– Не тормози, бля! – прикрикнул Марат. – Иди к нему, я сказал! Приставь ствол к башке и будь постоянно рядом. Пошел!
– Все, пошел, – несколько обескураженно согласился СС, покидая свою позицию и направляясь к выходу.
Я чуть не взвыл от досады. Проклятый толстяк! Ты что – подсел на мою биоволну?! Мысли читаешь?!
– Чисто, – доложил Дюха, закончив телесный осмотр и ничего предосудительного не обнаружив. – Ничего нету.
– А теперь слушай меня, крутой… – начал было Марат.
– Стоять, падла!!! – заполошно рявкнул успевший протиснуться мимо меня к дверному проему СС, неловко плюхаясь на колено и вскидывая приклад «АКС» к плечу. – Стоять, сучонок! Замочу!!!
Я вытянул голову влево и застонал от отчаяния: из-за угла хибары, пригнув голову к груди и отчаянно буксуя по жирной грязи, в глубь стрельбищного поля перемещался Пошехонский. Не бежал – по такой грязи бежать невозможно, а именно перемещался. Узрел, салажонок, что надзиратель на пару секунд оголил сектор визуального контроля, – и рванул. Да что же это такое – все у меня сегодня наперекосяк!
– Уйдет, Мара! Уйдет, бля буду! – хищно раздувая ноздри, бормотнул СС, плотно вдавливая приклад в плечо и поводя стволом вслед медленно удаляющейся фигуре Пошехонского. – Давай сниму, а?
– Прекращай, на фуй! Ну куда, на фуй, уйдет?! – досадливо воскликнул Марат, сдвигая стволом пистолета шапку на затылок и промакивая платком вспотевший лоб. – По такой грязи… Это он от страха поплыл. Щас опомнится, назад прибежит. Вова!!! Ну-ка назад, сучонок! Вова!!!
– У-у-у… – вдруг тихо зарычал СС, выпадая из-под контроля: пришлепнул цевье «АКС» к косяку, застыл как камень и начал выдавливать слабину на спусковом крючке!
– Стой!!! – хрипло каркнул я, прыгая с места на СС и целя обеими ногами в голову.
– Та-та-та-та!!! – вспорола воздух автоматная очередь буквально за какое-то мгновение до моего приземления. Не успел!!! В следующее мгновение яйцеобразный череп СС, оказавшийся между подошвами моих кроссовок и косячной перекладиной, треснул, как кокосовый орех, и плеснул во все стороны студенисто-краповой субстанцией.
Больно упав на спину, я напружинил отбитые лопатки и попытался одним рывком выпрыгнуть в стойку. На тренировке это получалось с легкостью, но в настоящий момент я не учел браслетов, окольцовывавших мои запястья. Руки были нужны, чтобы придать телу дополнительный импульс, дернуть локоточками назад. Я дернул, врезал крепенько себе по диафрагме, сбил дыхание и неловко плюхнулся назад, пребольно стукнувшись башкой о валявшийся на земле автомат СС.
– Э-э-э… – замычал Марат, протягивая левую руку в мою сторону – прошло всего несколько мгновений, как ситуация рухнула в штопор, не успел сориентироваться бандит. Надо быстрее, через пару секунд они очухаются и будут вести себя неприлично.
– Иди сюда, родной мой! – горячо шепотнул я, прогибаясь назад и выдергивая оружие из-под головы. Эх, мне бы руки! Черт, как неудобно работать с оружием в наручниках! И чего не догадался раньше потренироваться? – Бросить оружие, руки за голову! – рявкнул я, пытаясь изобразить командный голос и с ходу подавить противника морально. Получилось неубедительно: во-первых, командный голос на последней ноте сорвался на петушиный всхлип, во-вторых – лежал я, валялся в грязи с широко раздвинутыми ногами, как та хрестоматийная блудница, а потому на солидных мужиков должного впечатления не произвел.
– Мочи! – коротко рыкнул Марат, выпав из ступора и направляя пистолет в мою сторону. Дюха молниеносно последовал примеру шефа, сдергивая автомат с плеча и ловко переводя его в положение для стрельбы стоя.
– Та-та-та-та-та!!! – удерживая «АКС» в крайне неудобном положении – одной рукой, – я нажал на спусковой крючок, проводя короткую диагональ от Дюхи к Марату. Тела бандитов отбросило назад – Дюха даже ногами вскинул, как в кино, и, выронив автомат, замертво рухнул на землю. Марат ударился о стену и начал медленно сползать, оставляя на сырых кирпичах два красных потека. Зафиксировав отсутствие двигательной активности, я поднялся и выглянул через дверной проем наружу.
