притворяются кучами мусора. Небольшими такими кучками, смутно различимыми даже в самый хороший ночной прибор. И не важно, что объект может остановиться для того, чтобы тривиально пописать, а проверяться и вовсе целью не имеет. В таком деле лучше переборщить, чем допустить хотя бы маленький ляпсус…
Огни медленно движущейся машины Попцова замерли на месте как раз в тот момент, когда я присел наблюдать – Джо трусцой припустил к очередной куче.
– Хоп! – тихо скомандовал я. Джо плюхнулся на брюхо и застыл, как камень.
Красные огоньки, остановившиеся прямо по курсу, мигнули и потускнели. Я мысленно чертыхнулся. До призрачно отсвечивающего впереди периметра сталелитейного комбината осталось совсем немного – каких-нибудь триста метров. Мог бы и не проверяться, вредный торговец смертью. Или действительно заподозрил неладное? Когда он возил сюда меня, насколько помню, вообще не проверялся. Или я просто не обратил внимания…
– Пропал, – прошептал залегший спереди зоркий Джо. – Может, все – приехал?
Я присмотрелся повнимательнее – действительно, красные огоньки «Ауди» пропали совсем. Представил себя на месте Попцова. Вот я останавливаю машину, достаю из чехла ночной прибор, выхожу из салона, включаю его, обозреваю окрестности… Так-так… А вот фонари гасить совсем необязательно. Достаточно отойти от машины на пару метров и не направлять объектив прибора на фары. Зачем погасил?
– Слушай! – скомандовал я Джо и, приложив к уху ладонь, повернулся боком к сталелитейному. В морозном вечернем воздухе прочно господствовал ровный гул оставшейся позади трассы. На его фоне невозможно было различить негромкий звук хорошо отлаженного мотора «Ауди». Достав из-за пазухи потертый бинокль, презентованный мне атаманом Литовской, я отрегулировал резкость по светящемуся периметру сталелитейного и принялся визуально шарить в том месте, где предположительно должен был находиться Попцов. Если смотрит в прибор, значит, будет слабенький зеленый отсвет. Пятнышко. Восклицательный знак для снайпера – вот он, конкурент. Нет, мы его сейчас снимать не собираемся, нам бы только обнаружить да зафиксировать место расположения.
Зеленого пятнышка не было. Зато я поймал в панораму хорошо различимое в отсветах периметра темное пятно, медленно удаляющееся куда-то влево. Ай да хитрый Поп! На ощупь движется, без фар. Мы теряем его! Барин и Север сейчас таким же макаром, что и мы, лежат себе и скучают – ждут, когда супостат зажжет огни и поедет.
– Твою мать, Попцов! – невольно вырвалось у меня. – Ты хитрее меня, что ли? Или это я такой весь перемудренный?
– Чего? – тревожным эхом отозвался Джо. – Ушел?
– Вперед! – скомандовал я, пряча бинокль за пазуху и устремляясь к сталелитейному. – Он и не думал проверяться! Он, сволочь, с потушенными огнями движется – на ощупь. Мы его теряем, Саша, мы его теряем!
– Дефибрилляция! – дурашливо забубнил Джо. – Разряд! Еще разряд! В операционную?
– Ты чего? – озаботился я. – Перевозбудился?
– «Скорая помощь», – пояснил Джо. – Сериал. Там они постоянно орут: – «Мы его теряем, мы его теряем!», когда кто-то загибается. Не смотрел?
– Я вообще телевизор целый год почти не смотрел – как-то недосуг было, – сердито ответил я. – И замолкни – приближаемся к объекту…
Осторожно приблизившись к комбинату, мы с Джо прилипли к высокому забору и медленно подъехали к распахнутым настежь воротам, одна из створок которых была безнадежно погнута чем-то крайне тяжелым – танком, например, или, на худой конец, бульдозером. А не торгует ли Попцов танками? – мелькнула на миг абсурдная мысль. Да нет, не должен. На вид парень скромный, манией величия вроде не страдает. Ну, разве что пару-тройку толкнул по случаю…
Присев за погнутой створкой, заглянули краем глаза во двор. Периметр в этом месте был освещен примерно так же, как пригородное шоссе – на три положенных фонаря одна действующая лампочка. Интерьер двора разнообразием не отличался и в оперативном отношении навевал мрачное уныние. Длиннющий ряд складских корпусов, ангары, боксы – в общем, куча разнообразных запертых дверей. На весь трехсотметровый участок двора имелись два галогенных светильника, висевших над дверями складских помещений. Мрак, одним словом, – пойди поищи. И не забудь, между прочим, что супостат в техническом отношении не стеснен и вполне может пришпандорить неподалеку от своего схрона пару промышленных телевизионных установок.
