплым от возбуждения. – Ты где его откопал?
– Места знать надо, – Караваев мгновенно уловил заинтересованность в тоне старого знакомого и привычно напрягся в предвкушении сенсации: – И что ты мне скажешь?
– Ты в курсе, история – это дело моей жизни, – напомнил доктор. – Но вот упоминание об этих документах напрочь отсутствует в любых анналах. Понимаешь?
– Сколько это стоит? – не стал церемониться Караваев.
– Исторические раритеты бесценны, – торжественно объявил доктор. – Понимаешь? Они бесценны по сути, по определению, поскольку артефакты такого рода…
– Ну хотя бы примерно – сколько за них можно выручить? – прервал Караваев восторженное словоизлияние ночного собеседника. – И где их можно толкнуть?
– «Толкнуть»?! – ужаснулся доктор. – Боже мой!
– Ответь мне, и я подарю тебе парочку этих раритетов, – несколько смягчил тон Александр Николаевич. – Сколько и где?
– Если продавать потомкам перечисленных в списке персон в качестве компрометирующих либо памятных документов, думаю… можно выторговать минимум полтора-два миллиона долларов, – легкомысленно сообщил доктор. – Учитывая статус вышепоименованных потомков, их финансовое положение… А если выставить в аукционном порядке, с предварительной рекламой и соответствующей подготовительной работой, цифра возрастает на порядок. Этот архив у тебя?
– У меня только список, – с сожалением признался Караваев. – Но ты не волнуйся – как только раздобуду архив, я непременно подскачу к тебе на консультацию. Возможно, понадобится твоя помощь…
Вот такой жук этот славный парень – барон де ла Торво. Хотел и рыбку съесть, и все такое… Дамочку ему, видите ли, подавай! А вот извините, барон, – придется вам как-нибудь без дамочки, всухую. Потому что у нас своих великих комбинаторов хватает, которые могут распорядиться таким замечательным архивом. Спасибо за наводку. Спасибо Марту за то, что подруга его похожа на эту «динамовку». Если бы не это обстоятельство, кто его знает, как бы все повернулось.
Март… Март по-прежнему оттенял большую светлую радость ловкого игруна маленьким темным пятнышком, вывести которое не представлялось возможным. Мало того, что никаких намеков для прояснения ситуации не дал, так еще и постращал: вроде бы в шутку, по-дружески:
– Де ла Торво? Как же, как же… Я про этого твоего барона немножко в курсе. Просто так он этой дамочкой интересоваться не станет – это я тебе гарантирую. Тут какая-то международная пакость со шпионским оттенком. Так что – брось это дело, если не хочешь поиметь неприятности с соответствующими службами. Брось, брось – мой тебе совет! Ничего хорошего из этого не выйдет…
А ведь и бросил бы! Правильно рассчитывал Март, помнит про осмотрительность и некоторую боязливость старого приятеля. Но тут историк подоспел со своим экстренным сообщением: списочек-то – того! Как можно отказываться от такого шанса?! Судьба явно намекает на свою благосклонность, посылая ресторанному депутату подряд два таких замечательных случая, один из которых не удалось реализовать только лишь потому, что вредоносный старый друг, который по всем канонам должен быть лучше новых двух, с гигантским треском провалил столь тщательно спланированное мероприятие! А теперь все тот же старый друг советует отказаться от другого шанса…
Полковника Александр Николаевич пригласил для солидности и некоторой анонимности. Дело в том, что его «топтунов», пристроившихся за путешественницей, вежливо завернула охрана дома отдыха, когда они попытались пройти вслед за объектом слежки на предмет выяснения места расположения.
– Вы куда, молодые люди?
– Нам пройти – посмотреть тут…
– Не положено. Только отдыхающим и сотрудникам. Вы сотрудники?
– Нет, не сотрудники. Но мы хотели бы…
– Не положено!
Вот такие идиоты. Могли бы соврать, что тоже хотят снять номер на недельку, а потом отказаться – не понравилось, мол. Но не додумались – приказа не было. За пять лет работы в холле второго этажа у обоих выработался служебный стереотип: если клиент начинает размахивать конечностями и орать, нужно быстренько локализовать его, дабы не навредил окружающим, и вежливо выпихнуть на площадку запасного выхода – это они делают мастерски. А тут ведь нужно было слегка мозгами пошевелить…
Полковник взял две служебные «Волги» с водителями, экипированными по случаю очередного «усиления» табельными «АКС-74У», Александр Николаевич в качестве эскорта прихватил двоих секьюрити с поста номер один. Парни не шибко дисциплинированные и шебутные – бывшие спецназовцы, но зато самые толковые из всего стада. Пост номер один – это главный ресторанный вход, там наиболее смышленые стоят, которым частенько приходится принимать самостоятельные решения. Для солидности велел парням приодеться в темные «тройки», а на депутатскую ксиву натянул купленные в переходе корочки «ФСБ Российской Федерации» с двухголовым орлом. И тер эти корочки всю дорогу, чтобы они походили на бывшие в употреблении. Он полагал, что все это произведет на «динамовку», похожую на подружку Марта, неизгладимое впечатление.
Решил наш игрун смертельно запугать путешественницу, предъявив ей обвинение в шпионаже и измене родине, выразившиеся в контакте с шефом французской разведки – бароном де ла Торво! Полковник со служебными водителями и машинами будет выступать как комфортабельное средство доставки: и вопросов никто не задаст глупых, и сразу видна солидность посетителя – дамочке только на балкон выйти…
Подготовился, прорепетировал – вроде бы неплохо. В роли большого фээсбэшного чина Александр Николаевич себе понравился – как будто всю жизнь в органах служил. Должна дамочка выпасть в осадок и ползать за ним по номеру на коленях, умоляя спасти ее и забрать к чертям этот долбанутый архив, а к архиву в придачу…
– Так ты ее, между делом, и отжаришь, наверно? – праздно поинтересовался полковник, рассматривая «личности» Алисы, присланные бароном. – Ничего курочка, сладенькая!
– Вообще-то, я об этом не думал, – снисходительно пожал плечами Караваев – если бы ты знал, полковник, сколько стоит этот архив, наверняка такие глупые вопросы не задавал! – Это уже процедурные мероприятия – как получится…
– Да ладно тебе скромничать! – ухмыльнулся полковник. – С твоими-то данными… А давай я с тобой пойду, а? Мы ее на пару – оп-па! На пару – оно интересней, это я тебе точно говорю!
– Да я в курсе, – ответно хмыкнул Александр Николаевич, припомнив некоторые развлечения в баньке ныне покойного Крота. – Только у меня в принципе другие планы…
– Да ладно тебе, не жадничай! – подмигнул полковник. – Я тебе не помешаю – вот увидишь.