Вовка не успел далеко убежать. Очередь застигла его в двадцати метрах от избушки, неподалеку от траншеи, уползавшей зигзагами к ржавой директрисе. В принципе расчет был верный – если бы СС помедлил с полминуты, Пошехонский успел бы соскочить в траншею. И вообще – не стоило ему бежать, глупому мальчишке, – его наверняка оставили бы в живых. Им нужен был я. Но сейчас это было уже не важно. Сейчас оставалось лишь констатировать факт: прекрасный парень Вовка, умница и вундеркинд, несбывшееся светлое будущее России, лежал в огромной луже собственной крови и медленно остывал. По всей видимости, пули, вылетевшие из автомата этого ублюдка СС, задели артерии – при обычном проникающем ранении таких больших кровепотерь не случается. Снежинки пока еще таяли, падая на парящую кровь, но по краям лужи уже намечалась медленно толстеющая бурая корка.
– Господи, как ты несправедлив… – еле слышно прошептал я, с трудом отворачиваясь и переходя к окну: не было сил смотреть на ЭТО, хотелось броситься на землю и заорать дурным голосом, бия кулаками по грязи и суча ногами.
– С-с-с-сука… – донеслось из угла. Я рефлекторно пригнулся и направил туда ствол. Марат был еще жив. Он ненавидяще косил на меня тускнеющим взором и пытался дотянуться до валявшегося неподалеку пистолета. Я глянул в окно: от опушки к хибаре развернутым строем приближались «быки». Чего там у нас произошло, они, естественно, не поняли, но сраженного Вовку видели, слышали очередь в хибаре и теперь сторожко двигались с интервалом в три-четыре метра, держа оружие на изготовку и пребывая в готовности в любой момент шлепнуться в грязь.
Я мгновенно прибросил свои шансы. Прикончить этих парней одной очередью – нонсенс. Так только в третьесортных боевиках бывает. Я выпустил почти полмагазина в своих врагов, находящихся от меня на расстоянии не более трех метров, при этом один из них еще не умер – вон безуспешно тянет свою толстую ручонку к оружию, хочет прикончить меня. Кстати, насчет «не умер»…
– А ну иди сюда, родной мой, – пробормотал я, поднимая пистолет из грязи и обхватывая грузное тело Марата. – Послужи-ка в последний раз…
С огромным трудом вздернув Марата под мышки, я обхватил его одной рукой за шею, приставил ствол пистолета к голове и подтащил к окну.
– С-с-с-суккк… – прохрипел Марат, вцепившись в мою руку и из последних сил пытаясь освободиться. Это хорошо – «быки» видят, что «бугор» жив! А две пробоины в районе печени не видят – Марат одет в черное, да и далековато отсюда до «быков».
– Стоять, пидарасы!!! – что есть силы завопил я, стреляя из пистолета в воздух. – Все назад!!! Назад, до опушки – а то замочу вашего «бугра»!!!
«Быки» застыли, затем, рассмотрев, что я им представил для обозрения, резво попятились назад. Как только они оказались на уровне деревьев, я опустил переставшего уже хрипеть Марата на землю и, отдышавшись, крикнул:
– Зовите какого-нибудь большого на переговоры. Время – двадцать минут! Кто вылезет сюда – начну отстреливать заложников! Все – время пошло…
«…Мы вышли из игры, мы смертельно ранены…» – необычайно пакостным тенорком дребезжит кто-то из глубины подсознания. Настырно этак дребезжит, не спрашивая у меня разрешения. А я не возмущаюсь – не придаю особого значения, потому как мне сейчас недосуг бороться с нежелательными астралами какого бы то ни было окраса.
Снаружи раздаются нечастые ружейные выстрелы и экономные автоматные очереди. Ребятишки стараются лупить поверх хибары: в оконные проемы залетело несколько пуль, судя по всему – случайных. Это значит, что ребятишки, несмотря ни на что, все еще надеются застать своего предводителя в живых и боятся хоть как-то повредить ему.
Это хорошо – мне легче. Хотя надо отметить, что в теории огневой подготовки ребятишки явные профаны. Насквозь отсыревшие силикатные кирпичи хорошо поглощают пули даже калибра 5,45 – рикошет здесь незначительный. Ну да ладно, пусть развлекаются. Мне надо поспешать – не до теорий сейчас. Надо позаботиться о себе: надежда на то, что какой-нибудь бдительный милиционер услышит выстрелы и примчится разбираться, отсутствует начисто. Во-первых, бдительных сейчас очень мало – надбавку за бдительность не платят. Во-вторых – стрельбище здесь как-никак. А на стрельбище положено