– Ну, слава яйцам! – облегченно выдохнул Джо, выглядывая из-за моего плеча. – И на этом спасибо.
Да, одно светлое пятно на фоне всего этого беспросветного оперативного уныния – «Ауди» Попцова была здесь. Стояла довольно далеко от ворот, в тени складских помещений. А еще дальше, метрах в пятидесяти, в ограждении комбината имелся солидный пролом. Вернее будет сказать – вывалень. Целый блок отсутствовал в заборе – вывалился. И очень возможно, что «Ауди» заехала не в ворота, а именно через этот вывалень.
– Двадцать восемь дверей, – поделился своими наблюдениями математически грамотный Джо. – Двустворчатые за одну считал. Ну и куда этот хмырь нырнул?
В самом деле: наличие «Ауди» никоим образом не давало ответа на вопрос Джо. Куда этот хмырь нырнул? Если бы я отнесся чуть попроще к оценке оперативных способностей поднадзорного и мы с Джо не валялись бы как последние идиоты на пустыре, ожидая, когда объект закончит «проверяться», вполне возможно, что сейчас никаких вопросов не возникло бы.
– Пошли посмотрим? – предложил Джо. – Аккуратненько, по стеночке. А?
– А если телекамеры? – напомнил я. – Вся работа коту под хвост.
– Слишком хорошо мы о нем думаем, – высказал недовольство мой напарник. – Думали бы хуже, сейчас не надо было бы гадать. Ну, с полковником свяжись – может, он подкинет идейку.
– Можно, – согласился я и, сунув манипулятор радиостанции под полу куртки, утробно начал нашептывать в эфир: – Первый – Второму! Первый – Второму! Первый…
– На приеме Четвертый для Второго, – раздался на фоне сильных помех голос Барина. – Первый тебя не получает. Где объект? Может, он уснул там?
– Объект на базе, – не без злорадства сообщил я. – Хватит валяться, двигай к девятым воротам. С Первым свяжись – скажи, объект внутри, машина во дворе. Необходимо осмотреть склады. Как понял?
– Понял, жди, – после некоторой паузы обескураженно ответил Барин – известие о том, что они с Севером вот так запросто проморгали объект, отнюдь не потешило его самолюбие.
– Полковник сказал – не надо, – лаконично сообщил Барин, аки призрак возникая из темноты за нашими спинами – мы с Джо синхронно вздрогнули и дернули стволами автоматов.
– Только это и сказал? – усомнился Джо. – И при этом сладко улыбался, поглаживая тебя по плечику?
– Стоять! Сидеть! Зарыться в землю по уши! Не дай бог нарисуетесь – поубиваю, на хер, всех! – конкретизировал Север, маячивший неотлучной тенью за спиной Барина. – А то ты не знаешь, что может сказать полковник! А по плечику он постукивал рукояткой…
– Закончили базар – напоминаю расчет, – прервал я балагуров. – Вариант один – «мясо». Сигнал к атаке – длинный тон. Вариант два – «мясо-два». Сигнал к атаке – два тона. Вариант три – «классика». Частый зуммер тоном. Вариант четыре – «фанера». Ну, ясно – никаких сигналов. Вопросы?
– Слишком много мяса – вредно, – компетентно сообщил Север.
– Согласен, – подхватил Джо. – А я такой утонченный тип – прямо весь из себя вегетарианец.
– Мне тоже больше импонирует классический стиль, – согласился я с соратниками. – Но это уж как расклад ляжет. Кстати, Барин, у тебя станция подальше берет, давай поменяемся. На тот случай, если мне вдруг занадобится экстренная связь с полковником.
– Обездолил, – вздохнул Барин, отдавая мне станцию. – Пользуешься тем, что старший. Все?
– Все. Давай к тому пролому, – распорядился я, ткнув стволом автомата в направлении проема в ограждении комбината. – Замаскироваться, наблюдать. Пошли.
Барин и Север неслышными тенями упорхнули вдоль ограждения к пролому. Мы с Джо прощупали мелкими шажками местность в ближнем радиусе – дабы исключить какие-либо сюрпризы технического
